– А ограничители на ней почему? – влез в беседу Кощей.
– Чтобы ограничивать, – ехидно улыбнулась Олеся и, взяв со стола ледяное яблоко, ловко бросила его Стражу. – А то Настенька все фрукты переморозит. И не только…
Смотрят мужчины на яблочко ледяное, крутят его в руках и так и эдак. А что сказать, и не ведают. Переглядываются между собой растерянно да на Настю настороженно посматривают.
– Первый раз такое вижу, – пробормотал Яромир – Никогда такого не было.
– Раньше как-то Месяцы и не пытались своих спутников сгубить, – опять не смолчала язвительная Баба-Яга, глядя на то, как Дмитрий, словно от удара, дернулся. – Мы тоже не знаем, что да почему. Как вдруг в девушке из мира немагического магия пробудилась? Сейчас важнее Настю обучить с силой проснувшейся справляться. Она ведь не чувствует почти ничего, замерзла изнутри. Вы сами знаете, как плохо это.
– Со мной все хорошо, – спокойно заверила девушка, вставая с кровати.
Все присутствующие дружно уставились на неподвижно замершую Настю. И выражения лиц их озабоченных об одном говорили: ну-ну!
– Хорошо, говоришь? – наконец заговорил сероглазый незнакомец. Голос его оказался под стать внешности – угрюмый. – А не холодно ли тебе, девица?
– Нет, здесь тепло, – вежливо сообщила Настя и чуть склонила голову набок, вновь принявшись рассматривать мужчину.
– А халатик надеть не хочешь? – с ледяной иронией протянул незнакомец, осмотрев девушку с ног до головы. Стояла она в одной рубашке тонкой, очертаний тела не скрывавшей.
– Ой, забыли совсем! – опомнившись, всплеснула руками обеспокоенная поведением спутницы Месяца Олеся. – А ну отвернитесь, охальники!
– Уже все рассмотрели, – сухо и в чем-то даже цинично откликнулся мужчина.
Декабрь стоял понурый, безмерно расстроившись от состояния Настеньки своей. Ни о чем другом и думать сейчас не мог, кроме как о помощи ей.
– Феликс! – возмутилась Зима, прикрывая девушку сдернутым с кровати одеялом.
– Февраль-Месяц? – тут же спокойно поинтересовалась Настя, осознав очевидное – третий сын Матушки Зимы перед ней. Она попыталась обогнуть хозяйку зимнюю да поприветствовать Месяца как полагается.
– Настенька! – хором возмутились Зима и Олеся.
Анастасия лишь безразлично плечами пожала, послушно остановившись и посмотрев на свою коротенькую «ночнушку».
«И зачем так кричать? Вполне все прилично. Не стыдно мне», – недоумевала девушка, пока ведунья на нее халат махровый надевала да поясок на талии туго подвязывала.
– Вот теперь все хорошо, – довольно улыбнулась Баба-Яга.
Настя решила не спорить: ей и раньше неплохо было. Да только, наткнувшись на серьезный и пылающий необъяснимыми эмоциями взгляд Декабря, застыла, чувствуя, как что-то внутри заворочалось-заныло. Прижав руку к груди, отвела она взгляд, прислушиваясь к себе, да призадумалась.
«Действительно, изменилась я. Нет ни радости, ни горя. Ничего нет, только безразличие и пустота. И лишь отголоски чего-то былого бередят замерзшую душу».
Медленно подойдя к окну, девушка посмотрела на узоры морозные, искрами разноцветными переливающиеся. И вновь только равнодушие испытала. Ничто ее не радовало, не вызывало горячего отклика в сердце.
– Позвольте мне одной остаться, – не оборачиваясь к гостям своим, тихо попросила она. – Подустала я что-то, отдохнуть надо.
– Конечно, Настенька, – поспешно отозвалась Зима, принимаясь всех выпроваживать.
Лишь ненадолго у двери произошла какая-то заминка, но Настя даже не потрудилась обернуться, чтобы узнать, в чем ее причина. Поэтому, когда позади все стихло, девушка решила, что наконец-то осталась одна. Но мужские руки, обнявшие ее плечи, говорили обратное.
– Настенька, прости, хорошая моя, что не ушел, – послышался прямо у нее над ухом напряженный голос Дмитрия. – Не могу я уйти, прощения не вымолив у тебя.
– Зачем? – безэмоционально поинтересовалась Настя, повернувшись лицом к мужчине. – Не вини себя, знать, судьба моя такая – должно так было случиться. Долг мой тебе помочь. Для чего ж еще спутники нужны?
Неприятно кольнули сердце мужское слова Настины. Поморщился Месяц от холодности и безразличной рассудительности ее, только поделать пока не мог ничего. Вздохнув тяжко, обнял Декабрь спутницу свою, к себе крепко прижал.
– Не говори так, милая, – гладя ее одной рукой по голове, зашептал он. – Как бы там ни было, а не хотел я этого. Не осознавал! Ты ведь на себя прежнюю не похожа. Холодная, отстраненная… Ничего-то тебя не радует, не интересует. Неужели думаешь, что не печалюсь я об этом? Еще совсем недавно, Настенька, ты как лучик солнечный была, освещая и согревая все вокруг. А теперь…
Настя же, приклонив голову к мужской груди, слушала размеренный стук сердца Дмитрия. И так ей хорошо было и спокойно… Только последние слова Месяца заставили задуматься. А где-то глубоко внутри (там, где душа девушки в ледяном плену томилась) словно хрустнуло что-то, маленькую трещинку образовав.
– Если тебе неприятно, я могу уйти обратно, – отстранившись, ответила девушка. – Думаю, не составит труда найти новую спутницу, клан наш велик и желающих много.
– Нет, Настенька, нет же! – Дмитрий вновь прижал к себе девушку, с жаром возражая: – Я даже не думал об этом, и ты не смей! Не откажусь от тебя и в беде не оставлю. Мы найдем выход, найдем, как помочь тебе. Неужели ты сама не хочешь вернуть полноту ощущений?
– Я не знаю, – честно ответила Настя, расслабляясь в объятиях Месяца.
– Безразлично мне все. Только иногда что-то здесь болит, на волю просится, – опять отстранившись, призналась, прижимая ладонь к груди. – А я понять не могу, нужно ли мне это?
– Поймешь, милая, обязательно поймешь, – улыбнулся Дмитрий, окрыленный тем, что не совсем все чувства выморозило у спутницы его. – А сейчас отдыхай!
Прикоснувшись губами к ее лбу, мужчина отстранился от Насти, давая ей возможность до кровати дойти.
Отойдя на пару шагов, она выжидающе посмотрела на Дмитрия, взглядом показывая, что действительно сейчас хотела бы остаться одна. В груди вновь покалывало, вызывая странные ощущения. Декабрь все же смог немного расшевелить ее, начав прокладывать путь к замерзшей душе. А Насте хотелось отдалиться от всего, переждать, пока уляжется непонятное ощущение. Сейчас для нее эмоции были чужды и непонятны, привнося скорее недовольство в заледеневшее сердце.
Мужчина правильно понял взгляд спутницы. Ободряюще улыбнувшись на прощание, он вышел из спальни. Но как только оказался за пределами комнаты, благодушное выражение стекло с его лица. Хмуро глянув на дверь, отделяющую его от Насти, Дмитрий быстро пересек коридор и, спустившись по лестнице, направился в гостиную. Там, удобно расположившись, ждали его братья и Константин.
– А где матушка? – поинтересовался Декабрь, не увидев в комнате Зимы.
