Хотелось бросить все дела и сбежать с Роном в лес, побродить по мшистым тропкам, похрустеть веточками, усыпающими пружинящий бархатистый ковёр под ногами, подышать смолянистым воздухом. Пообниматься под какой-нибудь берёзкой, а потом тряхнуть дерево и устроить полыхающий золотом, багряным, охрой и всеми оттенками пламени листопад. Да вообще — хоть и по грибы, да ягоды, лишь бы побыть вдвоём.
А то в последнее время как-то совсем не оставалось времени на уединение.
— Ничего-ничего, держись моя стойкая, боевая жена. — утешал меня Рон, — скоро всё закончится. Все разъедутся, и мы, наконец, куда-нибудь выберемся вдвоём.
— Ага, — скептически кривилась я, — сперва они все съедутся. Как гляну, какие идут приготовления — шкурка дыбом. Чую, грядёт грандиозный дурдом.
— Да уж, что верно — то верно. И деваться некуда — таковы традиции. Зато посмотри, какую волну народного душевного подъёма ты организовала своими банями! Замок просто гудит. — хохотнул младший, — Ты у нас теперь любимица и главный герой крепости Хальдад. Кто-то, говорят, наведывался в парилку аж по три дня подряд.
— Ну… это они зря. — озадачилась я, — Так ведь тоже нельзя — никакого здоровья не хватит. А Флита говорила, мол, не все ещё даже отважились туда сунуться. По крайней мере из женщин. Как глянут, говорит, какие все красные оттуда выскакивают — оторопь берёт.
— Зато самых яростных поклонников скоро можно будет вычислять невооружённым глазом.
— Ты про что?
— Да с таким рвением к чистоте сверкать начнут, что твои золотые пуговицы. — снова рассмеялся муж. — Надо там какой-то режим устанавливать, а то такими темпами вся работа встанет.
— А я так и планировала. — согласно кивнула в ответ, — Сперва дать людям немного освоиться и привыкнуть без ограничений, а потом уж и банные дни назначать. Кто же знал, что желающих будет столько, что печи в парилках остывать не успевают.
В общем, в плане быта всё более-менее устаканили. Пуговицами наряды главных действующих лиц тоже обеспечили. Швеи, забыв про сон, почти рыдали от усталости — это ж сколько им пришлось переделать юбок, штанов, камзолов и прочей одежды, помимо того, что требовалось изготовить с нуля и украсить вышивкой.
Совесть грызла меня нещадно, но на «презентацию невесты» требовалось отдельное платье — не такое грандиозное, как на саму церемонию, но тоже гламурно-пафосное, и очень уж хотелось, чтобы оно застёгивалось спереди и одевалось, как нормальное. Ну то есть ещё одна задачка из разряда срочных и важных.
В конце концов, всех освобождавшихся от непосредственных прямых обязанностей женщин перенаправляли на выручку мастерицам — выполнять хотя бы простую рутинную работу. Только представьте, чтобы приладить на нужное место пуговицу, нужно вручную (!) аккуратно и качественно обшить для неё дырочку, чтобы не махрилась при застёгивании, либо сплести петельку. Караул! Хальдад превратился в швейную мастерскую. По крайней мере в женской его половине.
Да, про презентацию невесты. Это я так мысленно окрестила праздничный приём накануне свадьбы, предназначенный именно для того, чтобы представить гостям будущую (в нашем случае, уже действующую) супругу и всех официально перезнакомить. Ритуал, знаете ли.
А потом (О, Боже!) начали прибывать и сами гости. Наш милый дом постепенно превращался в резиновый Теремок из известной детской сказки.
А я, отчаянно стирая с лица выражение «всем не здрасьте», пыталась запомнить, кто из них кто. Все эти незнакомые люди ведь мало того, что сами ехали, так ещё и слуг с собой тащили. С ужасом думала, кто окажется пресловутым медведем, от которого Хальдад окончательно треснет по швам.
Надо же, сколько лет, если не веков стоит замок — выдержал все вражеские осады и нападения. А вот от нашествия родственников, боюсь, может и просесть. И ещё мне предоставилась масса возможностей понять, отчего Мелькор не слишком трепетно к этой самой родне относится, собирая их в своём доме исключительно в случае острой необходимости. Так сказать, от безвыходности.
Начиная с того, что члены рода держались особняком, и больше времени посвящали тому, как бы поэффектней пустить друг другу пыль в глаза, и заканчивая… В общем, родственными чувствами здесь не пахло. Но, обо всём по порядку.
Первыми приехали две двоюродные сестры Мелькора, внешне похожие, примерно, как вишня и брюква. Но одинаково высокомерные.
Старшая — Мелисандра — пожилая толстая тётка с одышкой, годов глубоко за шестьдесят, притащила с собой двоих отпрысков — дочь Лейтиан и сына Закана. Вот, где я заново влюбилась в нашу местами занудную и желчную, но совершенно искреннюю в проявлениях любви или неприязни Идриль.
Тем более, что последнее время бабуся вообще оставила ворчать, ибо с головой погрузилась в плетение пуговиц, задавшись, похоже, целью обеспечить себя и всех окружающих запасом фурнитуры на оставшиеся годы. Мы её почти и не видели, а если и встречались, то бабулька лишь советовалась, как ей, так сказать, расширить асортимент, да незлобиво интересовалась, как продвигаются дела.
Мелисандра с этой своей брезгливо оттопыренной нижней губой вызывала одно желание — развернуть её на сто восемьдесят градусов и отправить обратно туда, откуда нарисовалась. Каким-то мистическим образом эта самая губа (чего она мне так далась) оставалась так же презрительно искривлена даже тогда, когда тётка старательно изображала любезную улыбку.
Очень неприятная, какая-то гадливая особа. На всё-то у неё имелось собственное мнение и непременно критическое. И слуг-то мы разбаловали — вон какие сытые, да спокойные ходят — от рук, буквально, отбились. (Салтычиха, ети её!) И кони наши — непотребное расточительство — кому они вообще нужны. Места мало, комната — конура, погода — дрянь, ну и всё в том же духе.
Конечно же, исключительно за глаза, в приватных беседах со второй сестрой, которую, вероятно, уже тошнило от собеседницы, но она была слишком умна, чтобы высказываться на сей счёт. По крайней мере о том исправно докладывала Флита, получавшая информацию от служанок, приставленных гостям.
Алидала (младшая) вообще оказалась прелюбопытным персонажем. Хоть и бесила не меньше старшей своей сестры. Она была хороша собой, осторожна в речах и не обделена вкусом. Яркая шатенка с хорошими формами умела произвести впечатление даже в своём не очень-то юном возрасте.
Думается, в поклонниках у дамочки недостатка не было, да и сейчас, наверное, дефицита не наступило. Амидала явно привыкла занимать лидирующее место примы среди барышень в любом обществе, куда попадала. Умозрительная Звезда несравненной и непререкаемой «королевы бала» у этой красотки сверкала во весь её гладкий высокий лоб и прилипла к нему, похоже, намертво.
Закормленная всеобщим преклонением пред своей красотой дамочка очень быстро заскучала в Хальдаде. Ибо падать ниц, задыхаясь от восхищения, в данный момент было совершенно некогда, да, в общем-то, пока и некому. Чего не скажешь о её дочурке со звучным именем Сапфира — маменькином клоне, которая прибыла вместе с ней.
