Константин смерил его не менее высокомерным взглядом и попросил столик у окна. Мужчина нервно дернул кадыком, сглатывая. И радушно заулыбался нам, провожая нас к столу.
— Не против, если я сделаю заказ? — спросил Емельянов галантно. — Что не понравится, оставишь.
Я кивнула, но все же открыла меню. Чтобы тут же закрыть. Цены были слишком кусачими.
— А ты в СтройАльянсе работаешь? — с любопытством спросила я, когда официант принял заказ. Он кивнул, чуть вздернув брови. И спустя секунду я поняла, чем вызвано его удивление. Я к нему на «ты» обратилась. Щеки снова опалило смущением. — Не против, что я на «ты» перешла?
— Ты уже пару раз переходила на «ты», — заметил Константин с легкой улыбкой. — Не помнишь? — я смутилась ещё больше, вспомнив, когда это было. — И да, я не против. Просто я ожидал следующего вопроса: кем я работаю?
— Генеральным директором, — уверенно заявила я. Такой мужчина не будет никому подчиняться. Он может быть только во главе собственной фирмы.
Константин усмехнулся, но не стал комментировать мои слова. И за столом повисла неловкая пауза. Я не знала, о чем с ним говорить. Не хватало опыта в общении с противоположным полом. Катастрофически. И это смущало меня до злости на саму себя. Почему у меня не подвешен язык, как у Дашки? Она любого может заговорить. Меня же максимум на ироничный юмор прибить может (независимо от настроя). А сейчас вообще язык будто к небу присох.
Самое обидное, что я-то всерьез рассчитывала его очаровать.
— Ты непривычно молчалива. — заметил Ермолаев.
— Угу, — недовольно буркнула я. И в этот момент к нам подошел официант с подносом. Расставил приборы и салаты и пожелал приятного аппетита. За это время придумала ироничный ответ, объясняющий мою молчаливость. — Показная роскошь действует на меня угнетающе.
— В следующий раз заведение можешь выбрать сама, — предложил он.
— В следующий раз? — не сдержав удивления, спросила я. Ермолаев поморщился. А я расплылась в ехидной улыбке. — Константин, у меня создается впечатление, что вы ухаживать за мной пытаетесь. Ужином угощали, теперь обедом…
— Нет, не ухаживаю, — возразил он. — Покупаю. Просто пытаюсь оформить это в приятную для тебя форму.
Аппетит сразу пропал. Но я постаралась безмятежно улыбнуться.
— Не всё покупается, — уронила я тихо и без всякого вызова.
— Не всё, — подтвердил Ермолаев, оглядывая меня. — Но женщины продаются. И ты тоже. Просто ты ещё не знаешь свою цену.
Я все-таки отложила вилку и поспешно поднялась со стула. Такое ощущение, что он мне ушат ледяной воды за шиворот вылил. А я ведь почти влюбилась в него. Разочарование накрыло с головой. Константин перехватил меня за руку и жестко сказал.
— Не устраивай сцен.
Покачала головой и попыталась всё-таки вырвать руку.
— Отпустите меня, — попросила я сипло. В горле будто колючий комок застрял.
— Чёрт с тобой, — хмыкнул он, отпуская запястье. — Сама придешь. Адрес, по которому меня можно найти, ты уже знаешь.
Я подхватила рюкзак и молча направилась к двери. И уже на улице зажмурилась, чувствуя, как по лицу стекают соленые капли. Поспешно вытерла их. И чего я так расстроилась? Только в сказках принцы влюбляются в Золушек. А я даже на Золушку не тяну, не та внешность и происхождение. Так что надо отбросить нюни и идти дальше.
Я натянула рюкзак и забрала самокат с парковки. У меня ещё куча корреспонденции, которую нужно развести по адресатам. Скучать некогда, и сопли на кулак наматывать тем более.
Глава 12
Габриэль
Артур не вызывал во мне и сотой доли тех чувств, что будил Ланселот. И дело не в возрасте или внешности. Артур был по-своему привлекателен. А ещё очень заботлив и нежен. Он любил Гвиневеру и искренне переживал из-за нападения на наш обоз. Видела и чувствовала его любовь, но сердце не стучало яростно в ответ. Взгляд против воли искал Ланселота и вечером и утром следующего дня. А он будто меня караулил, открыто встречая мой взгляд.
В обед даже устроился неподалеку от нас с Артуром, прислушиваясь к разговору о предстоящей свадьбе. Я не видела смысла её откладывать, поэтому и активно поддерживала идею короля. Однако темный взгляд рыцаря не отпускал меня. Сердце, казалось, готово выпрыгнуть из груди при одном его приближении. Я даже пару раз вздрагивала от звука его голоса.
В конце концов, я запретила себе даже смотреть в его сторону. А каждую свободную минутку старалась посвятить Артуру. И даже не противилась его поцелую, который хоть и был нежен, но ответного порыва не вызвал.
К вечеру мы подъехали к Камелоту. И город впечатлил меня своей красотой и монументальностью. Пока ехали к замку, Артур с гордостью рассказывал о столице своего королевства, рассказывал, как планировал строительство домов и долго думал насчет дороги. И этот рассказ вызывал во мне симпатию к королю. Он, действительно, любил свою страну и заботился о жителях. Внутри город тоже не разочаровал. Мостовая была вымощена камнем, отчего улицы не утопали в весенней грязи. Аккуратные двухэтажные коттеджи с черепичными крышами выглядели чисто и опрятно. К замку подъехали уже в темноте и если бы не факелы, освещающие центральные улицы, я бы вообще ничего не смогла разглядеть.
Артур помог мне спуститься. И провел к управляющему и экономке. Представил их и попросил организовать для меня ужин. Среди челяди увидела и свою горничную, которая тут же вызвалась меня сопровождать до выделенных мне покоев. Я последовала за ней, стараясь не обращать внимания на обжигающий спину взгляд.
Последующий день был посвящен подготовкой к свадьбе. Моя помощь в организации застолья свелась к обсуждению блюд и выбору менестреля. Примерив самое нарядное платье, долго смотрела в мутное зеркало. Горничная чуть ушила его под грудью, я умудрилась за время путешествия немного похудеть. А после организовала мне купание в огромной деревянной бадье. И это было здорово. На миг я даже поверила, что все будет хорошо.
На самом деле не могла же я влюбиться в обычного смертного. Это просто влечение. Ланселот — привлекательный мужчина, но и только. Так я убеждала себя весь вечер и половину ночи, пока не заснула. И утром продолжила убеждать себя, что к Ланселоту я ничего особенного не испытываю. И на самом деле мне нравится Артур. А скоро я вообще буду его любить. Но почему-то самовнушение не помогало.
Бракосочетание в церкви прошло, как в тумане. И вот Артур уже целует меня, как жену. Я силюсь ответить на его ласку, но не могу. Слишком остро ощущаю в этот момент взгляд Ланселота. Остро и болезненно, будто он кожу с меня сдирает. А в ушах стоит его предложение сбежать от всех. Глупо, но на миг мне, действительно, захотелось так сделать. Сбежать с ним и прожить обычную жизнь. Родить ребятишек, нянчить внуков, а потом умереть в один день. Эта картина ярко пронеслась перед глазами, пока все громогласно поздравляли нас с Артуром. А в следующее мгновения я заставила себя забыть о ней. И прижалась к Артуру поближе. Мы вышли из церкви под улюлюканье толпы. И для простых смертных, что не сумели попасть в переполненную церковь, Артур повторил первый поцелуй новобрачных.
