– Почему? – удивилась Вика.
– Это же очевидно, – Володарский снисходительно взглянул на нее сквозь толстые стекла очков, – каждый раз нападения совершаются в разных условиях. В этот раз преступник и жертва двигались встречными курсами, хотя, возможно, погибший успел обернуться. В феврале у нас с тобой помнишь, что было? Там удары наносили со спины, в область почек.
– Но заканчивалось все одним и тем же.
– Это тоже вполне естественно, – жертва уже не в состоянии ни бежать, ни сопротивляться, свидетелями, я так пронимаю, по близости и не пахло. Преступник может спокойно занять любимую позицию и нанести свой коронный удар. Жаль, что в остальных случаях не ко мне обращались, тогда картина была бы точнее, но, судя по тем протоколам вскрытия, что ты мне показывала, кроме этих двух, у тебя еще как минимум шесть покойничков, которых отправили на тот свет одним и тем же способом. Так что, Виктория Сергеевна, поздравляю тебя. Искренне поздравляю!
– С чем? – не поняла Крылова.
– Ну как же, – медэксперт изумленно взгляну на собеседницу. – Это же серия. Как нынче говорят, маньячелло! Изловишь такого, и сразу тебе от руководства любовь и признательность. Возможно, даже в денежном выражении. А уж новое звание, это как пить дать. Ты у нас кто сейчас будешь?
– Капитан, – настороженно отозвалась Крылова.
– Капитан, – Володарский презрительно фыркнул, – дама должна быть как минимум подполковником.
– Подполковником, – растерянно повторила Вика, а затем, нахмурившись, уточнила, – Алексей Яковлевич, вы сейчас точно про звание говорите?
– И про звание в том числе, – беззаботно отмахнулся Володарский. – Держи свое заключение, можешь ехать ловить маньяка. Поймаешь, скинь мне фото, уж очень интересно, что за персонаж такой. Я, знаешь, ли, придерживаюсь той гипотезы, что Ламброзо не так уж и сильно заблуждался, как утверждает современная наука.
– Пришлю, – Крылова кивнула, пряча документ в сумку, – если поймаю, непременно пришлю.
– Не если, а когда, – проворчал, провожая ее к двери, медэксперт, – следователь должен в себя верить, иначе это не следователь, а недоразумение какое-то.
***
В ту самую минуту, когда Крылова прощалась с Алексеем Яковлевичем, Гена Распашной вышел из подъезда дома, в котором жили Апраксины.
Родители убитого студента не сказали ему ничего. Ничего из того, что действительно могло бы представлять хоть какой-то интерес. Хороший мальчик. Очень хороший мальчик. Спокойный, трудолюбивый, упорный. Близкие друзья? Нет, не было. Во всяком случае, домой никого не приводил уже года четыре. Почему? Ну как же! В старших классах надо было готовиться к экзаменам, не до друзей было. В институте тоже учеба была не самой простой, ко всему прочему Костя решил, что уже взрослый и должен сам себя обеспечивать. Удавалось? Конечно, не полностью, но на карманные деньги не клянчил. В кофейне, откуда он возвращался домой в тот вечер, здесь была затянувшаяся на несколько минут пауза со слезами на дряблых щеках и торопливыми глотками воды, смешанной с настоем валерианки, да в той кофейне Костя работал уже полгода, даже больше, с прошлого августа. Вечерами, с шести до полуночи. Уставал, конечно, уставал. Но говорил, что график для него удобный. Три смены отработает, затем три отдыхает. Как раз у него последняя смена была, затем отдохнуть мог бы.
Опять слезы, вода, валерианка…
Гена взглянул на часы. Самое время перекусить, но тогда есть вероятность, что пока он будет добираться по пробкам от Коньково до Покровского бульвара, в институте однокурсников Апраксина уже не окажется, разве что удастся выловить кого-нибудь в библиотеке. Нет, лучше уж сразу двинуть в институт, там видно будет, в конце концов, можно посетить и местную столовую, проверить, чем кормят будущих спасителей национальной экономики.
Здание института, вернее, целый комплекс зданий, объединенных высоченными стеклянными крышами гигантских атриумов, Распашному понравилось. Приятно было смотреть на бегущие над головой белесые облака, на спешащие мимо стайки студентов, а главное, студенток. Да, его студенчество, если таковым можно считать годы, проведенные в университете МВД, явно было не столь беззаботным. Что же, спасибо дорогому папочке.
Вздохнув, Гена ухватил за руку первого попавшегося проходившего мимо студента.
– Подскажи-ка, родной, где тут у нас деканат находится?
– Какого факультета? – молодой человек предпринял робкую, заранее обреченную на провал попытку освободиться.
– Ах, да, – спохватился Распашной, – у вас же тут много всего напихано. Стой, не убегай!
Отпустив руку студента, Гена обеими руками принялся шарить у себя по карманам, пока не обнаружил и без того небольшой, в придачу еще зачем-то сложенный вдвое бумажный квадратик.
– Вот, – продемонстрировал он находку.
– Экономических наук, – студент понимающе кивнул. – Видите лестницу? По ней на четвертый этаж и прямо по коридору. Там на дверях таблички, не пропустите. А вы, случаем, не по поводу Апраксина?
– У меня это что, на лице написано? – Гена удивленно взглянул на студента.
– Почти. Все ведь уже в курсе, что с ним случилось. Ну и когда на его факультет приходит человек из полиции, нетрудно сделать вывод.
– А про полицию как узнал? На вахте видел, как я корочку показываю? – озадачился Распашной.
– Да замашки у вас такие, – молодой человек едва заметно усмехнулся, – быковатые. Сразу ясно, из какой структуры.
– Быковатые? – Гена моментально ухватил наглеца за пуговицу. – Мало ты в быках разбираешься, ветеринар недоученный.
– Вы меня сейчас задерживать будете? – полюбопытствовал молодой человек, не показывая ни малейшего испуга.
– Нет, сегодня некогда, работы много, – Распашной с силой дернул на себя руку, и оторвавшаяся от рубашки пуговица полетела на пол. – А ты в порядок себя приведи, а то ходишь драный, как не пойми что.
В деканате выяснилось, что самого декана, как и подобает уважающему себя начальнику подобного ранга, на месте нет. Ткнув удостоверением в лицо вскочившей было на ноги секретарше, Гена, оставив у себя за спиной приемную и томящуюся в ней очередь, пробился в кабинет заместителя декана по учебной работе, откуда довольно быстро был перенаправлен этажом ниже в учебную часть, которая отчего-то носила длинное и, как показалось Распашному, довольно глупое название: отдел сопровождения учебного процесса образовательных программ. В учебной части он получил в сопровождающие одну из сотрудниц, на столе у которой на подставке была закреплена пластиковая табличка с надписью: «Специалист УМР первой категории Лопухина Анастасия Владимировна».
Специалист первой категории была девушкой еще достаточно молодой, но, на взгляд Геннадия, недостаточно привлекательной, поэтому довольно долгий путь по коридорам, лестницам и опять коридорам до нужной аудитории был пройден молча.
