– Да, – Квинт замялся. – Но мне редко удавалось насладиться видами или местными обычаями. Кроме воинских.
– Ага, они были не в восторге от нашего визита, – добавил Кай, спрыснув со смеху.
Мара ничего не ответила.
– Так, что с твоим братом, – осторожно поинтересовался Квинт. – Он влип в какую-то историю?
– Похоже на то… понимаете, раньше я знала, чувствовала, что у него на уме, и мы почти все время проводили вместе, а сейчас… словно это другой человек. Я все еще вижу перед собой моего брата, но что-то в нем изменилось. Он стал… жестким, не знаю, как это объяснить понятнее. Да еще и эта Аллисия… тянет его за собой во всякие авантюры, а он только и рад. Я переживаю за него.
– Твой брат влюблен, а любовь меняет людей. Как бы ты не хотела, но изменить это ни под силу даже Богам.
Квинт смотрел на небо. Луна напоминала огромное озеро, залитое расплавленным серебром.
По улице перед ними пронеслась шумная компания парней и девушек, переодетых в сатиров и нимф. Многие сжимали в руках кубки вина, слова древних песен вырывались из юных уст, смех звучал колокольным перезвоном. Не останавливаясь, одна из нимф возложила Маре венок из цветов на голову и, поцеловав в щеку, упорхнула, кружась в веселом хороводе.
– А ваша жена, она тоже сейчас в столице? – неожиданно сменила тему девушка, поправляя венок.
– Жена? Я не женат.
– Ну а женщина или подруга? – не унималась Мара.
– Служба – вот его единственная любовь, – хохотнул Кай, идущий позади. – А подруг у него в каждом городе с десяток.
Квинт обернулся и укоризненно посмотрел на друга, но Мара, казалось, не услышала последнюю фразу трибуна.
– Почему так?
– Жизнь солдата непредсказуема, – пожал плечами Квинт. – Я в равной степени могу вернуться домой с наградами и почетом, но так же не вернуться вовсе, став лишь именем, выбитым на таблице легиона.
Остаток пути прошел в молчании. Каждый был занят собственными мыслями.
– Мы еще когда-нибудь увидимся? – спросила Мара, когда показалась ее родная инсула.
– Если так решат Боги. Вот держи, больше не гуляй одна, – Квинт достал свой кинжал и отдал ей. – Прощай.
Девушка несколько секунд рассматривала сверкающее лезвие в руках, потом поднял взгляд своих изумрудных глаз на Квинта и сказала:
– До встречи.
Друзья развернулись и побрели прочь, во тьму ночной столицы.
– Не будет проблем с трупами в переулке? – задал вопрос Квинт.
– Нет, в этом городе тела находят так же часто, как срут солдаты после гарнизонной кормежки. Продолжим веселье?
– Обратно на ту улицу? – улыбнулся Квинт.
– Именно, но прежде зайдем выпить вина, до рассвета еще долго, а я трезв, как астийский жрец.
Следующим утром они, как и планировали, прогуливались по городу. Квинт предложил начать осмотр с Главного Форума и здания Сената, которое он помнил с момента принесения присяги Республики много лет назад, но Кай категорически отверг данное предложение, сказав, что ему следует увидеть истинный лик города, а потом уже идти к зданию Сената и к Главному Храму.
Друзья углубились в кварталы, находящиеся ближе к городским стенам. Как знал Квинт, там располагались самые бедные районы, и проживали низы общества Республики. По обеим сторонам улицы громоздились строения. Их было сложно назвать домами в привычном понимании. Скорее они напоминали нечто среднее между только строящимися жилищами с обилием мусора рядом и зданиями, пережившими нападение захватчиков, кое-где даже можно было заметить следы черной копоти. На самой дороге, между домов, лежали люди. Многие спали, пожиная плоды вчерашнего праздника и самого дешевого вина, которое только смогли найти. Женщины с детьми, одетыми в лохмотья, тянули руки к двум хорошо одетым мужчинам, выпрашивая милостыню.
