– Есть, генерал!
Юний был рад неожиданной встрече не только из-за того, что ненависть к свирепым северным дикарям многократно возросла за годы сражений с ними, но и потому, что в пылу битвы можно забыться от тяжких дум.
Надеясь на поживу, северяне расположились на большой прогалине в лесу, рядом с дорогой, ведущей в одну из мелких деревень неподалеку. Лагерь дикарей представлял собой хаотичное скопище меховых шатров и палаток вперемешку с грубыми кострищами. Рядом с огнем сидели северяне и ели мясо. Одетые в шкуры, косматые, бородатые, грязные варвары вызывали в душе Юния лишь гнев и желание уничтожить каждого из них. Отомстить за десятки разграбленных поселений и тысячи убитых граждан его страны.
План атаки сложился в голове генерала в одно мгновение. Юний с одной центурией должен атаковать лагерь в лоб, а через некоторое время остальные подразделения окружат связанных боем варваром. Когда противник побежит, покинув лагерь, кавалерия настигнет отступающих на открытом пространстве.
Солдаты прибыли на позиции, стараясь не шуметь на сколько это позволяли доспехи, и замерли в ожидании приказа. Деревья качались под порывами ветра, вечнозеленые ели кренились и скрипели, создавая дополнительную маскировку. Пар вырывался из десятков ртов. Белесые облачка поднимались в воздух, где сразу же развеивались, становясь не более, чем призрачным маревом.
– Вперед! – Юний скомандовал атаку. Трубы прогремели, и центурион повел солдат в бой.
Варвары тут же заметили противника. Лагерь наполнился криком и гвалтом. Люди выбегали из палаток и, поспешно одеваясь, сбивались в кучу напротив наступающих легионеров. Дикари думали, что силы равны и не испытывали страха. Шаман, одетый в шкуру белого медведя с его черепом на голове, прыгал и плясал, пытаясь воодушевить своих воинов. Сами варвары выкрикивали ругательства и всем своим видом показывали пренебрежение к противнику. Многие были по щитам примитивным оружием из кости и некачественного железа, поднимая страшный шум, призванный подорвать боевой дух противника.
Первый ряд центурии метнул копья. Несколько дикарей упали, сраженные сталью, остальные с ужасным воем устремились на легионеров. Линии сошлись и закипела рукопашная. Черная земля с вкраплениями подтаявшего снега окрасилась красным.
Со своего места Юний видел, что шаман дикарей бегает за спинами товарищей, подбадривая их громкими выкрикам.
– Вторая линия! – скомандовал Юний стоящему рядом солдату.
Три протяжных сигнала трубы прозвучали в студеном воздухе. Еще две центурии вышли по флангам лагеря и устремились на врага. Дикари занервничали и начали шаг за шагом отступать в противоположный край лагеря, оставляя за собой убитых и раненых. Спустя несколько минут они все же дрогнули и устремились к спасительному лесу, намереваясь отомстить позже. Но им было не суждено этого сделать. Кавалерийский отряд, до этого скрытый деревьями, налетел на варваров смертоносной лавиной стали, рубя и кроша все на своем пути.
– Ну вот и все, – сказал Юний и развернул лошадь обратно в лагерь. Солдаты знают свое дело – собрать трофеи и добить раненых они смогут и без него.
Ко времени возвращения к основным силам лагерь был уже готов, и Юний принял решение остаться там на ночь. Солдатам необходимо было отдохнуть после боя, а продолжать марш ночью – не лучшая идея на севере. Трофеев досталось немного, видимо, дикари только недавно покинули родные края и еще не успели набить мешки добром.
Из северян выжил лишь один. Шаман, оглушенный ударом щита, все время пока его людей убивали пролежал на земле и попытался убежать, когда появилась возможность, но спастись бегством от всадников – почти невыполнимая задача даже для физически выносливых дикарей. Пинающегося и царапавшегося, норовившего при любой возможности плюнуть в лицо удерживающим его солдатам и воняющего, как сотня мулов, шамана притащили в лагерь, кинув к ногам Юния. Вместе с ним центурион штурмового отряда принес знамя дикарей – бледно-розовый обрывок с нацарапанными на нем алыми символами.
