И лишь после, когда огонёк на панели зажёгся изумрудом, поднял на Гора торжествующий взгляд.
– Не дрейфь, – повторил Рюрик. – Я систему хакнул, стёр всё, все последние записи. ЦУП не узнает об этом, пока сами не расскажем.
Задохнувшись, Гор оттолкнулся и схватил Рюрика за грудки.
– Ты. Что. Натворил?!
Рюрик зевнул. Попытался выбраться из крепкого захвата.
Не вышло.
– Ты нарушил сотню инструкций!.. Ты нас всех под удар подставил! Да за такое…
У Гора кончились слова. Он только багровел и таращился на друга, легкомыслие которого перешло все пределы.
Рюрик на Земле был отличен от Рюрика в Космосе. Чуждая среда вынуждала его быть серьёзнее, подчинять извечное любопытство и жажду авантюр. Но сегодня…
– Да ладно тебе, – хмыкнул Рюрик. Глаза его продолжали странно блестеть, однако тон стал привычнее. – Обследуем по-быстрому, может, просто каменюка без претензий… Если что – выкинем, уничтожим. Я ж ради науки…
– Немедленно, – скрежетнул Гор, оскалив зубы, – берёшь и уничтожаешь эту…
– Что уничтожаешь? Что происходит?
Гор мысленно застонал, Рюрик ухмыльнулся.
– Бонджорно, сестричка!
Гор повернул голову.
В проёме модуля парила Маша. За ней – остальной экипаж.
***
Следующие сутки обернулись кошмаром. Гор еле уговорил своих не рассказывать о находке жителям иных сегментов. Экипажам других стран было вовсе необязательно знать о катастрофическом косяке россиян.
Это казалось чертовщиной, но никто – никто из его людей! – не чуял ни малейшей опасности. Ни малейшего страха перед ней.
Что до Гора – ему хотелось выть, выдирая у себя волосы. Сообщать ЦУПу или нет? Сообщать или нет?
«Успокоиться. Успокоиться».
Вдох. Выдох. Гор смежил веки. Открыл их, проводя по модулю взглядом. План действий сложился, как паззл.
На такие случаи не было никаких инструкций. Поэтому пока нужно делать вид, что всё в порядке, что всё путём. Обычный распорядок дня, запланированные эксперименты и отчёты. А уж после…
О том, что промедление может быть подобно смерти, Гор старался не думать. Старательно отгонял видения монстров – слюнявых, с щупальцами – что, разрывая изнутри «камень», вываливались в лабораторию.
…Конечно же, первым в модуль сунулся неуёмный Рюрик. Отмахнулся от возможности использовать робота, сам на дело пошёл. Слава богу, хоть защитный костюм без уговоров надел. Кусая губы, Гор напряжённо смотрел, как друг летает вокруг обездвиженного «гробика», часть которого составлял странный металл. Делает замеры, фото, пометки…
А под конец ухмыляется:
– Гор, а Гор… Штука-то полая внутри. Сюрпрайз!
Гор ещё не успел отреагировать, когда в модуль, пользуясь тем, что муж стоял чуть в стороне, метнулась экипированная Маша. Только была тут – а уже активировала дверь, нырнула в лабораторию. Вход запечатала.
– Мария!..
Секунда на принятие решения, минута на переодевание.
Гор ворвался в модуль и схватил жену за руку.
– Ты что творишь?! Немедленно убирайся, это может быть опасно!
– Гор, миленький, я должна проверить…
– Ничего ты не должна!..
Гор подтолкнул Машу к выходу, однако та вывернулась и набычилась.
Как не делала никогда.
– Хватит, Гор! Прекрати! – приказала она. Положила руку в перчатке на объект.
– Повторяю, немедленно… – наливаясь злостью, начал было Гор, но Маша перебила:
– Я – учёный, имею право обследовать…
Как вдруг осеклась.
Рюрик присвистнул, Гор замер. Рука Маши испуганно отдёрнулась.
Потому что «гробик» трепыхнулся живым существом, и верхняя часть его стала раскрываться, выдвигая из середины нечто.
Секунда, вторая – и это нечто застыло дюймовой башенкой. На ней, точно яйцо Фаберже, светилась капсула – стеклянная на вид, полная некого раствора. Но не это было самое потрясающее.
Капсула не пустовала.
– Эмбрион, – бесцветным голосом сказала Маша. – Человеческий.
– Живой, – добавил Рюрик.
И издал сухой смешок, повернувшись к Гору:
– Команданте, это не гробик. Люлька.
Тишина.
***
– Уничтожить.
– Гор, ты в своём уме? Это же ребёнок!
– Неизвестный, космический ребёнок. Не обязательно хомо сапиенс.
– Поэтому необходимы исследования, поэтому…
– …я запрещаю тебе к нему прикасаться! Заразиться какой-то дрянью хочешь?! – перебил Гор, задохнувшись от ярости. – Людские эмбрионы так не живут. Не могут так жить, понятно?
Взгляд Маши вильнул в сторону, губы сжались.
– Мария, ты меня поняла? – взяв жену пальцами за подбородок, Гор попытался повернуть её лицо к себе.
Не вышло: вырвалась, молча улетела. Остался хмурый Рюрик, правая рука.
– Гор, слушай… Давай не будем трогать. Судя по всему, мелкому и так хорошо. Плавает себе, как в мамкиной утробе…
«А если расти начнёт? – метнулась ужасная мысль. – А если в монстра вырастет?..»
– Мы его на Землю возьмём. В контейнере герметичном. А там его со всех сторон обследуют… Раз ты Машку не хочешь допускать.
– На Землю? Такую опасность?!
Рюрик поморщился.
– Ну что за паранойя… Детёныш, мелкий совсем.
– Ты. Ничего. О нём. Не. Знаешь!
– Не знаю. А ты не думал, что это – кто-то из наших сделал? С другой Станции? В виде эксперимента?
– Тогда это весьма жестокий эксперимент, – процедил Гор.
– А не жестоко ли уничтожать? – мигом откликнулся Рюрик. – Дружище, давай оставим всё, как есть. Будем спускаться – с собой возьмём, скажем, что только обнаружили… Да не смотри ты волком, всё мы им сообщим. Заранее, чтоб подготовить и всё такое…
«…И тогда ЦУП прикажет его уничтожить. Не я. И Маша обижаться на меня не будет. Поревёт, да успокоится, – додумал Гор. – А если и одобрят… Что ж. Никто не отменял перегрузки. Авось преставится, пока долетим».
Гор кивнул. И разрешил Рюрику оставить всё, как есть.
А ночью опять навалился кошмар – удушливый, невыносимый. В нём жена шла впереди, не близко и не далеко. Но Гор, опутанный чёрными нитями, всё не мог до неё дотянуться. Он корчился, мычал без слов, но путы порвать не мог. А Маша не оборачивалась. Не могла прервать его муки.
Ведь рядом с ней, цепляясь за ладонь, вышагивало нечто, отдалённо напоминающее человека. Вот оно повернулось, глянуло Гору в глаза.
