— Я никогда тебе не забуду того, что ты там сказал!
— Только правду и ничего, кроме правды. У меня было искушение сказать больше, но это было бы уже слишком, — отрубил Винченцо.
— Я не собираюсь увольняться с работы!
— Тогда я уничтожу тебя. Я заберу назад свой дар, переданный обществу «Земная забота» за прекрасную работу на ниве охраны окружающей среды…
— Ты этого не сделаешь! — Марша была в ужасе.
— И объясню при этом, что не могу доверить контроль над столь крупной суммой денег благотворительному обществу, пользующемуся услугами женщины, которую я знаю как отпетую мошенницу.
Марша, подавленная непреклонностью его намерений, опустила голову.
— Мне кажется, что после этого Шульц вышвырнет тебя вон.
— Я привлеку тебя к ответственности за клевету! — отчаянно крикнула Марша.
— После доказательств, которые я представлю, на месте обвиняемого очень скоро очутишься сама ты.
Наступила гнетущая тишина. Винченцо остановил «феррари» у тротуара и выключил двигатель.
— Куда это ты ездишь по выходным? — лениво спросил он.
Мгновенно напрягшись. Марша резко повернулась к нему, и, прежде чем успела отвести взгляд, ее бирюзовые глаза широко раскрылись от ужаса.
Винченцо сидел, откинувшись на спинку кресла. В полумраке салона его волнующе-красивое лицо напоминало лики античных мраморных статуй.
— Каждые выходные… каждый отпуск, — протянул он, показывая, как много он уже знает о ее жизни. — Может быть, ты где-нибудь прячешь своего муженька? Не он ли и подвигнул тебя на кражу?
— Н-не болтай ерунды!
— Ну, значит, любовника, — невозмутимо заявил Винченцо. — Но теперь забудь о нем. Я не собираюсь отпускать тебя к нему…
— Бога ради, что ты хочешь этим сказать?
— Или позволять забираться в другие постели. Хотя сомневаюсь, что у тебя будут оставаться на это силы. Все твое время будет уходить на то, чтобы ублажать меня, а это, поверь мне, совсем не так просто. — Винченцо немного помолчал, не обращая никакого внимания на ее ошарашенный вид. — Я быстро выхожу из себя, у меня большие запросы…
— Но я вовсе не собираюсь жить с тобой, — сдавленным голосом пробормотала Марша.
— Мне все равно, как ты это назовешь, но одно ты должна усвоить твердо: тебе не удастся снова сбежать из моей постели. — Винченцо с небрежной грацией откинул голову назад; его непринужденное поведение только подчеркивало его внутреннюю уверенность в том, что хозяин здесь он.
— Ты совсем свихнулся! — задыхаясь, выпалила Марша. Ее снова охватила дикая ярость. — Я скорее утоплюсь, чем позволю тебе снова до меня дотронуться.
— Ой ли?
— Да лучше смерть, чем ты! — с жаром воскликнула Марша.
— Тебе не отвертеться, милочка! Или ты можешь заплатить мне за молчание чем-нибудь другим? — спокойно спросил Винченцо с язвительной улыбкой.
Постепенно смысл его вопроса дошел до нее, и полный ужаса и тоски взгляд Марши встретился с ледяной чернотой его глаз.
— Ты меня шантажируешь? — прошептала она заплетающимся языком.
— Должно быть, это побочное влияние юридической компании, которой я владею. — Винченцо окинул ее пристальным взором. — И это далеко не так подло, как твой поступок по отношению ко мне. Сначала ты продавала мне свое тело за информацию и деньги. Потом продала меня за положенные тридцать сребреников. И что же это тебе дало? Ты использовала меня…
— Я тебя не использовала, и ты сам прекрасно знаешь это!
— Настало время расплаты, дорогая. И не спеши предупреждать Шульца, что увольняешься. Там для тебя все кончено, и он никогда не узнает, что, если бы не мое вмешательство, его бы ждал скорый крах. Завтра в восемь вечера я заеду за тобой, — промурлыкал он, но это прозвучало как приказ. — А теперь можешь отправляться спать.
С трудом сглотнув. Марша начала было вылезать из машины, но он тоже сделал движение и подхватил ее прежде, чем она успела понять его намерение. Винченцо втянул ее обратно в машину с такой легкостью, будто она была кукла.
— Поди сюда…
— Убери от меня свои лапы, — возмутилась она.
— Я хочу получить кое-что в виде аванса.
Запустив свои сильные пальцы в ее шелковистые волосы, Винченцо быстро притянул ее к себе и окинул пристальным взглядом затененных густыми ресницами темных глаз запрокинутое лицо женщины.
— Отстань… от… меня, — задыхаясь, сказала Марша.
— Тебе стоило бы немножко пополнеть — скоро тебе это понадобится. — Его обычно медлительная речь стала более отрывистой, акцент усилился, и это сделало уже и без того накаленную обстановку еще более напряженной.
— Нет… — пробормотала она, не в состоянии оторвать глаз от его обжигающего взора.
— Никогда больше не говори мне «нет», — хриплым голосом потребовал Винченцо. — Даже если ты захлопнешь дверь перед самым моим носом, я просто вышибу ее.
Она забыла… Боже, как же она могла забыть, какие чувства он мог возбудить в ней? Это было ужасно… Как будто какая-то неведомая сила окутала ее коконом, парализовала все мысли. Стук сердца грохотом отдавался в ушах… Каждую клеточку тела затопила волна дикого, животного возбуждения… Марша ощутила, как под тонкой тканью лифчика твердеют и набухают соски.
— Прекрати… — сказала она неверным голосом, уже находясь как бы вне времени и пространства.
— Но я еще ничего не делаю… пока. — Он медленно приблизил к ней голову. У нее замерло дыхание-и вот он уже прижал свои горячие губы к тонкой жилке, в бешеном ритме бьющейся на обнаженной ключице Марши. Каждая косточка ее тела, казалось, плавилась в прошедшей по нему волне лихорадочного жара. Голова запрокинулась, открывая доступ к горлу. Молодую женщину охватила сильная дрожь — накопившееся напряжение вдруг разрядилось с разрушительной силой. Руки как бы сами собой потянулись вверх, одна из них легла на его плечо, вторая вцепилась в волосы, и эти простые прикосновения были так приятны, что доставляли ей какую-то сладостную боль.
Внезапно подняв голову, Винченцо овладел ее ждущим, мягким ртом с такой ненасытной страстью, что застал ее врасплох. А в следующее мгновение он уже раздвигал ей губы кончиком языка, искусно лаская им нежное небо. Она впилась ногтями в его плечо, ее охватила какая-то первобытная страсть. Такого она еще никогда не испытывала. Марша отвечала на его чувственный вызов, с жадностью возвращая его поцелуи.
Неожиданно Винченцо отпустил ее. Крепко вцепившись своими сильными руками в тонкие руки Марши, он оттолкнул ее от себя и прошипел с неприятной усмешкой на лице:
— Кто бы мог поверить?.. Может быть, я выбрал неверное наказание для тебя, а может, ты просто глупа и наивно думаешь, что тебе удастся закрутить мне голову и заставить забыть о мести?
