На флаге, реющем над спущенными парусами, изображались весёлая маска, символизирующая развлечения, и зеркало, в котором отражалась грустная маска – символ драмы и театра. При чём здесь зеркало Спайди не знал, касмедонцы помешаны на зеркалах и лепили их везде, где ни попадя.
Рин, не задерживаясь нигде, скорее побежала к пристани и к кораблю, на котором должен быть её брат.
– Братик, это я – Валерин, – с криком кинулась бегать по палубе Мулен Блю девушка, – братик!
– Эй, эй, эй, сюда нельзя. Мы сейчас закрыты, – кричали ей вслед матросы и охранники. – Эй, девушка. Уберите её, – крикнули вышибалам.
– Не трогайте меня! Я сестра Лена! Пустите! Лен, – протяжно взвыла Рин, когда двое вышибал, игнорируя её команды, схватили малявку под мышки.
– Подождите, – из каюты вышел молодой человек лет двадцати пяти. Его волосы цвета соломы были точь-в-точь, как локоны белокурой принцессы. – Рин – это ты?
– Да я. Да пустите меня уже! – вырывалась девушка, остервенело тряся ногами и молотя по воздуху руками.
– Отпустите её, – скомандовал молодой человек.
– Лен, я так рада тебя видеть. – Рин кинулась на шею брату, но тот её аккуратно отстранил.
– Валентин, – поправил он. – Не надо звать меня этой собачьей кличкой. Лучше скажи, зачем ты пришла? Что с тобой стало? Да ещё притащила всю труппу. А старики тоже тут? – с ясно сквозившим презрением, осведомился старший братик.
– Собачья кличка, – девушка опешила от слов Лена. Они нарочно договорились называть друг друга короткими именами, как у героев одной старой песни-легенды, и вдруг такая реакция. Не найдя оправдания старшему брату, Рин успокоила его, – нет, старики померли. Мы шли через Земь, там просто ужас, что творится. А труппу пришлось тащить с собой. Я же не могла их оставить, – наигранно небрежно ответила девушка.
– Ах, Валерин, ты осталась совсем одна, – соболезнующим голосом произнёс Лен. – Но мне некогда нянчиться с тобой. Рад был повидаться, – юноша кивнул головой остальным членам старой труппы. – Думаю, тебе пора.
Он развернулся и пошёл обратно в свою каюту, махнув вышибалам, не пропускать девушку. Те без слов встали между Рин и уходящим Леном, загораживая проход. Девушке не осталось ничего другого, как уйти.
Члены труппы молча последовали за своей принцессой, боясь неуместным словом навлечь на себя её гнев, до сих пор лишь чудом не прорвавшийся наружу. Никто не ожидал настолько холодного приёма её братом. Все понимали, что молодому человеку неохота нянчиться с малявкой, но в тоже время Рин – его единственная родная сестра. В мыслях клоуны и акробатки признались – за прошедшие годы парень сильно изменился, в худшую сторону.
Рин терялась в догадках, не зная, что ей делать дальше.
Вечером лицедеи собрались за ужином в маленькой харчевне на краю города. Девушка выглядела подавленной и отстранённой, она мусолила чашку ягодного сидра полчаса. Еда не принесла облегчения, к своим пожиткам труппа вернулась в молчании.
– Так что же теперь, Рин? Здесь не нужен цирк. У них есть Мулен Блю и все радости жизни, – набравшись храбрости, озвучил общую мысль Натори.
– Больше не смейте называть меня Рин! Я – Валерин отныне. И не задавай глупых вопросов! – девушка саданула плёткой по клоуну.
– Валерин, ты что себе позволяешь? – Схватил её за руку, наконец, очнувшийся Сатори.
– Заткнись! Я здесь главная! Делаю, что хочу, – выпалила Валерин, получив повод выпустить досаду.
– Мы не рабы тебе. Захотим и уйдём, – просто ответил похудевший от голода и частых возлияний клоун.
– Но как же так? – тон девушки резко изменился на несчастный. – Вы не можете.
– Это почему? – влезла, осмелевшая после поступка Сатори, Миака.
– Значит так, да? Вот и вся ваша благодарность. – Рин хорошо играла, глаза её блестели, словно от настоящих слёз. – Значит обещание, что вы дали на смертном одре моим бабушке и дедушке – пустой звук?
Повесив головы, артисты умолкли, не зная, что сказать. Они ни за что бы не подумали идти против посмертной воли добрых старых хозяев цирка. Валерин точно знала, на что давить, пытаясь удержать людей вокруг себя.
– Я была о вас лучшего мнения, – дав время каждому обдумать свои слова, произнесла блондинка.
– Валерин мы бы никогда,… – начал было Натори, Эмильен тут же закивал, как заведённый, но Рин перебила их.
– Вот и хорошо. Завтра я ещё раз схожу к брату.
Она ни капли не изменилась, подумал Спайди. Рин оборотень давно раскусил, но поведение остальных членов труппы! Стоило малявке пригрозить посмертной волей, данным старикам обещанием, как все поджали хвосты. Как такие люди могли называть себя свободными, вольными уйти? Они рабы! Сейчас Спайди увидел это, как нельзя лучше и принял решение – из цирка нужно уходить. Пока не стало слишком поздно, пока девчонка не замыслила продать своего «питомца» в рабство брату, или не придумала чего похуже.
Рин умела вертеть людьми, этот дар был в ней с рождения, и баловство лишь усилило его, развило способность подчинять себе других посредством виртуозной игры на эмоциях и слабостях. Но Спайди видел девчонку насквозь и больше не позволит ей лупить себя. Посмертная воля и долг перед умершими это, бесспорно, важно. Но что на счёт своей жизни? Старики-то умерли, им уже нечего терять. А я жив и что же, должен мучиться? Нет. Он, Реми, терпеть не станет. Пусть только эта заносчивая девка посмеет поднять на него хлыст, он покажет ей своё истинное лицо.
Валерин было не до её верного, как она думала, пса. Она пыталась достучаться до брата, но тот оставался, как и прежде холоден.
Целую неделю девушка ходила в Мулен Блю, она и сама до конца не понимала, чего хотела: жить с братом, чтобы он взял на себя все заботы о цирке, или управлять цирком самой, или стать компаньонами, или вступить в знаменитый бар, как дополнительные актёры?
Наконец, спустя ещё одну неделю, когда стояли солнечные деньки конца весны, а корабль развлечений задержался в порту, родственники заключили показать труппу циркачей Рин главе Мулен Блю, и тогда решать, что с ними делать. Если у девушки найдётся интересный номер или экспонат, то, возможно, его и всю труппу возьмёт под своё крыло владелец Мулен Блю. А если нет.… Об этом Валерин даже не думала, её труппа лучшая на свете, а созвучность имён оригинальная, неповторимая изюминка. Стоит показать зазнавшимся артистам сахиоба на что способны её ребята, как тут же отпадут все вопросы. Для этих целей Рин и её циркачей позвали на праздник запоздалого отплытия Мулен Блю. Праздник планировали продолжать всю ночь, до самого прилива.
Труппа познакомилась со многими артистами Мулен Блю. С кем-то, как, например, с танцовщицами и одалистками, акробатки сразу вступили в противостояние, из-за чего не поладили с ними и клоуны, защищавшие родных девушек. С другими, вроде музыкантов, играющих на всевозможных инструментах, люди сразу же подружились.
