Бани у меня в каждой книге имеются, ибо просто сама — страстная поклонница этих релаксно-помывочных мероприятий. Ну и надо же как-то основательно помочь хорошим людям облегчить исполнение простых гигиенических процедур. А то что же они всё с тазиками мучаются. И я вот теперь вместе с ними. Помнится, в одной истории моя героиня даже королю баню умудрилась организовать. В моих нынешних обстоятельствах исполнение этой задачи — вообще проще простого.
— А пользы сколько, а кайфа — м-м-м… Во-вторую очередь — зеркала. Ну может и не прямо во-вторую, но честное слово осточертело догадываться, что показывает отражение в местных корявых металлических блюдцах. Тьфу ты, зеркала же тут уже есть. Это просто мачеха в непроходящем приступе бережливости обеспечила этим дорогостоящим предметом только себя и дочку, решив, что падчерице и так сойдёт.
— Значит, дальше озадачимся печками. Камины — дело красивое, даже эффектное, но при наличии в доме нормальных батарей. Сколько тепла из них вылетает, простите, натурально в трубу! Про жаровни вообще промолчу.
— Кто у нас там из авторов главный спец по печкам? Правильно, Марьяна Брай. Вот как я с банями, так Марьяша с печками. Помнится, её Сири* в обеих частях всё эти русские народные системы отопления оборудовала, да учила северян нормально утепляться. Ох, боевая у неё там девка в героинях! Прям, любо-дорого! Главное, что с юмором, смекалкой и без истерик. Нравятся мне такие. Так как, говорите, печь устроена…
Так и засыпала с неоконченной мыслью и улыбкой на губах.
*Наверняка многие сразу поняли, что здесь упомянута реальная книга Марьяны Брай "Наследие Сири". И этот автор действительно в числе моих любимых. Поэтому, безо всяких угрызений совести рекомендую всем, кто ещё не знаком с её творчеством и любит бытовое фэнтези.
24
С ними же и просыпалась, совершенно счастливая.
Как правило, обоз тормозили на ночлег в непосредственной близости к открытым водоёмам. Благо, что таковых по пути встречалось великое множество. Ну не дураки же этот тракт прокладывали — понимали, куда общественную тропу завернуть, чтобы усталый путник имел возможность поплескаться — освежиться перед сном, напоить лошадей и набрать воды на хозяйственные нужды.
Мне вот лично очень нравилось спозаранку забрести в подходящие кустики, прикрывающие обзор от постороннего глаза, да и у-у-ух! Вот и сегодня — с блаженным вдохом — с головой в воду. Какая красота — наплаваться вволю в свежей воде под нежным светом разгорающейся зари. Это же чудо! Прям, новорождение.
— М-м-м… как там было? — раскинув вольно руки в стороны, я зависла в зеркальной глади и залюбовалась нереальными красками предутреннего неба:
— Восьмое чудо — жизни колыбель
Качнётся от востока-берендея:
Едва поблекнет звёздная купель,
И лунный свет отсеребрит, редея,
Как, потревожа стылую росу,
Исчезнут до поры ночные тени,
А певчие рассвету вознесут
Восторженность осанн и песнопений.
И внемля зову птичьих голосов,
Дошедшему до горнего чертога,
Над изумрудной бахромой лесов
Покажется заря — зеницей бога. *
— Что вы говорите, ри Тина? Простыню подавать? — буднично- прозаичным вопросом, сбившим весь настрой на романтизьм, Флита заставила меня тихонько рассмеяться и выбираться из невесомой неги озера.
Пока Кора стояла на страже, она уже притащила свежее бельё и простыню.
— Да, дорогая, пора сушиться и идти на завтрак.
— Вот и именно, а я что говорю. — активно работая руками — промокая мне волосы, бормотала она, — Там уж и готово всё, и господа встали, а вы тут никак не наплещетесь. И не боитесь ведь ничего.
— Так чего же тут бояться, Флита?
— Знамо чего. А ну как русалки косам шелковистым позавидничают, да и утянут в омут? — суеверно понизив голос, опасливо поглядывая в сторону озера, прошептала та, — Кто же в предрассветный час в воду ходит?
— Я с ними договорилась. — «пошутила» я, и тут же пожалела, ибо в глазах тётки нарисовался самый настоящий мистический ужас.
— Святая Асфита, смилуйся над этим дитя. Не со зла она, лишь по неведению… — запричитала Флита, пытаясь оправдать мои крамольные речи и избавить свою любимую ри от гнева богини.
А я поняла, что больше юморить над народными суевериями не стоит. Это добрая помощница, привыкшая уже ко многим нестандартным поступкам своей юной подопечной, вот так отреагировала. Кто другой на её месте уже бы в ведьмы записал.
У походной кухни действительно вовсю толпился народ. Рон, удобно расположившийся на валуне, приветливо помахал рукой и, глядя на моё счастливое лицо, с плохо скрываемой «завистью» шутливо-скорбно поджал губы.
— Ой, вода — парная. Очень рекомендую окунуться. — бодро сообщила я.
— Мой личный надзиратель никакими уговорами не желает разрешать мне подобное удовольствие. Опасается, что драгоценный организм его пациента расклеится и потонет в соплях. Как уже утомила эта безмерная опека. — «пожалился» он. — Трясётся надо мной, как над младенцем.
— Так ты его не слушай. — присаживаясь рядом и легонько пихая плечом в плечо, заговорщически предложила я. — В смысле, слушай, конечно, но не только его.
— Ну да, и знаешь, что будет дальше? Запрёт, ведь, глазом не моргнёт, обратно в карету и побежит ябедничать отцу на то, что я «не внемлю никаким увещеваниям и легкомысленно отказываюсь от его рекомендаций». — Рон довольно похоже прогнусавил пародию на Ульмо.
— Ты, дорогой друг, не там ответы ищешь. А я вот, например, знаю, с чьим мнением они оба точно спорить не станут.
— И-и-и?.. — наклоняя голову на бок, собеседник скосил взгляд на меня.
— Кулон. — я указала глазами на его шею. — Ну не для красоты же я тебе его повесила. Он у меня, так-то, не только по здоровому питанию специалист. На любые вопросы отвечает. Ну почти. Если только не считает, что решение надо принимать самому.
— Ай-яй мне, Тина, я так привык к этому камню, что даже забыл, что он на мне. А ведь до этого случая, облегчение никогда не приходило так быстро. Какая непростительная неблагодарность. Ай-яй. Прости, друг. — Рон с потешно-виноватым видом накрыл ладонью шерл, — Ну так что, можно?
Видимо, ответ был положительным. Ибо младший просветлел лицом, поцеловал мои пальцы и сравнительно бодро потопал отдать распоряжения своей «группе сопровождения» и сообщить Ульмо, что он, таки, изволит принять нормальную ванну. Ну, в данном случае — озеро. А вот возражения на этот счёт как раз не принимаются.
— Такой забавный этот… муж. — я с улыбкой смотрела в удаляющуюся спину.
