– Страшно представить, в какую категорию я угодила, – вздохнула Вика, – особо глупых или особо корыстных?
– Вы прошли по разряду исключений. Правда, особой радости, я так понял, Генке это не доставило, так как исключения, особенно замужние, на его ухаживания не особо реагировали.
– Только не говорите, что это его сильно расстраивало. Мне кажется, Геннадий был готов одаривать комплиментами каждую встречную.
Малютин неопределенно хмыкнул.
– Как сказать. Во всяком случае, не так давно кто-то его расстроил до такой степени, что он взял и прислал Ксении голосовое сообщение. То самое, что позже было отправлено его отцу.
– То есть теперь мы точно знаем, что Распашному-старшему сообщение посылал не Геннадий.
– Точно не знаем, – возразил Малютин, – теоретически это могут быть два разных сообщения с одним текстом. Так что надо делать экспертизу и сравнивать. Но скорее всего, вы правы, генералу прислали запись уже отправленного когда-то сообщения. А затем удалили исходник. Его бы никогда искать не подумали.
– Но вы же нашли.
– Нашел, – хмыкнул Малютин. – Нашел, потому как вы меня, можно сказать, пинком под зад на эти поиски спровадили. А еще скажу честно, если бы вы к этим поискам сами не присоединились, я бы, скорее всего их забросил уже. Я ведь за день уже человек двадцать перелопатил и всё без толку.
– Прекратите, Денис, – Вика невольно улыбнулась, – из-за вас у меня может появиться завышенная самооценка.
– На самом деле, это не так уж плохо, – весело отозвался оперативник, – особенно, если человек хороший. Больше веры в себя, значит, больше результатов.
– Нет, давайте исходить из того, что во всем надо знать меру. Запись у Ксении вы изъяли?
– Разумеется.
– Тогда завтра в девять подъезжайте к ЭКЦ* (* – сноска – ЭКЦ – экспертно-криминалистический центр), я к девяти тоже буду. Думаю, нам удастся провести экспертизу сразу же.
– О! да вы человек со связями, – хохотнул Денис. – Хорошо, в девять я буду на месте.
Завершив разговор, Вика взглянула на часы. Половина десятого. Еще не поздно позвонить Реваеву и попросить полковника о новой услуге. Вернее, о старой, но выполнить ее надо будет еще раз. Скорее всего, для Юрия Дмитриевича это проблемы не составит. В любом случае, надо будет как-нибудь, когда с этим делом все станет, наконец, ясно, купить торт и заскочить к Реваеву в гости. Вика коснулась пальцем экрана телефона. Да, надо звонить Реваеву, а потом можно будет заняться выбором гостиницы для ночлега.
Два часа спустя, заселившись в гостиницу, выпив перед сном чая и успев понять, что сна нет ни в одном глазу, она вновь оказалась на ночной улице, вернее, в небольшом искривленном проулке, по которому от ее гостиницы можно было выйти на Сыромятническую набережную. Какое-то время Вика бесцельно прогуливалась вдоль затянутых в гранит берегов Яузы, затем, ощутив, наконец, незаметно подкравшуюся усталость, повернула обратно к гостинице. Проходя через лобби, она из любопытства заглянула в установленный на телефоне трекер. Время в пути: 1 час 06минут, пройденное расстояние: 5,94 километра, средняя скорость движения: 5,4 км/час.
– Странно, – пробормотала Крылова, убирая смартфон в карман, – очень странно.
***
Среда, 26мая
Утром, едва проснувшись, Крылова схватилась за телефон. На экране не было никаких уведомлений. Ни пропущенных звонков, ни сообщений от Мясоедова.
– Даже так, – почувствовав обиду, Вика побежала в душ, так как всегда была уверена, что ничто так хорошо не смывает плохое настроение, как бьющие по плечам и затылку струи горячей воды… а потом холодной… а потом опять горячей. И так несколько раз по кругу. До тех пор, пока тело не перестанет замечать разницу между горячей и холодной водой, потому что бегущая по венам кровь будет мчаться с такой скоростью, что организму будет уже все равно, что происходит за его пределами.
У входа в здание ЭКЦ она была уже без четверти девять, однако Малютин ухитрился приехать еще раньше и от этого ставшее уже вполне нейтральным настроение Крыловой еще немного улучшилось.
Нужный им человек тоже не заставил себя долго ждать. О том, что надо будет произвести внеплановую сравнительную экспертизу двух аудиозаписей, его предупредили еще с вечера, так что первое недовольство, которое всегда возникает у человека, когда в его жизни появляется нечто внеплановое и связанное с работой, уже прошло, и с утра эксперт был готов без промедления выполнить исходящую от руководства просьбу.
– Я думаю, вы и сами все видите, – кивнул он в сторону монитора пятнадцать минут спустя.
Вика кивнула в ответ. Не требовалось быть специалистом высокой квалификации, чтобы понять, что частотные кривые обеих аудиозаписей абсолютно идентичны.
– Вот эта запись была сделана первой, – эксперт ткнул пальцем в обозначение одной из звуковых дорожек, – а эта вторая, на ней посторонних шумов больше. К тем, что были на первой записи, добавились новые. Так всегда происходит, если запись не в студийных условиях. Вот эти шумы, он вновь ткнул пальцем в экран, похоже, ветер гуляет. Но городского шума не слышно. Так что, скорее всего, запись сделали где-то в поле, в стороне от автотрасс. Верно?
– Верно, – подтвердила Вика, – все верно.
Выйдя из кабинета, она едва успела сделать несколько шагов в сторону прислонившегося плечом к стене и уставившегося в телефон Малютина, как ожил ее собственный смартфон.
– Доброе утро, Михаил Григорьевич, – прежде чем поднести телефон к уху, Вика бросила взгляд на экран. – Чем-то хотите порадовать?
– Уж не знаю, будет ли для вас это радостью, – на самом деле в голосе оперативника явственно слышалась уверенность в том, что его сообщение должно Крыловой понравиться, – я вчера вечерком немного пораскинул мозгами, затем опять собрал все в кучку и пришел кое к какому выводу. Вернее, я решил, что к этому выводу пришли вы.
– Михаил Григорьевич, я уже знаю, что вы мастер интриги, – нетерпеливо отозвалась Вика, – рассказывайте, куда мы с вами вместе прийти должны.
– Хорошо, объясняю логику, – не стал тянуть Панин. – Мы с вами имеем факт, что в машину к Генке сел один мотоциклист, а вышел другой.
– Человек в шлеме, – машинально поправила Вика.
– Я и говорю, мотоциклист, – оперативник явно был недоволен тем, что его перебили. – Что это значит?
– Что?
– Неизвестно! Ни мне, ни, думаю, вам. Никому неизвестно. Но ясно, что история какая-то мутная. Я на всякий случай даже погуглил. Никакой ночи карнавалов не было, так что все эти игры с переодеванием выглядят странно, и хорошо бы на всякий случай понять, кто в этих играх участвовал.
– Да уж, неплохо было бы, – пробормотала Крылова.
– Не прибедняйтесь, Виктория Сергеевна, – из телефонного динамика донесся хриплый, каркающий смех, – наверняка вы уже веревочку размотали. Там, собственно, и узелка почти никакого не было. Гена звонил троим фигурантам. Но в относительной близости от его дальнейшего месторасположения были лишь двое. Суслов и Комаровский. Суслов никак на видео засветиться не мог. Алиби у него тяжелое, КАМАЗом не сдвинешь. Да и потом, у него же не фигура, а сплошной колобок. Его бы мы на записи точно определили. Значит, самая вероятная версия – Комаровский. Я верно рассуждаю?
