3
Еська проснулась в своей кровати. В той же одежде, что была и вчера. И можно было бы подумать, что ей все приснилось, но в ладошке был бережно сжат самолетик, сделанный из фольги от съеденной вместе с Йориком шоколадки. Значит, все это правда. И она действительно волшебница. И зеркало у неё настояще-волшебное. И Йорик, он такой хороший, не прогнал, накормил, рассказывал истории и смешил.
Еська сладко улыбнулась и направилась в ванную, по пути подмигнув отражению в зеркале.
Все новогодние выходные они провели практически вместе.
Ждали вечера, переодевались в пижамки, ложились спать по первому зову, без обычных каприз и просьб поиграть хоть полчасика. Родители, счастливые от такого примерного поведения своих чад, с радостью отправлялись в зал к новоприбывшим гостям, или уединялись посмотреть какой-нибудь фильм.
Еська, выждав положенное время и убедившись, что точно никто не будет ее проверять, подходила к зеркалу и, прикасаясь к поверхности волшебного стекла, в тот же миг начинающего светиться, спокойно перешагивала в комнату к своему другу, который уже с нетерпением ждал свою гостью.
Йорик готовился к встрече заранее, еще днем припасал сладости, воду или сок, и бокалы. А Еська, окрыленная приключениями, добыла фонарик из папиного шкафа. Отец им все равно пользуется только на рыбалке. Так что дома он нужен будет ещё не скоро. А Еське очень нужен. Потому что они с Йориком научились играть в подаренную гостями настольную игру, а без фонарика никак, темно. К тому же новый друг был тот еще фантазер и постоянно придумывал забавные игры.
Вчера, к примеру, они решили разобрать старый дедушкин приемник и посмотреть, кто там постоянно трещит. Думали, это какой-то древний сверчок. Никого не нашли. Приемник пришлось собирать заново. А сегодня Йорик рассказывал Еське страшные и смешные сказки, попеременно, показывая разные фигуры из рук так, что в луче от фонаря они давали причудливые тени на стене.
Еська в какой-то момент не удержалась, взвизгнула от страха, увидев рожу чудища, а потом начала смеяться, крепко зажимая рот ладошкой.
Вдруг послышались шаги в прихожей. Еська, по ранней договоренности, сразу перекатилась под кровать, а Йорик шмыгнул под одеяло и притих.
В комнату зашла мама. Повздыхала над раскиданными игрушками, повертела в руках включенный фонарик, загасила его, подняла с пола покрывало.
Йорик мерно сопел, а ей только что показалось, будто она слышала его разговор. Наверное, во сне болтает. Возможно, стоит его свозить к бабушке? Немного развеется, а то все дома и дома. Нужно поговорить с мужем, осталось отдыхать каких-то три дня, ребёнок всю неделю просидел в комнате!
Она ласково погладила сына по голове, поплотнее прижала одеяло с боков, бережно поцеловала в пухлую щечку.
Йорик, терпеливо выждав, когда мама закроет дверь и дойдет до своей спальни, практически бесшумно выскользнул из постели и заглянул под кровать.
– Эй, ты как? Не сильно испугалась?
Еська не подавала ни звука. Йорик полез в чернеющую щель, пошарил рукой. Никого. Еська снова исчезла…
На завтра зеркало не открылось.
И на следующий день, и на следующий…
Еська расстроилась неимоверно. К своему другу она успела сильно привязаться. И еще он так и не рассказал до конца историю про чудищ и принцессу. А она ему тут ведь конфет вкусненьких припасла…
Как же накопить эту дурацкую волшебную пыльцу, чтобы хватило сил открыть зеркальный проход? Еська в негодовании топнула ногой, стукнула по стеклу. Оно оставалось по-прежнему безжизненным, простым, бесполезным…
4
Анастасия.
Игорь с пробуксовкой на рыхлом снегу виртуозно припарковался в ровном ряду машин возле огромного корпоративного здания – сплошь стекло и светодиодные ленты. Прижав мою ладошку к сиденью, дал понять, что мне стоит немного задержаться в автомобиле. Я и не тороплюсь. У меня уже от нервного напряжения не попадает зуб на зуб.
Когда мой жених раскрыл дверцу и, галантно подав мне руку, пригласил выйти, я готова была хлопнуться в обморок от волнения. Но нет, сдержалась. Игорь бы не позволил так опозориться. Он нежно приобнял меня за талию, прошептал на ухо какую-то очередную пошлую шутку, предназначенную для тут же выступившего румянца на щеках невесты, и неспешно повел в здание.
В дверях, набычившись, стоят двухметровые амбалы-секьюрити. Нас даже не проверяют. Слишком известный Филиппов, чтобы его проверяли. Хоть даже торчи у него гранатомет из-за пазухи – нет, не остановят. Меня вот недавно, решившую по пути на работу купить на распродаже новый утюг, остановили, осмотрели, заставили написать объяснительную…
Ладно тебе, Еська, ерничать. Скоро тоже будешь Филипповой.
Третий этаж. Народ веселится. Вовсю играет попса, шампанское льется рекой, тамада пытается в микрофон перекричать оголтелую толпу. Весело, живенько так. Вон Ирка с кадров, в блестящем мини, а рядом с ней Светлов, их главный, пьет с горла и, кажется, это его последний час в здравом уме. Скоро будет мирно посапывать на каком-нибудь диванчике. Юлька с Машкой, завидев нас с Игорем, осторожно машут рукой в приветствии, но подойти так и не решаются.
Спрашивается, зачем мы здесь? Конечно, чтобы все видели нас вместе. В том числе и мой изрядно подвыпивший папочка, который уже летит к нам на всех парусах.
– Милые мои деточки, – начинает он с ходу, – какие же вы красивые! Веселитесь, отдыхайте, не стойте истуканами. Идите уже наверх, нечего вам смотреть на эти пьяные бесформенные рожи! Доченька, я в тебя верю, ты сегодня справишься со всем!
Игорь давит небрежную ухмылку, у меня, кажется, дергается веко на левом глазу, но мы старательно счастливо улыбаемся и разворачиваемся на выход из зала. Нам к лифту, практически в царские пенаты, наверх.
На протяжении трёх часов кряду я бесконечно улыбалась, старательно изображая из себя влюбленную невесту, пытаясь запомнить, кто с кем пришел, и кто из присутствующих любовница, а кто жена. Для того чтобы потом, при следующей встрече, как объяснил мне Игорь, я не лоханулась.
Кошки вновь заскребли на душе. Сейчас меня тоже запомнят, как жену, чтобы потом не перепутать? Здесь, среди элегантных женщин и мужчин, чувствовавших свое превосходство, было неимоверно скучно. Они точно так же вливали в себя тонны спиртного, дамы курили тонкие сигары на застекленном балконе, старательно обсасывая каждую сплетню. Пару раз были медленные танцы, но практически никто и не танцевал. Тамада, призванный веселить, попал под раздачу пьяного директора и теперь, с видом мученика, второй час выслушивал его пьяные нотации и положение экономически значимых предприятий в стране. Но при этом всём не было здесь ни радости, ни ощущения наступающего праздника.
Я, покрутив еще пару минут в руках тонкую ножку фужера, в конце концов поставила на барную стойку свое шампанское, окинув взглядом зал и не найдя Игоря, решила сходить в дамскую комнату.