Бедность не была проблемой лишь Республики, в королевстве Астия малый доход крестьян, составляющих большую часть населения, даже поощрялся и превозносился местной религией. Считалось что, чем беднее живет человек, и чем больше он отдает Королю, помазанному на престол Единым Богом, тем больше шансов попасть на небеса после смерти. В Мерийском султанате господствовала система управления очень схожая с рабством – люди полностью принадлежали местному землевладельцу, но такой ход вещей обуславливался не культом поклонения Богу-Змею, а традициями, сложившимися за долгие сотни лет. Рабство присутствовало и в Республике, в основном это были военнопленные, захваченные в военных кампаниях. Граждане тоже могли стать вещью, но лишь из-за долгов. После выплаты всей суммы и процентов по закону человек вновь становился свободным, но, к сожалению, случалось такое нечасто.
Бедняцкие кварталы были опасным местом, особенно в темное время суток. Многочисленные грабители, насильники, воры и вымогатели сбивались в банды, закрепляя за собой один из кварталов. Между ними шла постоянная война за влияние и территории, которая, впрочем, редко получала огласку у простых граждан. Взятки советникам Магистрата позволяли скрыть следы этой деятельности, но бывали случаи, когда и золото не помогало.
Редкие стычки банд в темных подворотнях перерастали в настоящие бойни прямо на улицах, после чего они напоминали скотобойни, кровь струилась по идеальным мостовым, собираясь в лужицы у водостоков. В таких случаях вмешивались когорты городской стражи. Банды загоняли в отдельные кварталы, планомерно окружали и дом за домом уничтожали. В плен брали лишь главарей, для последующей казни за стенами города или в тюрьме. Чести быть казенными на Главном Форуме Республики за всю историю удостоился лишь один.
Две сотни лет назад этот человек смог объединить все банды города, и совладать с ним получилось лишь с помощью солдат легиона. Тогда столица напоминала город в самом центре боевых действий. Солдаты вырезали всех не успевших сбежать преступников, и на несколько лет Рэм стал самым безопасным городом в мире, но первые дни столица напоминала поле боя.
– И как тебе? – спросил Кай, когда друзья покинули бедные кварталы и направились в сторону Главного Храма.
– Конечно, ужасно, но везде есть бедняки и бандиты, тем более в таких больших городах, как Рэм.
– А какая нам разница, что происходит, допустим, в Астии или в княжествах? Наша родина здесь и больно видеть ее такой.
– И в чем как ты думаешь причина все этого? В Сенате?
– Не знаю, но так продолжаться не может.
Друзья подошли к комплексу Главного Храма. К нему вел Кантум – красочная аллея с подстриженными деревьями и многочисленными статуями из белого мрамора. В основном они изображали героев древних легенд, значимых политических деятелей и великих полководцев. Несколько статуй располагались на более массивных постаментах, чем остальные, выделяясь размером и качеством исполнения.
Около входа на аллею посетителей встречало изваяние древнего героя Алхея, он был изображен в полном боевом облачении, водрузившем одну ногу на разбитый шлем поверженного врага. Его гордый взгляд был устремлен в сторону Главного Форума, а рука прижата к сердцу. Помимо всех многочисленных подвигов, почти десять столетий назад он основал город Рэм. По легенде, Алхей пришел в эти земли со своим воинством откуда-то с запада. Он был поражен богатством и плодородием этих земель, но отважный герой был не первым, кто это обнаружил. По одной из версий, здесь господствовал воинственный народ под предводительством безумного царя, по другой это были разумные животные, отличающиеся кровожадным нравом и свирепостью, по третьей – орда невообразимых чудовищ. На фонтане Главного Форума и изображалась схватка древнего героя с одним из предводителей чудовищ. Войска Алхея смогли отбросить страшных противников и основать Республику. Судьба героя после основания государства остается неизвестной. Говорят, Тарис и Мира забрали его обратно к себе, и сейчас он пирует, наблюдая за своими потомками. Спустя сотни лет граждане помнили его подвиг и почитали лишь немногим меньше Богов.
