— Разговор не имеет смысла, потому что я вряд ли передам твое предложение Марте.
— Это будет услугой, за которую я щедро заплачу, — намекнул он. — Тем, что ты выберешь. Заметь, заплачу только за разговор с девушкой, не за то, что ты уговоришь ее прийти ко мне.
Я встал и изобразил на песке надпись с одной из книг.
— Перевод и ключ к остальным надписям на этом языке — и я передам твое предложение.
Дамиан замер, пристально изучая символы. Понимания в его глазах не появилось, но память тренированная: запомнит и дома зарисует. А потом покажет своим специалистам, если такие найдутся по данному вопросу. У него возможностей что-то выяснить куда больше, чем у меня. К тому же он никому ничего не должен объяснять и ни перед кем не должен отчитываться. Прощаться с ним я не стал, вышел так, тем более что в реале меня кто-то добивался по телефону.
Это оказался Постников. Его своевременный звонок настолько меня удивил, что я даже подумал, а не научился ли он подслушивать и разговоры в снохождении и сейчас предъявит мне за согласие на предложение Дамиана. Вины за собой я не чувствовал: не факт, что Дамиан вообще эту надпись разгадает, а если и разгадает, не факт, что Марта согласится на встречу. Уговаривать я точно не буду.
— Что случилось, Даниил? — осторожно спросил я.
— Химеры, — ответил он.
— В каком смысле химеры? — напрягся я.
— В прямом, мать его, смысле. Появились фотографии химер, уничтоженных на другом конце города, но подозрительно напоминающих эксперимент Вишневских.
Пару секунд я переваривал услышанное, потом решил, что о таком нужно говорить не по телефону.
— Ты где?
— Недалеко от тебя, но до тебя ни достучаться, ни дозвониться.
— Сейчас выйду.
Я еще раз проверил защиту на сейфе, после чего покинул кабинет и активировал защиту уже на его двери. Постников был рядом и молчал все время, что я ставил защиту. Пришлось его даже подтолкнуть:
— К нам эти химеры как-то относятся?
— Фото, скорее всего, фейковые, но сто пудов химер к нам привяжут, — уверенно ответил Постников. — Если Глазьевы запустят инфу, что мы торгуем документами Вишневских, то возможны крупные неприятности.
— Думаешь, запустят? Им же самим невыгодно, — засомневался я.
— Смотря как запускать. Кочергин мне уже звонил и угрожал.
— Почему тебе? — удивился я.
— Потому что до тебя он дозвониться не смог, у тебя обычный телефон отключен, а ему хотелось срочно кому-то поугрожать.
— Требует вернуть деньги? — понимающе усмехнулся я.
— Да, причем уже даже не часть, а все. Я ему сказал, чтобы не рассчитывал, пусть хоть заугрожается.
— Правильно сказал.
— Но я не уверен, что вброс от Глазьевых. Слишком много заинтересованных сторон. Отправителя нам установить не удалось, а Кочергин мог всего лишь воспользоваться случаем.
Я задумался.
— Странно, что Ефремов не звонит.
— Это-то не странно. Я ж сказал, фото фейковые. Портал, на котором они размещены, не слишком щепетильный: ставят все, что может принести им просмотры. Химеры просмотров нехило принесли. В коммах уже есть те, кто возмущаются тем, что сняли купол над нашим поместьем. Мол, теперь отсюда будут разбегаться монстры.
— Так. А конкретно нам чем это может грозить?
— После некоторого количества подобных вбросов Совет кланов может затребовать проверку, — уверенно ответил Постников.
— Проверку чего?
— Что отсюда ничего подобного вырваться не может.
— И как кланы будут проверять?
— Кланы не будут. Проверять будет Императорская гвардия.
— Она уже проверяла и ничего опасного не нашла.
— В случае чего проверять будут по полной с требованием открыть все помещения и все сейфы. Под предлогом заботы о молодом главе клана, который пока не в состоянии за всем уследить. Слишком большой кусок ты оттяпал, старым кланам это не нравится.
— В сейф ни одна химера не залезет полностью. Да и по частям тоже.
— Зато там может храниться документация по их изготовлению.
— Которую мы могли перевезти в другое место.
— Проверять будут все имущество, в том числе арендованные банковские ячейки.
— Но фотографии фейковые, ты же сам говорил.
Мы перебрасывались фразами, как игроки в пинг-понг шариком на соревнованиях, только в отличие от соревнования победителя тут не будет, одни проигравшие.
— Думаешь, это кого-то остановит от полной проверки клана, если есть такая возможность? — удивился Постников. — Это возможность крупных штрафов, потому что у любого клана есть то, за что можно выписать штраф.
— А у нас и не только штраф.
Я вздохнул и рассказал Постникову про книги. Теоретически у нас больше ничего не осталось от Вишневских такого, за что мы могли бы влететь на неприятности, но это только теоретически. Часть помещений я пока не проверял. А если брать Вишневый Сад, так там мы не осматривали каждый дом на предмет чего-нибудь нарушающего закон, а ведь за любую найденную там вещь отвечать теперь придется мне.
— Что посоветуешь? — завершил я рассказ вопросом.
— Превентивно съездить в Императорскую гвардию и написать заявление о том, что тебя пытаются подставить. А я о том, что Кочергин вымогал у нас деньги в обмен на то, что больше подобного публиковать не будет. Запись я сделал, не отвертится.
— А с книгами?
— Смотреть надо. Я за то, чтобы их изучить, — предсказуемо ответил он. — Но ограниченным количеством людей. Очень ограниченным.
— Ты и я?
Он кивнул и добавил:
— А потом решим, что с ними делать. Но сейчас к Ефремову.
Я вытащил телефон для связи с Императорской гвардией.
— Дмитрий Максимович, здравствуйте. Когда к вам можно приехать, чтобы написать заявление?
— Какое заявление, Елисеев? — устало бросил он. — Ты думаешь нам заняться совсем нечем, только твои заявления регистрировать и на них отвечать?
— Как какое? Мой клан пытаются дискредитировать фейковыми фотографиями с химерами.
— А мы тут каким боком? Это в полицию, пусть разбираются.
— А нам Кочергин угрожает продолжить размещать новости про химер, пока мы не вернем в полном объеме все деньги, которые он нам заплатил.
— Даже так? — недовольно засопел Ефремов, сообразивший, что покушаются в том числе и на их кусок пирога. — Уговорил, Елисеев, пиши свое заявление, приму. Но приезжай прямо сейчас. Пропуск выпишу.
— На меня и на Постникова, — предупредил я. — От него тоже заявление. И доказательство угроз.
