— Полковник Императорской гвардии Ефремов, — пояснил я. — Он как раз возмущается, что его признали недостаточно квалифицированным учителем по сравнению с Елисеевым Андреем Дмитриевичем.
При упоминании моего второго деда Лазарев помрачнел и сразу же прошел в кабинет.
— Добрый день, — произнес он тоном, которым можно было наморозить льда в бокалы для вечеринки средних размеров. — Мой внук, Ярослав Елисеев, просил меня засвидетельствовать, что его права ни в коей мере не нарушаются его матерью.
— Как это не нарушаются? — дамочка была изрядно деморализована, но все равно пыталась что-то вякать. — Он маг, а учится в обычной школе. Это явное нарушение.
— Специалисты нашего клана проверяли Ярослава в начале года. Его уровень не позволял обучаться магии, — ответил Лазарев и вытащил какую-то бумагу из папки. — Вот результат его замеров с датой и подписью специалиста. Вера Андреевна была совершенно права, отправив сына в обычную школу. И также она была права, не став выдергивать сына посреди учебного года из одной школы, чтобы перевести в другую, она наняла учителя, чтобы ликвидировать отставание и чтобы ребенок в следующем году не чувствовал себя неучем. Кстати, Елисеев Андрей Дмитриевич своих услуг в подготовке не предлагал.
Дамочка мрачно изучала документ. Лазарева она точно знала, потому что с ее стороны не раздавалось ни единого возгласа в духе: «Кто вы такой?»
— Я думаю, всем стало понятно, что произошло недоразумение, — начал свою партию Иван, позволяя дамочке хотя бы сохранить лицо. — Елисеев Андрей Дмитриевич не был в курсе того, что происходит в семье дочери, и ввел в заблуждение как вас, так и уважаемого господина Глазьева. В результате не менее уважаемым господам пришлось тратить свое драгоценное время, чтобы доказывать очевидные вещи.
— Вот именно, — бухнул полковник. — Отрываете, понимаете ли, меня от дел, а безопасность страны страдает. Жалобу, что ли, на вас написать…
И хотя голос его был сейчас скорее задумчивым, чем угрожающим, дамочка позеленела. Наверное, жалоба от Императорской гвардии стоила бы ей хлебного места, а на другое с увольнением по таком поводу попасть стало бы проблематично.
— Боже мой, господин полковник, — умоляюще сказала она, — зачем же сразу жалобу? Меня действительно ввели в заблуждение, я хотела сделать все так, как будет лучше для ребенка. Вы же понимаете, что пока глава клана несовершеннолетний, возможности для злоупотреблений хоть отбавляй.
Она жалобно заулыбалась, глядя то на Ефремова, то на Лазарева. Иногда ее умоляющий взгляд останавливался даже на мне. Неужели меня начали рассматривать всерьез? Неожиданно… Хотя неудивительно, с такими-то защитниками.
— Мы понимаем, что вы отбираете у нас драгоценное время, — буркнул ничуть не смягчившийся полковник. — У нас с учеником было запланировано занятие в бывшем поместье Вишневских, а вместо этого мы здесь ерундой занимаемся. Давайте быстрее соображайте, что нужно подписать, чтобы ваше распоряжение отменили.
Вот ведь жук, этак он еще очистку поместья полностью себе припишет. Мол, и Сысоевым предлагал, но те пожадничали, решили не заморачиваться. А вот Елисеевы отнеслись со всей ответственностью — и вот он, результат.
Впрочем, Лазарев ему точно не поверил, что отразилось в еле слышном хмыканье. А вот дамочка засуетилась, начала срочно что-то распечатывать, подсовывая листы то Лазареву, то Ефремову. По статусу Лазарев стоял выше, чем Ефремов, но она боялась показать пренебрежение полковнику Императорской гвардии, который мог доставить ей неприятностей не меньше, а может, и больше.
— И когда разблокируют наш счет? — поинтересовался Серый.
— Сегодня к вечеру. Максимум — к завтрашнему утру, — уверенно ответила дамочка. — Но если вдруг произойдет задержка, вы не стесняйтесь, обращайтесь сразу.
— Мы не стеснительные, — хохотнул Серый.
Дамочка улыбнулась ему, как лучшему другу, Лазаревже спросил:
— Наше присутствие больше не является необходимым?
— Нет-нет, — сразу уверила она. — Все, что нужно уже подписано.
— Ну смотрите… — протянул Ефремов, развернулся и вышел из кабинета.
Лазарев вышел вслед за ним, но попрощаться не забыл. Вообще, он выглядел куда воспитанней военного, но так это, наверное, и по статусу положено.
— Большое вам спасибо, — не удержался я, — за то, что быстро разобрались в ситуации. Клан Елисеевых не забудет вашей помощи.
Она ответила кривой улыбкой, лучше всяких слов говорившей, что предпочла бы материальную благодарность. Но ее уже отблагодарили за нас. Для Глазьевых траты были не критичные, но болезненные. Интересно, сколько они еще потратят, пока до них дойдет, что заплатить нам будет дешевле?
Ни Лазарев, ни Ефремов не ушли, оба дожидались меня у кабинета. При моем появлении Лазарев небрежно поставил защиту от прослушки, накрывшую нас троих.
— Дмитрий Максимович, утолите мой интерес.
— С превеликим удовольствием, Андрей Кириллович.
— Что это за гадость в доме Вишневских?
— Вы сейчас конкретно о какой гадости? Их там много, — солидно ответил полковник, косясь вопросительно на меня.
— Я про мелких фиолетовых медуз, которых мой внук уничтожает с огромным трудом.
— Извините, Андрей Кириллович, но это закрытая информация, — не моргнув глазом, твердо ответил полковник. — Я вам ничего не могу про них рассказать.
Я отдал должное его находчивости: выкрутился элегантно, и не подумаешь, что знать не знает, что это такое.
— Вот как? — недовольно бросил Лазарев. — Но ведь они опасны?
— Не волнуйтесь, за пределы поместья эта опасность не выйдет, — уверенно пробасил Ефремов. — Императорская гвардия бдит. И вообще, не волнуйтесь, Андрей Кириллович, ваш внук под надежным присмотром.
— Вашим? — скептически спросил Лазарев.
— В том числе и моим.
Наверное, Лазарева действительно поджимало время, потому что он явно хотел спросить что-то еще, но взглянул на часы, после чего развеял купол, попросил держать его в курсе ситуации, отмахнулся от моей благодарности, коротко попрощался и ушел.
— Вы были неподражаемы, Дмитрий Максимович, — обратился я к полковнику. — От лица клана Елисеевых приношу вам огромную благодарность.
— Благодарность благодарностью, а поездку устрой прямо сейчас, — проворчал Ефремов. — Теперь мне и самому интересно, про какую такую гадость говорил твой дед.
— Это закрытая информация, — напомнил я его же слова. — А здесь слишком много лишних ушей.
— Поехали, — не поддержал моей шутки Ефремов. — Об охране вашей квартиры я распорядился.
На удивление он согласился поехать в нашей машине, с условием, чтобы довезли его до дворцового комплекса, когда будем возвращаться. Серый был так впечатлен его выступлением в кабинете, что согласился бы отвезти его на край света, будь в том необходимость. Иван тоже поехал с нами, даже не заикнувшись о том, чтобы добраться самому: понял, наверное, наконец, что мы не в бирюльки играем. Сел он на переднее сиденье, рядом с Серым, мы же с Ефремовым сзади. Причем не успел полковник усесться, как поставил защиту от прослушки, причем по качеству куда серьезнее, чем показанная не так давно Лазаревым.
