– Благодарю тебя! – сипло выдохнула девчонка. И, наконец, пустилась бежать.
Дориан проводил её прищуренным взглядом. Что за акцент? Камбрия? Каледония? Впрочем, эта мысль быстро ушла: позади затрещали раскидываемые лотки. Послышалось утробное рычание.
Дориан повернулся, чтобы увидеть, как Финниган – пошатываясь, смахивая с себя остатки щепок и кусочки гнилых овощей, – поднимается на ноги.
– Где… Где она…
– Без понятия. Кстати, у тебя петрушка в волосах. Весьма симпатично.
– Ты… Посмел… Это всё ты!.. Ты отпустил её! – Финниган оскалился, приготовился к атаке. – Это была моя кровь!..
– Значит, не судьба, Финни, – с холодной улыбкой ответил Дориан и пошёл к выходу из переулка.
Финниган рванул следом.
– Двуликий уб…
Дориан обернулся. Да как-то так, что у Финнигана вмиг пропало желание договаривать.
– Вот и славно. Лучше не произноси того, что будет неприятно и мне, и тебе.
Финниган остался на месте, заиграл желваками. Дориан глядел на него вполоборота, чувствуя, как внутри нарастает мрачное удовлетворение. Всё-таки приятно знать, что ты можешь вогнать не трусливого вампира во страх. Репутация, как-никак.
Но тут лицо Финнигана переменилось. Он моргнул, увидев нечто поверх плеча Дориана. И вдруг издевательски захохотал.
Рядом раздались голоса:
– Эй, Финниган! Двуликий! Посмотрите-ка, что за пташку мы поймали для Аббата!
Дориан медленно повернулся…
Посреди улицы стояли четверо вампиров. В руках у них извивалась знакомая, похожая на призрак, фигурка.
Финниган неспешно прошёл мимо Дориана, не забыв основательно двинуть его плечом. Ухмыляясь, встал напротив пленницы. С нажимом провёл по болячке на её скуле пальцем и цепко взялся за подбородок.
– Добегалась, сладкая?
Мотнув головой, девчонка плюнула ему в лицо. Грязно ругнувшись, Финниган отпрянул. Вампиры загоготали.
– Злючка!
– Ты поаккуратней, Финни, а то ведь пальцы откусит!
– Аббат научит тебя манерам, – утерев лицо, прошипел Финниган и обвёл вампиров яростным взглядом. – Чего застыли? Скоро рассвет. Пошли!
Девчонка исступленно забилась. Взгляд её метнулся к Дориану, который каменным истуканом стоял на том же месте. Он видел, как на бледном лице загорелась слабая надежда.
– Пожалуйста… Пожалуйста!..
Девчонку грубо тащили вперёд. Один из вампиров обернулся.
– Двуликий, чего это она?
Финниган довольно оскалился, но смолчал. Глаза Дориана были темны и бесстрастны. Он передёрнул плечами.
– Да кто её знает, – сдержанно ответил Дориан, рассматривая короткий меч, что висел на поясе вампира в потёртых ножнах. Все четверо были отменно вооружены. У него же не было с собой ни одного завалящего кинжала. Сегодняшней, последней ночью он гулял безоружным.
Скоро рассвет.
Дориан вытащил из кармана часы, откинул крышку. Девчонку оттаскивали всё дальше и дальше по улице, ещё немного – и отправят прямиком в Кроличью нору. Всё как всегда. Ничего нового.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»
Четверо. И Финниган, пятый.
Дориан рассеянно подкинул брегет в руке.
Пятеро против одного. Атака посеребрёнными клинками…
И почему сегодня он отказался от оружия?..
…Остралия, вот почему.
Ведь через пару часов его здесь не будет…
Если, конечно, он не ввяжется в драку.
Тёмные глаза сузились, глубокая морщина пересекла лоб. В асфальте открылся люк. Нора готовилась принять жертву. Девчонка упиралась – отчаянно и жалко. Бессмысленно. Куда ей тягаться против пятерых?
Густо-фиолетовое небо начало светлеть. Становиться нежным, лавандовым. Дориан посмотрел ввысь, хлопнул по нагрудному карману, где томился билет, – и принял решение.
Последний крик.
– Пожалуйста!..
«Значит, не судьба».
Дориан отвернулся и бодрым шагом пошёл прочь.
…За его спиной вампиры, отправив девчонку вниз, по одному запрыгивали вслед за ней в Кроличью нору.
Глава 10. В лабиринтах под городом
Дайана летела по извилистому тоннелю: не понимая, где верх, где – низ, чувствуя, как желудок то и дело подпрыгивает, грозя выскочить через вопящее горло… Её бросало из стороны в сторону, закручивало и швыряло так, что казалось, из неё вот-вот вышибет дух. Где-то вдалеке слышались знакомые голоса, азартные выкрики и гнусное улюлюканье: Дайану преследовали даже здесь, и стремительный полёт неизвестно куда становился ещё страшнее.
Впереди замерцал холодный свет. Дайану со свистом вышвырнуло из тоннеля и как следует приложило о некую стену. Перед глазами вспыхнули разноцветные круги; они бешено затанцевали и так же быстро съёжились в точку. Веки дрогнули. Дайана увидела цепь огней, которая шла на далёком тёмном потолке: это они испускали мертвенный, неестественный свет, словно огромные, бескрылые и неподвижные светлячки. Её нестерпимо затошнило.
Рядом бухнуло. Потом ещё четыре раза.
– А ну-ка, ну-ка… – послышался до ужаса весёлый голос, и Дайану рывком поставили на ноги.
Длинная кишка тоннеля – прямого, уходящего вдаль. Пять пар бруснично-алых глаз вокруг. И цепкие, жёсткие пальцы, что гвоздями впиваются в предплечья.
– Пошла!
«Вечность – наш удел. Бесстрашие – наша сила. Вечность – наш уде…», – всё крутилось в голове по кругу. Дайана брела вперёд, чувствуя, будто на её налитые свинцом ноги давят огромные, незримые кандалы. Перед глазами маячил бритый затылок Финнигана, надвое разрезанный желтушным гребнем: он возглавлял группу, отшвыривал пискливых крыс, что попадались ему под ноги, и часто оглядывался назад, на неё, чтобы вонзиться злым и голодным взглядом. Двое держали её за руки с обеих сторон, ещё двое – замыкали шествие.
Бежать не было сил. Да и некуда. Дайана не имела ни малейшего представления, где она может быть, и совсем не удивилась бы, узнав, что это совершенно особый, подземный мир. Адское подземелье.
Вспомнился другой вампир. Кареглазый, патлатый, с презрительной миной на длинном, скуластом лице.
«Чего уставилась? Беги давай».
Беги… А ведь всё было так просто. Несмелая радость свободы, летящий бег стремглав…
Плен. Мольба, от которой теперь так стыдно. Ридделлы не просят. Ридделлы только берут. По праву и…
Дайана пошатнулась, вновь выплыла из смутного забытья, когда её резко встряхнули. Тоннель свернул, расширился, эхом вернул звуки шагов из колоссального пространства. Света здесь было меньше, по сизо-чёрному потолку протянулись какие-то толстые, цвета камня, верёвки. Рядом послышался странный гудёж. Стены задрожали, сверху посыпалась мелкая, точно пыль, крошка.
