– Ничего не делал. Понимаете, это сложно объяснить, – Юрген глубоко вздохнул, пытаясь подобрать слова. – Я могу только рассказать вам, что со мной произошло за последние несколько дней. Поверьте, я не отрывался ни от каких источников, о таком даже не слышал никогда.
Александр недоверчиво покачал головой, постукивая пальцами по столу. Он был в растерянности и не понимал, что происходит. Глубоко вздохнув, он произнес:
– Рассказывай.
– Если вы мне позволите, я бы хотел остаться здесь, – заявил Глеб.
– Позволю. Мы ведь никогда не видели ничего подобного. Настолько странной маны, что её невозможно даже почувствовать. Это ведь все равно что встретить человека, который прозрачен, как вода.
Юрген стал рассказать о своей жизни, о последнем дне в Альте. Правда, ни словом не упомянул Хонори и его жука. Ему необходимо было остаться в деревне, убедить Александра, что он не опасен. Если его, конечно, вообще можно было в чем-то убедить. За всё время рассказа мужчина не сводил с Юргена тяжелого взгляда, как будто искал в нем что-то темное и угрожающее.
– Просто кошмар, что с тобой произошло, – вырвалось у Глеба. – Это одна из самых трагичных историй, что я слышал.
– Я сам до сих пор не могу поверить, – через силу произнес Юрген.
– И неужели это правда? – обратился Глеб к Александру. – В нашем мире существуют живые существа, у которых нет маны?
Александр промолчал, он направился к своему столу.
– Для начала я бы хотел узнать, для чего вам нужна мана, – смело и громко произнес Юрген. – Как мне её использовать?
– Понятия не имею, – задумчиво проговорил Александр, рассеянно поглядывая на Глеба. Он дал юноше знак, означающий, что Юрген должен выйти. Глеб кивнул.
– Можешь подождать за дверью? – тихо обратился он к юноше. – Попробую уговорить Александра, чтобы он разрешил тебе остаться.
– Думаешь, получится?
– Попробовать стоит.
Юрген послушался. Он вышел из каменного здания, захлопнув за собой тяжелую дверь.
– Это какая-то шутка? – Александр недоуменно посмотрел на Глеба.
– Нет, я бы никогда не…
– Ладно, – махнул Александр рукой. – Ты молодец, что привел его к нам, а не отпустил гулять по Западной части. Вот что… Либо этот парень действительно ничего не знает о себе, либо он держит нас за дураков. Я склоняюсь ко второму. Нам нужно выяснить, кто он и что ему надо, но так просто он ничего не расскажет. Мы его заставим.
– Как?
– Ты займешься этим.
– Но…
– Его нельзя отпускать. Поэтому уверим его, что ты тронут его историей и решил его приютить. Дома ты сможешь следить за ним круглые сутки и докладывать мне о каждом его движении, пока мы не выясним, что вообще происходит. Ты меня понял?
Глеб стоял в растерянности. Александр тем временем продолжал:
– Представь только, что может сделать человек, чью ману мы не чувствуем. Он беспрепятственно войдет в нашу деревню, украдёт сотню важных свитков, кого-нибудь убьёт и спокойно уйдет, а мы спохватимся слишком поздно. Этот парень не может быть один во всем мире, у кого подобная мана. Вполне вероятно, что его кто-то подослал для разведки. Мы его никуда не отпустим.
– Может, его просто поселить в какое-нибудь место и… не отпускать оттуда?
– В тюрьму? Нет! Пусть чувствует себя свободным в нашей деревне, пусть так думает. Нам нужно понять, как он взаимодействует с окружающим миром, насколько сильно он отличается от нас.
– Он владеет маной немного иначе, чем мы, но результат у него получается тот же. Недавно ему удалось связать свою ману огненными цветами, и он был… под впечатлением.
– Считаешь, что он действительно ничего не знает о мане?
– Я ничего не смею утверждать. Наверное, вы правы, и будет лучше, если мы просто понаблюдаем.
– Тогда зови его сюда.
Когда Юрген зашел, он заметил, что взгляд Александра стал иным – теплым и приветливым. На лицо мужчины упало несколько солнечных лучей, и Юрген разглядел, что он совсем не молод, этот бледный изнуренный жизнью человек. Ему, наверное, было лет пятьдесят. Казалось, в его морщины впиталась та же пыль, что витала и лежала в этой комнате. Только глаза его таили силу: они тихо горели, как два уголька в костре.
– Как твоё имя?
– Юрген Лаос.
– Ты говорил, что хотел бы остаться у нас в деревне, так?
– Да.
– Почему? Почему именно Калька? Как ты о ней узнал?
– Меня… меня занесло сюда случайно, – соврал Юрген, но тут же опомнился. – Так вышло, что я попал сюда не по своей воле.
Александр тяжко вздохнул.
– И кто же тебя сюда направил?
– Никто! – вырвалось у Юргена. – Я ведь говорил, что меня занесло в этот лес рекой.
– Не верю. Это больше походит на рассказ, который ты впопыхах придумал, когда тебя заметил Глеб. – Александр сжал кулак. – Как жаль, что я не чувствую твоей маны и не могу проверить, лжешь ты или нет.
Юрген растерялся.
– Я… я думал вы скажите, что мне делать, – тихо скал он.
– Что тебе делать? – Александр посмотрел в глаза Юргену и смог не сдержать ухмылки. – Теперь ты никуда не уйдешь, Лаос. Спешу тебе сообщить, что других мест, где ты смог бы остановиться, в округе нет. Во всяком случае, таких, где обитают люди.
– Но ведь совсем недалеко мой родной посёлок Альта…
– Нет твоего посёлка! – рявкнул Александр.
Глеб легонько тронул Юргена за плечо.
– Юрген, – осторожно начал он, – в нашем лесу кроме Кальки нет ничего. Ни одного посёлка, ни одной человеческой жизни за её пределами. Поверь, если бы твоя Альта была недалеко, мы бы это знали.
Юрген в испуге схватился за волосы.
– Подождите, а как же моя матушка Лора? Мне нужно её найти, она ведь могла выжить. Что же мне делать без неё?
Юрген до последнего не терял надежды, вспоминая слова Хонори о том, что время для его матушки уже не играет никакой роли. Его слова можно было понять по-разному. Да и в этом удивительном мире могло произойти абсолютно всё. Вполне вероятно, что она осталась в живых.
– Человека, наверное, очень трудно найти, если он не имеет маны. Всё равно что искать маленький камешек посреди огромного леса, – уронил Глеб, – но ты можешь попробовать задействовать ману, тебе ведь лучше всех известно, какая она – твоя матушка.
Юрген с надеждой посмотрел на Александра.
– Ему нужно попробовать использовать наш источник, – предложил Глеб.
Александр пожал плечами.
– Он совершенно не владеет маной. Что он сможет почувствовать, когда до него дотронется? Разве что окрестности нашей деревни.
