Незапертая входная дверь открылась.
«Вот почему так бывает? – с тоской подумала я. – Когда долго чего-то ждешь – это, конечно, обязательно случается. Но всегда как-то поздновато».
В дверном проеме возникла могучая фигура, которую венчала широкополая черная шляпа…
Я попыталась приподняться, но пули тут же засвистели снова. Причем уже с двух сторон.
Ровно через две минуты все было кончено…
Преодолев некоторую робость, я заглянула в комнату. Они, наверное, просто не предполагали такой огнеметной нашей реакции, эти парни. Их было двое, и вид у них был вполне обороноспособный: стриженные бобриком квадратные головы, бычьи шеи с толстенными золотыми цепями, шварценеггерские плечи, здоровенные ручищи, новенькое, блестящее оружие…
Я заплакала: все это, несомненно, замечательно смотрится в каком-нибудь боевике, когда ты сидишь перед телевизором и похрумкиваешь чипсами. Но когда в твоей квартире лежат два трупа, тебе уже не кажется все это настолько увлекательным.
– Сейчас придет Антон, – сказала я вслух, – и очень расстроится.
И я подумала о том, что благодаря плодам цивилизации и прогресса человеческое бытие становиться все более и более комфортным. Вот ранее, например, нужно было долго и нудно тренироваться в тире для того, чтобы вот так укокошить врагов, сегодня же достаточно просто купить небольшую насадку к пистолету. Удобно.
Я распахнула дверь ванной. Как ни в чем ни бывало, живые и здоровые оттуда выскочили Мотя и Буби, принялись скакать и вилять хвостами.
– Да, Матильда, – с упреком сказала я, – мало того, что из тебя никакой охотник, так из тебя и охранник неважный.
В ответ Мотя тут же скорчила беспредельно несчастную физиономию, сощурив глаза и подобострастно вытянув вперед нос, смиренно устремив его навстречу критике. Так же поступила и Буби, хотя она была в гостях и никто не требовал от нее хозяйских замашек.
Сцена встречи Василия с Буби была столь же эмоциональна, сколь и продолжительна. Буби взвизгивала, извивалась всем своим длинным тельцем, облизывала счастливую физиономию Василия, в экстазе носилась кругами по квартире, подставляла хозяину брюшко, демонстрируя бесконечную покорность и доверие, а хвост готов был отвалиться, не выдержав экспансивных амплитуд.
Мы с Матильдой были растроганы. А Олег даже смахнул слезу умиления. Он все еще сидел на полу, попытался было подняться, но ноги, по всей видимости, слушались его плохо.
– Нужно незамедлительно вызвать полицию, – прошептал Олег.
– Нет, – твердо сказал Василий.
– Полиция – это то, что нам сейчас необходимо, – упрямился Олег.
– Нет! – повторил Василий.
– Олег, – встряла я, – ты, наверное, сочтешь меня юридически неграмотной. И, может быть, даже граждански незрелой! Но полицию мы вызовем только после того, как оттащим этих, – я кивнула в сторону бездыханных тел, – господ ближе к лифту. В конце концов, ведь необязательно же с ними должны были зверски расправиться именно в моей квартире.
Может быть, конечно, Олег был и хорошим ювелиром, но соображал он крайне медленно. Так неспешно, что мне пришлось даже поторопить его копотливую мысль:
– Судя по всему, жизнь этих людей была полна опасностей и разнообразных приключений. И совершенной случайностью явилось то, что пристрелили их именно здесь. Так надо ли на этом акцентировать пристальное внимание правоохранительных органов?
– Ольга, ты шутишь? – подал голос Олег.
Мы с Василием участливо посмотрели на него, вероятно, нас посетила одна и та же мысль: иногда нежелательные свидетели и вправду очень мешают.
– Я говорю совершенно серьезно.
– Но это будет сокрытие преступления, – перешел на шепот Олег.
– Что же делать, если так получилось?
– Но ведь когда все выясниться, будет еще хуже!
– Ничего никогда не выяснится. У нас вон в доме Мокрухин живет. На него уже год каждую неделю покушаются. И до сих пор неизвестно, кто!
– А это, – въедливо настаивал на своем Олег, – не покушение. Это – убийство!!!
– Но мы же просто защищались. Мера необходимой обороны, – уточнила я.
– Высшая мера! – похоже, его заклинило.
Я вздохнула:
– Или ты нам помогаешь, или не мешай и очисти помещение.
– От кого? – с испугом спросил Олег.
– Нет ничего хуже, чем неуместные вопросы. – Василий подошел к одному из бездыханных бандитов и попыталась сдвинуть того с места.
– Следов волочения быть не должно. По ним легко определить, откуда тащили трупы, – поддакнула я, – но расчленять трупы мы не будем.
– Вы все же твердо настаиваете на своем плане? – как-то обреченно поинтересовался Олег.
– Надо иметь ангельское терпение, чтобы отвечать на все твои вопросы, – констатировала я.
А Василий вперил в ювелира тяжелый взгляд.
Олег, наконец, сообразил, что у человека, только что пристрелившего двоих, скорее всего с ангельским терпением проблемы. И снова бессмысленно засуетился. Крупными шагами он заходил по квартире, периодически вздымая руки к потолку и что-то бормоча себе под нос.
– Олег, да не волнуйся ты так-то. Мы даже под пытками не выдадим твоего соучастия, – я сочла нужным пообещать это.
– А совесть?! – взвизгнул Олег, – А нравственный закон во мне?!!
– Ему я, конечно, уже ничем помочь не смогу.
– Тогда, если вы берете всю моральную ответственность за происходящее на себя…
– Однозначно, – заверил Василий.
Мужики с трудом выволокли один труп на лестничную клетку и долго обсуждали, где его лучше поместить. Сошлись на том, что надежнее всего у лифта.
Потом мы пристроили тело второго бандита рядом с первым.
Василий кинул критичный взгляд на композицию и сказал:
– Штабелями-то не надо укладывать, так уж ровненько. В этом деле должна быть естественная небрежность.
И он, рукой мастера, придал картине несколько завершающих штришков.
Мы вернулись в квартиру. Буби опять радостно запрыгала вокруг Василия. Возможно, радость воссоединения любящих сердец длилась бы бесконечно, но в замочной скважине заскребся ключ, и Антон удивленно окинул тесно забитую мужчинами нашу прихожую.
– Антон! Представь себе, нашелся хозяин Буби! – воскликнула я.
– Это замечательно, – Антон приветливо пожал руки Василию и Олегу, – а у нас в подъезде опять кого-то убили. На нашей площадке два трупа валяются.
– Безобразие! – сказала я с негодованием. – Преступность достигла невиданных масштабов!
Набрала 02 и назвала свой номер дома и этаж.
– Опять на Мокрухина что ли покушались? – спросила девушка-диспетчер.