– За все годы службы я никогда не видел подобного… Не знаю, даже к какому племени они принадлежат… Может «Гремуны»? – недоуменно сказал офицер.
Септим с видимой брезгливостью взял тряпицу из рук солдата и проговорил:
– Нет, это точно не они, там совсем другой узор… Я не знаю этого племени. Возможно, оно только недавно возникло, и эти «герои» сразу же решили прославиться, разграбив пару деревень, чтобы потом хвастаться награбленным добром и отрубленными головами перед другими. Хотя, мы можем это узнать, – генерал повернулся к пленному. – Ну, а ты что скажешь?
– Старый Лев – хитрый, коварный, подлый… Напал исподтишка, – шаман оставил попытки освободиться от пут и теперь прожигал Юния ненавидящим взглядом.
– Вы шли грабить мой народ, убивать женщин и стариков, приносить детей в жертву вашим ужасным богам! – Юний приблизился к пленнику так, что тот, казалось, мог почувствовать пламя, бушевавшее во взгляде легата. – Если бы я мог сжечь каждое ваше селение, убить каждого мужчину, вселить страх в каждую женщину, в каждого ребенка, я бы сделал это, не задумываясь ни на секунду. Если потребуется, я, словно Эльма, спущусь в подземный мир, чтобы вы и там не могли обрести покоя! – Последние слова Юний почти прорычал в лицо дикаря. Сердце неслось галопом, кулаки были сжаты, словно перед схваткой.
– Ахахахахах! – шаман зашелся безумным смехом, слюна брызгала в разные стороны, сквозь истерические вскрики едва можно было различать слова. – Богам! Ахаха, как ты прав, Лев, ахаха! Скоро все познают месть наших Богов, они выйдут из тьмы безвременья и поглотят ваш мир, и тогда мы – Приверженцы и Рабы Истинных Богов будем пировать на ваших костях и пожинать дары наших Хозяев! Ахахаха!
Юний отшатнулся от сумасшедшего, словно безумием можно было заразиться. Слушать подобные речи дальше не было смысла, и пользы от такого пленника точно не будет.
– Я могу сделать так, чтобы ты оказался ближе к своим проклятым Богам. Закопайте его! – Юний развернулся и удалился в свой шатер.
Было слышно, как солдаты потащили истерически визжащего шамана к краю лагеря. Несколько минут стук лопат и кирок нарушал тишину северной ночи. Через некоторое время послышался глухой стук с каким комья земли падают на тело, и смех безумца стал умолкать. Еще через минуту все стихло, но слова шамана не выходили у Юния из головы. Все время казалось, что он слышит на грани восприятия сдавленный, сиплый смех, вырывающийся из под массы земли.
Юний лег в кровать, попытавшись отбросить все мысли. Надо было попытаться хоть немного поспать, впереди ждала неизвестность…
VI
Ти.
Рэм – столица Республики.
Вся столица обсуждала избрание Кальвуса Корилла «Мечом Республики». Часть граждан всецело поддерживала такое решение, но другая не менее рьяно осуждала. У каждой из сторон были основания так считать. Нельзя было не принять во внимание его преданность и огромные заслуги перед страной, большей воинской славой обладал лишь Септим Юний – его бывший друг и товарищ, а ныне непримиримый противник. Но граждане прекрасно знали, как Корилл относится к простому народу, поминая его выступления в Сенате с предложениями уменьшить права граждан в пользу патрицианских семей. По мнению Корилла, плебс слишком глуп и невежественен для решения даже самых простых государственных вопросов. Гордыня и откровенное презрение нового «Меча Республики» были постоянным предметом обсуждения у простых граждан.
