Зато их повелителю точно будет интересно.
Карающие развернулись в полёте и понеслись к замку Ноттар.
***
Свистящий шёпот скользил по сумрачной комнате, на свечах танцевали вертлявые огоньки. Элейн читала древний фолиант… И всё поглядывала на узкий, будто нож пещерного человека, предмет, что лежал на её правой ладони.
Печать Ведьминого пламени. Кусочек звезды, с нацарапанным, огненным завитком.
Улыбнуться, сжать посильнее. Чтобы почувствовать, как твёрдый камень отзовётся болью в её, настоящей руке…
Шорох. Словно крыса пробежала за спиной.
Элейн не размышляла ни секунды.
Вскочить, обернуться, вскинуть левую ладонь… Выпустить на свободу Силу…
Лерой крутанул перед собой трость, образуя невидимый щит. Отбил заклятье, как теннисный мячик, – да так, что Элейн едва успела отскочить. Улыбнулся.
– Неплохо, неплохо, миледи! Но чтобы одолеть меня, тебе надо ещё кое-что подучить.
Похвала была приятной. Однако лицо Элейн осталось вызывающе надменным.
Она уселась обратно, отвернувшись от Лероя, и спросила, не оборачиваясь:
– Зачем пришёл? Я не звала тебя.
– И правда. Не звала, – не смутился демон, подходя ближе. Пригладил серебро волос, небрежно опёрся ладонью о стол, на котором лежала книга. – Но Карающие только что отыскали их. И я подумал, что тебе это будет интересно…
Пламя свечей враз окрасилось фиолетовым. Лицо Элейн потемнело.
– И что же? Папочка уже проливает над ненаглядной дочуркой слёзы? – сквозь зубы осведомилась Элейн.
Лерой хихикнул, словно девчонка.
– Вовсе нет, моя милая леди. Хватит моим Карающим играть в службу доставки.
Уголки рта Элейн поползли вверх.
– Что, кадык так и болит?
– Болит, моя сердобольная леди, – уже в голос хохотнул Лерой и элегантно поклонился.
Но Элейн почти сразу перестала улыбаться. Брови её сошлись.
– Всё это славно, Лерой. Но барон и без этого снарядит кого-нибудь на поиски… Да и тебе вновь не поздоровится, если он всё узнает.
Ладонь с Печатью безотчётно стиснулась в кулак. Элейн ударила по хрупким страницам открытого фолианта.
– Как же я её ненавижу! – вдруг прошипела она. – Эта добренькая, упёртая святоша с её аллергией на магию… С её замашками на благородство и чёртовым альтруизмом… Как бы я хотела, чтобы она умерла! Как бы я хотела, чтобы она отправилась в преисподнюю!..
Элейн замолчала, яростным взором глядя перед собой, но ничего не видя.
Пахнуло сладкой лавандой, и над ухом раздался шёпот:
– А ведь ты можешь отправить её туда…
Элейн отстранилась, недоверчиво глянула в разноцветные – медово-жёлтый и аквамариновый – глаза.
– Ты шутишь. Да?
– Отнюдь. Стоит тебе захотеть – и Дайана будет мертва.
– Нет! – возразила Элейн. – Я знаю, что такое Раздвоение. Умрёт она – умру и я!
– Умрёшь, – спокойно согласился Лерой. И вытащил из кармана потрёпанный томик. – Если не прочтёшь эту книгу.
Чёрная кожа, треугольники серебра…
Элейн чуть не задохнулась.
– «Книга Джеймса»?
– Почти, но не она. Возьми её, согрей теплом своих ладоней, леди…
Элейн послушалась. И буквы, словно продавленные с той стороны обложки, стали меняться.
– Книга… книга…
– …Элейн, – довольно договорил Лерой.
– Но она была утеряна! – подняла на него взгляд Элейн. – Барон сам так сказал!
– Утеряна, забыта, снова найдена… Какая разница? – Лерой отодвинулся от неё. Сытым, ленивым зверем прошёлся по комнате. – Наш дорогой барон не знает, что эта книга, полная колдовства, может являться тому, кому пожелает. И помогать тому, кому пожелает…
Элейн облизала губы, раскрыла первый попавшийся разворот.
Два воина, две фигуры…
– Чёрная и белая. Свет и Тьма, – сказал Лерой, опять появляясь рядом. – Поединок… Немного колдовства… И Дайана…
Губы Элейн дрогнули. Расплылись в сумасшедшей улыбке.
– …мертва, – шепнул Лерой.
«Мертва!»
– Барон не найдёт её. И никогда ничего не узнает.
Элейн кивнула. Ноздри её трепетали от еле сдерживаемого возбуждения.
– А пока… – медленно произнесла она. Подкинула в ладони каменный сегмент.
Вспышка, гул… Аметистовое пламя.
– …можешь сказать ему, что первая Печать готова.
Глава 38. Никогда не доверяйте незнакомцам
Дом был неказистым, одноэтажным и скособоченным. Зато с верандой и густым слоем изумрудного мха на крыше.
– По-моему… здесь, – негромко сказал Дориан, сворачивая карту.
Налетел ветер, и над крыльцом качнулись подвески: крохотные серебряные колокольчики и ловец духов с хвостом из цветастых пёрышек.
Дверь без единой таблички была не заперта. Дориан шагнул в дом первым и огляделся.
Внутри было просторней, чем казалось снаружи. Правда, это впечатление всё равно портили всевозможные ящички, сундуки и полки, заваленные странными предметами. От этого изобилия грозили заболеть глаза: тут были и бронзовые чаши, полные серебристого песка, и книги всех форм и расцветок, и чудные изделия из воронёной стали, похожие на оторванные от роботов конечности… Ну прямо какой-то блошиный рынок!
А под потолком висела проволочная клетка с рубиновоглазой, механической канарейкой. Увидев посетителей, она придушенно пискнула – и за прилавком, что виднелся вдалеке, выросла невысокая фигурка.
– Добро пожаловать к Барахольщику, господа!..
Низенький, как пенёк, с лицом, что вызывало в памяти сушёные абрикосы, Барахольщик выглядел бесконечно старым, однако, не утратившим ни ястребиной цепкости взгляда, ни удивительной подвижности. На голове его красовались два дырявых цилиндра, надетые друг на друга, а объёмистый живот прикрывал кожаный фартук, поверх которого лежала заплетённая в косу, длинная, словно у гнома, борода.
– Похоже, у него давненько не было клиентов… – краем рта прошептал Дориан Дайане, когда Барахольщик, чуть не пританцовывая от радости, мячиком выкатился из-за прилавка, чтобы с поклонами пожать им руки.
Но вот ритуал приветствия завершился. Торговец скакнул обратно на рабочее место, и взгляд его стал втройне пристальней.
– Ну-с, так чем я могу служить, господа? Чего пожелает ваша душа? Приворотные зелья, камни для Колодцев проклятий? – глаза его задержались на Дориане, хитро сузились. – Или примочки, чтобы устранить шрамы вампира. Да?
