– Я так и знал! Вас подослала моя жена! Эта ведьма! Но учтите: легенду про то, что она потомственная ведьма, придумал я! Я! И никто другой! На самом деле никакая она не потомственная! Все ее предки в селе коровам хвосты крутили. А я ее ведьмой сделал! Теперь она, зараза, всю клиентуру у меня увела! А на самом деле – ничего не может! Одни понты!
Уж не знаю, какой уж он там сенс, с какими там тонкими мирами имеет он отношения, но фишку он явно не сечет.
– Нет. Меня никто не подсылал. Я сама пришла.
Сенс бросил свой бубен, взял какую-то медную миску и медным же пестиком принялся совершать вращательные движения в ее, миски, утробе. Извлекался звук – довольно таинственный. Я опять впала в некоторое оцепенение.
Бородин буравил меня своими и без того навыкате глазами. Казалось, они сейчас вообще оторвутся от лица и будут летать вокруг меня самостийно. Этого нельзя было допустить!
И я вкратце изложила тему с квартирным мошенничеством.
– Я так и знал! Это мироздание мстит мне за мои добрые дела, открытое сердце и недюжинные экстрасенсорные способности! Но я готов к испытаниям!
– Вы проверяете свой почтовый ящик?
– Зачем? Мне никто не пишет.
– В общем, вам нужно явиться в суд и опровергнуть притязания мошенника. Вам также надлежит написать заявление в полицию. Вы – потерпевший! От рук мошенника!
Бородин некоторое время смотрел на меня молча. Потом кивнул на медную миску:
– Эту поющую чашу я привез из Тибета. Я прочистил вам все чакры (а заодно и себе). Сахасрару, аджну, вишудху, анахату, манипуру, свадхистану, муладхару! Нам ничего не страшно! Мы – победим!
– Это замечательно, конечно! Но в суд вам все же явиться надо. Дело очень серьезное! – и я сочла нужным рассказать Владимиру Алексеевичу про подброшенный Осокиной труп. Пусть проникнется. И не надеется, что все обойдется только прочищенными чакрами.
– Да я его в жабу превращу! – возмутился сенс. – Как же так можно с людьми обращаться?! Законов кармы – никто не в силах отменить! Все зло всегда возвращается!
– Пока не вернулось, – с искренним сожалением сказала я, – злодея даже не заключили под стражу. Не говоря уже о праведном суде. Владимир Алексеевич, надо написать заявление.
– Я не буду этого делать.
– Почему?
– Потому что я уничтожу злодея энергетически. Методом экстрасенсорного воздействия.
Я вздохнула.
– Вы не переживайте, – горячо заговорил Владимир Алексеевич, – теперь я с вами. С вами высшая сила и неутомимое мастерство магистра Белой магии. Вам больше нечего опасаться!
С каким удовольствием я спихнула бы на Белую, да хоть даже и на Черную магию все свои заботы! Но опыт жизни подсказывал мне, что придется все же рассчитывать только на свои силы. Я, разумеется, поблагодарила сенса за поддержку. И засобиралась уходить.
– Куда же вы теперь без меня? – сенс был в явном недоумении. – Нет, я теперь должен быть с вами. Энергетически подпитывать. Я поеду с вами. Вы сейчас куда?
Вот это мне совсем не улыбалось. Я и так произвожу на знакомых странное впечатление, ввязавшись в эту историю. А уж если я буду везде таскаться с экстрасенсом… Пожалуй, мне не удастся списать это ни на одну из уважительных для моего психического здоровья причин.
– Нет! – мой голос прозвучал решительно. – У вас очень сильная энергетика! Она долетит до меня через все расстояния. Вы должны беречь себя! На вас одна надежда. Не тратьте свою мощь всуе.
– Это хорошо, что вы прониклись моей силой, – покладисто согласился экстрасенс, – мы будем на связи. Экстрасенсорной!
Но на всякий случай мы все же обменялись телефонами.
Владимир Алексеевич остался наводить порчу на супостатов, а я, сев в машину, спешно начала набирать номер телефона Тимофея. Мне все больше и больше не нравилось его отсутствие на проводе. Какое-то нехорошее предчувствие шевелилось в душе. Я отогнала его, позвонила соседке Нине Васильевне и выяснила, что до отъезда в Германию Тимофей был арт-директором в клубе «Барокко». Нашла телефон в интернете, позвонила, пролепетала что-то невразумительное, типа:
– Я разыскиваю вашего бывшего арт-директора Тимофея Поднебесного…
– Он давно у нас не работает.
– Я знаю… Мы собираем материал о московских арт-директорах клубов. Не могли бы вы мне по вотсапу прислать фото Поднебесного? И нынешнего директора тоже…
И тут мне пришла в голову мысль: я опять забыла, что в моей машине могут быть жучки. Черт! Я совсем забыла о возможной слежке, расслабившись от мысли о том, что я не борюсь с мафией. Но вполне вероятно, что мафия об этом и не подозревает. Черт! Черт! Черт!
Но чертыхаться было поздно. И я решила втюхать дезу соглядатаям.
Надо окончательно сбить с толку противника! Пусть думают, что меня глобальное волнует, а не борьба с какими-то замшелыми злоумышленниками! С Билли Гейтсом буду бороться! Чипирование на чистую воду выводить!
По этому поводу я позвонила Наташе. Нет, не которая адвокат, а старинной своей подружке Наташке Куборевой. Она уринотерапией увлекается и лечением чесноком – от всех болезней. Она-то точно не подумает, что я с ума сошла, а поддержит тему.
– Наташ, привет! Ты в курсе?
– Разумеется! Чипы нам будут под видом прививок вживлять. А потом мировая закулиса нас будет через чипы эти зомбировать своими идеями тлетворными.
– А подзаряжать аккумуляторы чипов как будем?
– Спиртным!
– Специальный выдавать будут?
– Нет, будут только следить, чтобы не мешали и градус не понижали!
– Очень разумные требования! Очень.
Мы еще довольно долго общались на эту тему. У тех, кто за мной следил, должно быть, мозги закипели. Но не пережала ли? Они, наверное, соглядатаи, подумают, что я сошла с ума. Ну, и пусть. С сумасшедшей – какой спрос?
Через полчаса мне на вотсап капнули два фото. На обоих веселые молодые парни игриво смотрели в объектив. Но имелись и подписи к фото – идентифицировать Поднебесного было легко.
Я набрала редакторшу Лельку из издательства и весело щебетала с ней минут двадцать. Пусть мафия знает, что я вовсе не озабочена ее разоблачением! А совсем другие мысли у меня на уме.
Все же хорошо, что я про нее, про мафию, вспомнила. Потому что вообще-то у меня сегодня была запланирована еще одна важная встреча, которая должна была укрыться от внимания коррупционеров. Я беззаботно бросила машину в центре и скрылась в толпе. То есть я очень надеялась, что скрылась.
Домой я добралась сильно к полуночи. Антон был вне себя. Он даже не спросил, где я пропадала!
– Слушай, – примирительно сказала я, – давай назовем кошку Бася? Как тебе?
– Ну ты совсем обнаглела! – завопил вдруг Антон. – Называть кошку именем своего любовника! Этого не будет никогда! В моем доме! – и часто-часто замахал указательным пальцем перед моим носом.
