– Да при чем тут это? Ты хотя бы узнаешь, как чувствуешь себя после… здесь главное – любить друг друга, и все. И не думать о будущем.
– Ну и фразочка, Эрика!
– Да это же правда! Дилетте надо попробовать, ведь сколько парней за ней бегают! Целая туча!
– Да их пруд пруди!
– Слушайте, я бы хотела встретить одного. Единственного.
– Ну, уж один у меня точно для тебя есть!
– Кто?
– Ванильный рожок с кокосом! Ондэ, вперед!
– У меня есть идея получше… Никто из вас такого еще не пробовал.
– А что это?
– Совсем не то, что вы подумали… Это кое-что совсем новое… Идите за мной!
Олли спрыгивает с кровати и выходит из комнаты. Ники, Эрика и Дилетта, переглянувшись, ее догоняют. И разумеется, никому не пришло в голову разгладить складки на покрывале.
Глава четвертая
Огни в городе еле светят. Когда у тебя плохое настроение, все кажется не слава богу, все предметы приобретают какие-то новые очертания. Становятся другого цвета, меняют форму и объем, и от всего воротит. Алессандро медленно едет по городу. Олимпийская деревня, площадь Эуклиде – он делает большой крюк, – корсо Франча. Он смотрит по сторонам. Бросает рассеянный взгляд на мост. Подумать только, сколько идиотов на свете. Обязательно надо что-нибудь написать на мосту, испортить перила. Вот, например: «Булочка моя, я тебя люблю». Ради чего все это? Из любви… Любовь… Вот, попросите Елену рассказать вам о госпоже Любви. Эй, госпожа Любовь, куда вы запропастились?
В темном углу моста стоят, обнявшись, двое. Влюбленные голубки. Алессандро гудит им и, открыв окно, кричит: «Давайте – давайте, наслаждайтесь жизнью, пока один из вас не устроил кидалово!» – и со всей силы давит на газ, несется вперед, обгоняя пару – тройку машин и проскочив на желтый свет. Вниз по корсо Франча, а потом по виа Фламиния, но у следующего светофора замечает машину карабинеров. Красный свет. Алессандро останавливается. Двое карабинеров спокойно болтают: один – по телефону и все время смеется, второй – с какой-то девицей. Может, остановил ее для проверки документов, а может, это его подруга, она пришла сюда, зная, что он сегодня дежурит. Но тут этот второй чувствует, что за ним наблюдают. Он поворачивается к Алессандро. Смотрит на него. В упор. Алессандро медленно поворачивает голову, делая вид, что его очень интересует, не поменялся ли свет на светофоре. Нет, все еще красный.
– Извините… – Дррр. Дрррр. Рядом останавливается скутер, на нем сидит парень и сзади – девушка с длинными волосами. У него накачанные мускулы, проступающие сквозь плотную голубую майку. – У меня к тебе есть вопрос.
Алессандро высовывается из машины.
– Да, слушаю.
– Просто ты что-то орал нам, когда мы стояли на мосту рядом с корсо Франча: так что тебе было надо?
– Да нет. Извини, вы не так поняли. Это я кричал одному типу, который еле полз впереди.
– Да ты, лох, не делай из меня идиота, понял, нет? Никого там перед тобой не было, и благодари Бога, что тут карабинеры, и в следующий раз не выпендривайся, а то плохо кончишь… – Он не дожидается ответа и, посмотрев на светофор, где зажегся зеленый, сильно газует и исчезает из виду.
Алессандро потихоньку трогается. Карабинеры по-прежнему заняты своими делами: один, выкурив сигарету, берет у девушки жвачку, второй закрыл телефон и сел в машину, перелистывая какой-то журнал. Они ничего не заметили.
Алессандро едет дальше. Потом разворачивается и возвращается. Карабинеров больше нет, и девица куда-то девалась. На ее месте стоит другая и ждет автобус. Она чернокожая, и ее можно было бы не заметить в темноте, если бы не розовая майка со смешным пупсиком на груди. Но даже он не вызывает у Алессандро улыбку. Он по-прежнему едет медленно, ставит другой диск. Иногда лучше довериться слепому случаю. Какая все же классная эта тачка. Просторная, красивая, элегантная. Музыка, несущаяся из нескольких колонок, заполняет пространство. Все просто великолепно. Но к чему все это великолепие, если ты один и никто этого не оценит? Никто не разделит твою радость, никто не сделает комплиментов, никто не позавидует.
Играет музыка. «Я хотел бы быть платьем, что ты наденешь, помадой, которой накрасишь губы, я хотел бы всегда видеть тебя во сне, а когда ты встречаешься мне на пути, мне становится грустно, потому что сразу думаю, что скоро ты уйдешь…» – поет Лучо Далла. Песня попалась случайно, но режет как по живому. Неплохая могла бы быть реклама для кредитной карты: «У тебя есть все, но нет ее».
Алессандро переключает канал: сейчас я готов слушать что угодно, только не это.
Набережная Тибра. Лунготевере. И снова набережная. Он увеличивает громкость и теряется в потоке машин. Но на светофоре Алессандро останавливается, а за ним тормозит миникар. Из окон несется громкая музыка, прямо как на дискотеке. На переднем сиденье – две длинноволосые девушки: блондинка и брюнетка. У обеих на глазах огромные солнечные очки – писк моды семидесятых годов, – выглядит странно, ведь сейчас поздний вечер. У одной на носу малюсенький пирсинг. Другая курит сигарету. Сидят молча. Зеленый свет. Поехали.
«Мерседес» останавливается у Сант-Анджело. Алессандро выходит и идет по мосту. Вокруг – туристы: много молодых – болтают бездумно, сидят в обнимку, любуются Римом, просто расслабляются оттого, что не на работе. А вот пара постарше: оба длинноногие, с короткими волосами, в ушах – iPod, в руках – мятая карта. Алессандро останавливается, с ногами усаживается на парапет и смотрит вниз. Течение медленное, бесшумное. Безмятежно плывет какой-то смятый пакет, а с ним наперегонки несется деревяшка. А на берегу из своих укрытий за этим наверняка наблюдают скучающие мышки.
Вот. Точно. Единственная важная на свете вещь – это найти в своей жизни истинный смысл. Даже если смысла никакого в ней нет. Вот именно. Не было бы меня, что бы особенного случилось? Алессандро задумывается. У меня нет особых отношений с семьей: они видят смысл только в его замужних младших сестрах. Значит, без меня одной печальной мыслью было бы меньше. А что, если вот так взять и прыгнуть вниз? Появится ли какой-нибудь ангел, чтобы объяснить мне смысл жизни? Именно в эту минуту чья-то рука хлопает его по плечу.
– Начальник?
– О боже, кто это?
– Это я, начальник. – Перед ним стоит бородач с грязными волосами и в засаленной одежде; не очень-то он похож на ангела. – Прости, начальник, я не хотел тебя пугать, а у тебя, случайно, не найдется двух евро?
Нет даже одного, думает Алессандро. Он открывает портмоне, вынимает банкноту в двадцать евро и протягивает ее бородачу. То т, слегка удивившись, берет ее, крутит задумчиво в руках. Улыбнувшись, он произносит:
– Спасибо, шеф.
Ну, по крайней мере, успел что-то хорошее сделать, оставить по себе добрую память. И вдруг слышит:
– Да слушай, он же суперспортсмен, просто класс!
