Я честно сказала победителю «Битвы экстрасенсов», чтобы он прекратил проводить надо мной эксперименты. Поскольку они увенчались уже допросом.
Бородин возмутился и сообщил мне, что срочно выдвигается ко мне «чистить помещение».
Сказать «нет» – не представлялось возможным.
– Сейчас приедет экстрасенс, – оповестила я общественность.
– Зачем? – лапидарно поинтересовался Вова.
– Сочувствовать, – не стала я вдаваться в эзотерические подробности.
И пошла все же звонить Косте.
– Какие новости? – начала я с абстрактного вопроса.
Камеры недалеко от квартиры на Остоженке зафиксировали, что убиенная Маргарита шла своими ногами. То есть ее никто не тащил не неволил. И была она вполне живая, когда двигалась к дому, в котором потом нашли ее труп. По крайней мере метров за 500 от подъезда Маргарита была еще жива.
– Это все, что я могу тебе сказать, – хотел «соскочить» Костя, но, как легко догадаться, ему этого не удалось сделать. Потому что я изложила обстоятельства своего задержания и допроса.
Костя даже присвистнул.
– А ты как думал? Я тут в игрушки играю? Но про то, что фото Поднебесного я просила для того, чтобы тебе отправить, – я не сказала, Костя. Я тебя не выдала!
– Я же тебя предупреждал.
– И ты был прав. Как всегда, – покладисто согласилась я, – но не оставишь же ты меня в таком бедственном положении?
– Какое отделение тебя задерживало? Фамилия следователя как?
Во-от. Это был уже конструктивный разговор. А то «предупреждал-предупреждал»… Я такие предупреждения тоннами могу раздавать – всем желающим и не желающим.
Еще надо было позвонить Василию. Странно, что он сам не звонит. Ирке! Ирке, поганке, надо позвонить! Рассказать про мои злоключения и допросы! Хотя – зачем? Пусть она в неведении пребывает, – мстительно подумала я. Хоть чем-то ей отплатить за то, что она втянула меня в эту авантюру. Она, конечно, будет охать-ахать, когда я уже постфактум ей все расскажу. Руки, может быть, даже заламывать станет (себе). А я гордо так ей все изложу. А на ее вопрос (он прозвучит – непременно): почему сразу не сказала, – отвечу: времени не было. Ну, или что-то в этом роде – небрежное. Пусть позлится.
Звонок в дверь. Сенс явился. Во всей своей эзотерической красе – с бубном и сумкой, полной какими-то баночками, бутылочками и скляночками. Я представила Бородина присутствующим.
– Я вас видела по телевизору! – вскричала Поли. – Вы – победитель «Битвы экстрасенсов»!
Бородин польщенно улыбнулся. Но тут же насупился и переключил свое внимание на Вову, который смотрел на Бородина с обычной своей суровостью.
– Вы нуждаетесь в чистке кармической энергии, – без обиняков сообщил Бородин Вове.
Вова послушно кивнул и как-то сжался. Что было Вове совсем не свойственно.
– Мы поговорим на эту тему, – сказал Бородин и добавил со значением: – позже.
Бородин заходил по дому, бия в бубен и прыская на окружающую атмосферу из какой-то бутылочки. Потом ткнул в меня пальцем:
– От вас ушла жизненная энергия! Я сейчас помассирую вам точку Джи, и благодать к вам вернется.
Я отшатнулась.
– Мне, мне нужно помассировать, – возопила Поли.
– Позже, – коротко бросил сенс.
– Вы бы лучше заявление в полицию написали! Все же на вашу квартиру покушаются! – укорила я.
– Экстрасенсы не пишут заявления в полицию. У нас другие методы воздействия на мироздание, – провозгласил Бородин и опять заходил по комнатам.
Пока Бородин перемещался, размахивая руками и что-то бормоча, а Поли сидела ни жива ни мертва, как если бы в ее присутствии происходило что-то умопомрачительное, Вова отвел меня в сторонку:
– Откуда у него сведения обо мне?
– Он – сенс.
– Какой на хрен сенс? Откуда он знает? Ты сказала?
– Вова, – назидательно начала я, – в мире еще много непознанного. Наука еще не все разгадала тайны бытия. А я, честное слово, ничего ему не говорила. С какой стати?
– Это очень подозрительно! – не сдавался Вова.
– Ничем тебе не могу помочь. В данном случае.
– Я пошел, – сказал Вова, – дел много.
– Осторожно! – сказала я. – Не давай волю эмоциям!
Вова ушел, а мы с Поли обменялись многозначительными взглядами.
– Не дрейфь, подруга, – сказала Поли, – прорвемся! А дома даже полезно посидеть. Обмозговать все в спокойной обстановке. «Остановиться – оглянуться», что называется.
– Ха-ха, – сказала я.
– Надо жить сегодняшним днем! – не сдавалась Поли.
– Да, собственно, я спокойна, – сказала я, – меня, правда, количество трупов волнует. Но это ведь пустяки, да?
Звонок. Инга.
– Если бы она знала, как не вовремя! – я медлила ответить.
– Кто это?
– Несчастная женщина. И я не могу ее оттолкнуть. Человеку надо выговориться.
– Я теперь точно знаю, где в теле человека находится душа, – сказала Инга, – в солнечном сплетении. И как она болит – тоже знаю. Ее начинаешь чувствовать. Она сжимается. «Бабочки в животе» – это, наверное, тоже – душа. Она трепещет. И в горе и в радости примерно одинаково. Но только человек при этом – по-разному себя мироощущает. И, нет, не «бабочки». Просто душа что-то делает. Неважно – в счастье, в несчастье. Ощущения такие же. Душа трудится. А в остальное время душа спит? В будни, в обычные дни? У меня-то точно спала. Боже мой! Как же я не видела, с кем живу все эти годы? Была сыта и пьяна. Жила в достатке. И мне этого хватало. Роберт – трус. Все-таки вся подлость человеческая проистекает из трусости. Смелый человек совершает поступки. Трус совершает подлости. У труса даже какая-то жажда, какая-то потребность непреодолимая – совершать подлости. Потому что подлость – это храбрость труса. Он в этот момент чувствует себя победителем.
Инга все говорила и говорила. Но трубка оповестила о втором входящем звонке. Василий! Наконец-то! Но я еще долго слушала Ингу. Мне было, действительно, ее жалко. Но и свою корысть я лелеяла, выслушивая ее стенания, – они отвлекали меня от моих проблем. Что лучше – потерпеть крах надежд или оказаться в окружении нескольких трупов? Но с надеждой вывести злодеев на чистую воду? Это еще вопрос.
Нашла какие-то слова Инге в утешение, потом перезвонила:
– Василий, привет!
– Ты уже сидишь? – спросил Василий неприветливо.
– Откуда ты знаешь?
– Вот и сиди.
– Ты узнал что-нибудь?
– Без кошатников разберемся.
Я даже задохнулась от возмущения! Это ж надо так человека унизить – кошатником обозвать! Но не время было выяснять отношения.
