– Было. Давно.
– Да что случилось? Можешь ты мне по-человечески объяснить?
– А смысл?
– Смысл?
Я абсолютно и искренне незлопамятна. Но есть что-то не зависящее от меня. Отрезает – и все. Вообще – это мне совсем не свойственно, и было-то всего пару раз в жизни. Но я узнала это состояние. Это была она – точка невозврата.
Глава 9
Не терпелось узнать подробности у Вовы про пятую спорную квартиру. Спустилась к Поли.
Поли мне обрадовалась.
– Зря ты вчера с нами не поехала. Зажигали до утра. Вова обещал скоро прибыть. Сейчас по делам мотается. По твоим, кстати, тоже!
– Хороший он у тебя, – сказала я.
– Замечательный! Все же надо людям все прощать! Вот если бы у меня были всякие там замшелые предубеждения – не было бы такого друга, как Вова.
Я кивнула. Но как-то без энтузиазма. Потому что вспомнила в этот момент про Антона. Прощу ли я ему когда-нибудь теперешнее его поведение? В такой серьезный и важный для меня момент?
– Ты об Антоне думаешь? – все-таки Поли очень тонко чувствует эмоции людей. Все всегда понимает.
Я опять кивнула.
– Думаешь, безнадежно все? – спросила Поли, внимательно меня разглядывая.
– Не знаю, – честно призналась я.
– Может быть, у Антона кто-то есть?
– Не знаю, кто у него есть. Меня у него точно нет. Допустим, я даю Антону поводы для ревности. Но если бы он меня ревновал – выяснял бы отношения. Расспрашивал бы. Пытался узнать, кто соперник… Но Антон просто обижен. Лелеет свое обиженное эго. Ему себя жалко. Себя! Ему не жалко меня потерять – досадно только за себя! Огорчается, а злобу на мне вымещает.
И я вспомнила, как когда-то, года два назад Антон меня убил. Мы в компании друзей играли в Мафию. И Антон меня убил. Я тогда ушла от веселой компании и плакала. Я никогда бы не убила Антона – даже в шутку, даже в игре. А он меня убил. Но потом это забылось. Вытеснилось. Напрасно.
И Антон никогда не читал моих переводов. Я не обижалась – думала: не интересны ему итальянские любовные романы. А Тоше просто я была неинтересна. И вот теперь этот неинтерес встал во весь рост.
А когда мы ездили в Италию – не давал мне по-итальянски говорить. Перебивал и со всеми говорил по-английски. На своем плохом, простом английском. Я это списывала… Не знаю, на что я это списывала. Старалась не замечать. Напрасно. Надо было каждое лыко в строку.
А шутки эти его пошлые: «Вижу, вижу твой пушок сквозь дырявый лопушок», – ну, фу же. Тошнотворно. Отмахивалась. Зря.
И еще, еще…
Говорят же в народе: «Он мне кажется» – он мне нравится. Не казался бы – наша совместная жизнь долго бы не протянулась.
Такие воспоминания посыпались, как из рога изобилия. Стоит только подумать о человеке плохо – и вот – он таким и становится, как ты о нем думаешь. Неужели и обо мне можно припомнить так много гадостей? Неужели Антону есть что вспомнить?
Я поделилась этой мыслью с Поли.
– Да нет, – отвергла подруга мои подозрения, – ты – бесхитростная. Слишком, я бы даже сказала. И добрая. Нет, о тебе такого не припомнишь!
– Даже если у Антона кто-то есть, – сказала я, – тем хуже для него. То есть для его образа в моих глазах. Другие мужики, вон, когда кого-то заводят на стороне – всячески к женам подлизываются. Потому что испытывают чувство вины. А этот…
Мы бы долго еще могли с Поли предаваться женским рефлексиям, но явился Вова. Воодушевленный чем-то. Даже слишком. Обычно-то он был меланхоличнее. Мы с Поли переглянулись и накинулись на бывшего киллера с расспросами.
– Подробности, подробности!
И они были! И весьма живописные!
Пятая квартира принадлежала некой гражданке Резо Нино Гамлетовне. В настоящий момент Нино Гамлетовна находилась под следствием на территории Российской Федерации и скрывалась от следствия на территории Грузии (откуда, как известно, выдачи нет по запросам наших правоохранительных органов). А обвинялась гражданка Резо в мошенничестве в крупных размерах. Уголовное дело инициировал ее бывший муж. У супружеской пары (теперь уже бывшей супружеской пары) был арендный бизнес, состоящий из нехилых активов в виде объектов коммерческой недвижимости. Нино Гамлетовна была генеральным директором фирмы и во время развода, используя служебное положение, стала потихоньку распродавать недвижимость. Бывший муж с удивлением обнаружил, что делить-то при разводе – почти и нечего – почти все продано. Возмутился, конечно, бывший муж. Написал заявление на бывшую жену. Делу дали ход…
– Очень странная ситуация, – сказала я, – если такие спорные моменты – так вся недвижимость супругов должна быть под арестом. Каким образом злодей Красавин собирался ее прибрать к рукам?
– Эта квартира не входит в тело спорного имущества, – внес ясность Вова. – Нино Гамлетовна получила эту квартиру по наследству от родителей. Таким образом, к совместно нажитому имуществу квартира отношения не имеет. Однако, поскольку Нино отсутствует, квартирку вполне можно заграбастать, используя известную мошенническую схему.
– Да-а, – протянула я, – дела… Даже если предупредить эту Нино – она вряд ли появится в Москве. Ее могут сразу арестовать. Но предупредить все равно надо. Но как с ней связаться?
Я наудачу позвонила адвокату Наташе. Вдруг у Нино тоже есть адвокат, а Наташа этого адвоката знает. Озадачила, в общем, Наташу. Испытала при этом чувство глубокого удовлетворения. Как же здорово раздавать поручения, а не самой бегать по ним! Ломая крылья, теряя перья.
Хозяева четырех квартир находились в отсутствии. Не могли отреагировать на повестки в суд. Но сенс-то Бородин мог отреагировать. Но не отреагировал. Не проверял почтовый ящик. Но как это возможно? Туда пихают кучу рекламы, газет каких-то ненужных…
Кто снабжал этой информацией мошенников? Да кто угодно – от участковых до соседей. И все же надо сосредоточиться на этом обстоятельстве. Оно имело значение!
– Друзья, – сказала я, – с вами хорошо, но мне нужно бежать по делам.
Конспирология – чрезвычайно заразная вещь. Стоит сделать только один шаг на ее поприще – как она превращается в образ жизни. И мысли. Об этом я думала, выдвинувшись на встречу с оперуполномоченным Костей.
Как я только не плутала по метро (на всякий случай), на какие только ветки не садилась, как только не выскакивала из вагона в закрывающиеся двери. Возможно, я путала бы следы до бесконечности, но время поджимало. Не будет же Костя ждать меня вечно.
Запыхавшаяся и растрепанная, достигла я, наконец, места встречи.
– Прилетал ли Тимофей Поднебесный в Москву раньше – ты выяснил?
– Ты меня будешь учить оперативной работе?
– В связи с чем интересуешься?
