Оборудование у него было куда лучше квартирной обстановки. Не слишком новое, но ухоженное, и сбалансированное: было все необходимое и даже некоторые излишки для вящего удобства. Так что готовил я с комфортом, пытаясь раскрутить Серого на разговор. Но тот внимательно следил за моими действиями и на разговоры не отвлекался. Я его порадовал: столько иллюзий раньше я никому не показывал за столь короткий промежуток времени. Но зато Серый уверился, что приготовление зелья восприятия чрезвычайно зрелищно. Как я и обещал, часть зелья ушла в его флакончик на пробу, остальную опалесцирующую жидкость я перелил в его же банку, которую он мне любезно подарил.
Опробовал результат я уже дома. Он оказался чуть недодержан, но неплох: привести к одному знаменателю мои математические знания и навыки Ярослава удалось всего лишь за полчаса, дальше я занялся языками, попеременно занимаясь то немецким, то английским, который я выбрал вторым. Языки близкие, вместе пойдут легче.
Через пару часов действие зелья закончилось, я сделал полный разминочный комплекс и отправился спать. Недосып в моем возрасте пагубно сказывается и на реакцию, и на восприятие.
Утром я был бодр и полон желания учиться. Жаль, что пришлось тащиться в школу. Делать мне там было нечего, разве что создавать видимость деятельности. Первым уроком была физкультура. Половину занятия мы строились, вторую половину — бегали. Более глупого времяпрепровождения я даже не мог представить. Разумеется, бегали не все одновременно. Учитель пытался устроить что-то типа состязаний, на которых выигрывал самый выносливый. Или самый быстроходный, потому что бег на короткие дистанции тоже был. Мне что тот, что другой особых проблем не доставили: оказалось, что я и легкие, и мышцы уже подготовил в достаточной степени, а если вдруг подступала усталость, то достаточно было короткого заклинания для нормализации. Так что к финишу я приходил не просто бодрым, но даже не запыхавшимся.
— Елисеев, а ты неплохо подтянулся, — неожиданно одобрил физрук. — Вот что занятия борьбой делают.
— Он там всего один раз был! — возмутился раскрасневшийся и отдувающийся после бега Игорь. Синяк под глазом у него продолжал цвести, радуя окружающих. Если не всех, то меня точно.
— Один, не один… Вот ты ни разу, и это сразу заметно, — отбрил учитель, поглядел на меня оценивающе и неожиданно выдал: — В среду, то есть завтра, межшкольные соревнования. Елисеев, ты участвуешь.
— У меня другие планы на этот день, — опешил я.
— Ой-ей, другие планы у него, — спаясничал физрук. — Ты это брось, Елисеев, тебе радоваться надо, что на тебя внимание обратили. Хорошо пробежишь — грамоту получишь.
Игорь неприлично хрюкнул. Физрук, так-то довольно щуплый и невысокий, вытянулся в струнку и возмущенно навис над учеником.
— Рощупкин, тебе грамота не светит, светит только второй фингал. Я понятно выражаюсь?
— Понятно, Дмитрий Семенович.
Игорь опасливо отошел на пару шагов и сиял теперь издалека. Теоретически даже я, с моими небольшими познаниями в целительстве мог убрать это безобразие. Но это только теоретически, потому что зачем убирать то, что услаждает твой взор?
— Елисеев, — переключился на меня физрук, — а тебе-то что не нравится? Завтра у вашего класса контрольная по алгебре, пропустишь по уважительной причине, не получишь очередную двойку. Да ты мне спасибо должен сказать, а не вякать о каких-то там планах.
— Если вы так настаиваете, то спасибо, конечно, но возвращаясь к моим планам: двойки в них не было.
— А что же там было? — ехидно спросил он.
— Пятерка, разумеется — скромно ответил я.
Теперь хрюканье Игоря поддержал и учитель, который засмеялся очень громко, некрасиво, хлопая руками себя по бокам так, что свисток на груди подпрыгивал, норовя сорваться со шнурка в свободный полет. Я решил ему помочь и отправил точечное заклинание, перетершее хилую веревочку.
— Ну, Елисеев, ты и клоун, — отсмеявшись, заявил физрук, не заметивший, что лишился своего основного оружия, которое сиротливо валялось у его ног. — А то не твоя мама в конце прошлого года уговаривала Леониду Викторовну вывести тебе положительную оценку.
Что-то такое в памяти Ярослава нашлось, но это меня ничуть не смутило.
— Вы сами сказали, Дмитрий Семенович, что это было в прошлом году. А в этом я взялся за голову.
— Не ты взялся, а тебя по ней отоварили, — хохотнул Игорь.
Физрук развернулся к нему, почувствовал, что чего-то не хватает, похлопал себя по груди, обнаружил исчезновение свистка, огляделся, обнаружил искомое, поднял, после чего сказал Игорю, с интересом наблюдающему за всеми этим действиями:
— Смотрю, тебя тоже. Только тебе это мозги на место не поставило, Рощупкин. Так, шуточки закончили. Елисеев, чтобы завтра как штык в восемь часов был у школы.
— Мне не жалко побегать, — согласился я. — Контрольную пропускать не хотелось.
— Она у вас последним уроком, — припомнил физрук. — Так что если очень захочешь, после соревнований сходишь. Зато не захочешь — не пойдешь. В конце концов, не последняя контрольная, еще проявишь себя. Хех.
Отпускал он меня в уверенности, что я просто паясничаю, а на самом деле, где-то глубоко внутри благодарен за предоставленную возможность. Обдумав его предложение, я признал полезность: возможно, где-то свою роль сыграет и такая вот никчемная грамота. Подумать только, меня дергают на такие мелкие и глупые соревнования! С другой стороны, если приходится тратить свое время на школу, которая мне не особо-то и нужна, так какая разница, где находиться? На свежем воздухе даже лучше, полезнее, опять-таки каналы попрокачиваю в свободное от бега время.
Других неожиданностей этот день не принес. Игорь ко мне не приставал, не иначе как пораженный в самое сердце моими неожиданно проявившимися спортивными талантами. Полина тоже не лезла, пусть и задумчиво поглядывала временами. Остальные вели себя по отношению ко мне так же, как и раньше к Ярославу: без особой необходимости не замечали. Друг в школе у него был только один, и тот в началке, а как семья друга переехала, так и дружба закончилась.
Вернувшись домой, привычно сожрал двойной обед, потом уселся помедитировать — и чтобы усвоилось нормально, и чтобы каналы разрабатывать. Дело двигалось медленно, но двигалось. И не факт, что попытался бы я его эскалировать, не навредил бы. В вопросах магии мелочей не бывает. Илинель пару сегодня опять пыталась со мной связаться, но ее присутствие уже не ощущалось столь нетерпимым, поэтому я просто игнорировал. Вряд ли она расскажет мне что-то интересное о мире, в который я не скоро попаду.
А вот звонок от Серого игнорировать я не стал.
— Слав, — совсем не по-деловому начал он, — нашел я гаражик. На отшибе, но с водой и отоплением. Ты вчера обещал защиту поставить.
— Да хоть сейчас. — Я потянулся, привычно прогоняя магию по себе. — Адрес сбрось.
— Счас. Про личину помнишь?
