— Будет буря. — ответил он. — Ещё у харчевни хотел сказать, но побоялся ошибиться. А теперь уж точно вижу.
— Не волнуйтесь, до Карта практически рукой подать — там и переждём. — сказал Рон, ободряюще улыбнулся и сладко зевнул, — Что вы мне даёте? Так ведь всю жизнь проспать можно. И главное сны такие… приятные.
— Отвар медуницы и… и много ещё чего. — рассеянно пояснил старик, снова бросая взгляд на улицу.
Уж не знаю, ревматизм ли, по типу бабусиного, или какой другой барометр подсказал деду, что непогода близко, но его встроенный прибор тоже оказался поточнее нашего гидрометцентра. К обеду ветер усилился настолько, что тяжёлый дормез (с вашего позволения, так стану называть наш новый благоустроенный транспорт) качало и болтало от злых порывов, как кораблик с поднятыми парусами в штормовом море. Мир окутала белая мга, да такой плотной пеленой, что я перестала понимать, как наши возницы улавливают, куда гнать-поторапливать лошадей.
Запоздало пришла здравая мысль, что нужно было прислушаться к Миразу, повернуть назад и дождаться окончания катаклизма в таверне, но… увы, мы уже отъехали далеко, и казалось без разницы — вперёд продираться через метель, или назад.
Дальше становилось только хуже. Снег, клубившийся так неистово и противоестественно, словно чья-то могучая рука замешивает эту белую кашу в гигантском котле, густо валил с прорвавшихся небес, засыпая дорожные вешки, путая ориентиры.
Рон выругался сквозь зубы, утеплился и выскочил из кареты. Утопая в вязком месиве, отправился совещаться с возницами. Вернулся быстро, залепленный снежинками, забившимися в густую шерсть шубы.
— Ну что там? — понимая, что там — вообще ничего хорошего, спросила я.
— Плохо дело. — подтвердил очевидное он, — Предложил встать лагерем, чтобы не заплутать, но мужики говорят, нельзя. Если буря не ослабнет и задержится на несколько дней — нас просто заметёт и похоронит в большой холодной братской могиле. Вместе с конями. Странно… — чуть помолчав продолжил муж, — Не припомню, чтобы сила метели нарастала столь быстро.
Мираз, не поднимая головы, быстро и остро глянул на него из-под бровей, но промолчал. Я поняла, о чём сейчас думает старик. Но тоже не стала развивать тему, вгоняя себя же в неуместную панику.
— Впереди перемёты, будет туго. Возможно, придётся помогать лошадям — они замёрзли и очень напуганы. Ваган с палкой пошёл пешком — меряет глубину снега и ищет следы тракта. Ситуация поганая, но раскисать некогда. Наш единственный выход — двигаться вперёд.
— Рон, если надо, я тоже пойду пешком и… ну там, коней бодрить.
— Сиди уже, героиня моя. — криво усмехнулся он, — вес двух щуплых человеческих тел не так уж сильно усложняет жизнь наших тяжеловозов. Только за тебя ещё переживать не хватало.
Однако, одеваться и толкать повозки, в итоге, всё равно пришлось всем. Начинало темнеть, от чего становилось ещё страшнее. Мы уже окончательно вымотались и околели, когда из молочной завесы вынырнул Ваган — старший по обозу. Крепкий хмурый мужик, опоясавшись длиннющим поводком, связанным из нескольких верёвок, ушёл вперёд, и вот теперь возвращался, размахивая руками и что-то крича.
Разобрать, какие вести он принёс, удалось только тогда, когда мужчина приблизился вплотную.
— Огни! — надрывая связки, заорал он.
И люди подхватили: «Огни! Огни!» — по цепочке передавая друг другу надежду.
С дороги мы всё-таки сбились, что выяснилось, когда обоз дополз до жилого тепла. Это был замок. Как только стало понятно, что прямо сегодня мы не умрём лютой отмороженной смертью, Рон разогнал нас с Миразом, а также Флиту с Корой по дормезам и, убедившись, что теперь возницы справятся без его участия, тоже нырнул в карету.
Медленно приближавшееся строение казалось огромным. Удалось разглядеть две квадратные башни, однако, подозреваю, что на самом деле их было четыре. Монументальный комплекс не имел крепостной стены. Вместо этого башни соединялись жилыми перемычками в три этажа. О том можно было судить по количеству ярусов света, лившегося из окон построек.
Внутри периметра сила вьюги ослабела — её порывы останавливал камень стен. Отвлекая от созерцания центральной части замка, в глаза бросилась необычная конструкция во дворе. Даже, на всякий случай, потёрла слезящиеся веки пальцами. Нет, в самом деле прямо сейчас мы проплывали мимо колодца с надстроенной над ним какой-то инородной для этого мира штуковиной, кажется, металлической и рычагом. По типу деревенской колонки, но гораздо больше.
Ой, да бог с ними, штуковинами — потом разгляжу. Сейчас самым главным было то, что мы добрались и никого не потеряли, а случайное спасительное пристанище уже гостеприимно распахнуло двери, принимая заблудившихся путников.
Честно признаться, как только нога моя ступила за порог, силы практически иссякли. Я ещё держалась, когда Рон представил нас хозяевам, ожидавшим за столом, спешно накрываемом шустрыми слугами. Успела удивиться этой необычной паре… В том смысле, что мужчина был самым обыкновенным — симпатичным высоким крупным блондином, а вот женщина… Увидеть в роли хозяйки замка девушку явно иноземных кровей было по меньшей мере необычно. Внешними чертами она сильно походила на нашего Мираза. Только молодая и очень красивая.
Дальше — как в тумане. Помню только, что попросила для измотанного Рона каши — самой простой, чтобы не сорвать ему желудок (да, эта дрянь за время дороги тоже вернулась), торопливо, практически не ощущая вкуса, покидала в себя еды, и мы буквально рухнули в сон. А вот Мираз, кажется, ещё успел о чём-то переговорить с хозяйкой. Железный он, что ли?
Утро для нас наступило поздно. Мысленно благодаря владельцев нашего временного пристанища за деликатность, я лежала в постели и пыталась восстановить вчерашний вечер. Или хотя бы необходимую важную информацию.
Хард — так называли это место. Ну да, хозяин — Леон Ронхард, а замок — Хард, так и запомнила. А вот его необыкновенная супруга… Нариз. Точно. Весьма мелодичное имя, как и голос его обладательницы.
— Рон, миленький, пора вставать. — я, дико сожалея, что приходится тревожить затянувшийся сон мужа, легонько поцеловала его в макушку, в висок…
— Тинка, родная моя, я уже не сплю — просто собираюсь с силами открыть глаза. Даже не верится, что мы выскочили из этого ада. Как там, метёт?
— Метёт, подтвердила я, прислушавшись к завыванию ветра в трубах.
И только теперь обратила внимание на саму нашу комнату. Она была чрезвычайно уютной и …
Встала, разглядывая стены — необычный камень с золотистыми прожилками декорировал их от пола до потолка. Без стыков! Медные гардины, батюшки… двойное остекление! Но это ещё не всё. Опрокидывая все традиционные представления о стандартном средневековье, в углу, рядом с небольшим обеденным столом, возвышалась громада шкафа. Со стеклянными створками!
— Не понимаю, может быть, эти атрибуты, простите, практически современного комфорта просто не успели дойти до нашей глухомани, и на вкусы хозяев столь прогрессивно влияет близость столицы? — в полном недоумении подумала я, — А здесь у нас что?
