– Что ты почувствовал, когда она взяла тебя за руку? – спросила меня призрак.
Я не хотел признавать самого главного. Страх, который охватывал девушку, когда она касалась моей ладони, был мне знаком. Я никогда не хотел этого замечать, но, на самом деле, головой я понимал. Понимал, что и сам погряз в жестоких играх, которые придумал мой собственный разум. Мы с Кариной связаны намного сильнее, чем могло показаться на первый взгляд.
– Артур, а, – Голубоглазая замолчала на секунду, смотря в потолок, затем резко повернулась ко мне, – а ты, случаем, не влюбился?
– Чего? – я закашлялся.
…
На следующий день Карина позвонила мне и предложила прогуляться. Это был уже второй раз, когда девушка становилась инициатором прогулки. И я был благодарен ей за это, потому что сам никогда бы не осмелился набрать её. Люди никогда не поймут границы страха и того, что он может делать с нашим разумом. Я впервые смог буквально на себе испытать ощущения Карины. И это было нелегко. Я сразу вспомнил те чувства, которые возникают во мне, когда я погружаюсь в свои кошмары. И с каждым разом страх становится всё сильнее, будто надеясь в конечном счёте полностью поглотить меня. И, могу признать, ему это практически удалось.
– На небе так пасмурно, – сказала девушка, смотря наверх.
– Ага… – согласился я, пытаясь скрыть свою неловкость.
– Как работа? – непринуждённо спросила меня Карина.
– Да как всегда, ничего нового, – ответил я уже немного расслабленнее.
– Вот как. Думаю, мне стоит хоть раз прийти к тебе.
– А ничего? – неуверенно спросил я.
– Артур, ну я же не социофобка, – сказала она и усмехнулась. – Всё будет хорошо, если быть аккуратной. К тому же…
– К тому же?
– Я чувствую, что что-то меняется, – девушка остановилась и посмотрела на меня.
Мне было сложно смотреть ей прямо в глаза, так что я опустил взгляд до уровня её губ. Это, к слову, никак не помогло ситуации, и я не придумал ничего лучше, чем разглядывать тучи на небе.
– Артур, нам всё-равно придётся поговорить, – сказала девушка, пытаясь поймать мой взгляд.
Я с большим успехом сводил все её попытки на нет.
– Может, – девушка опустила глаза, – может для тебя это мелочи, но…
– Никакие это не мелочи! – громко сказал я, чем даже немного напугал Карину. Она широко раскрыла глаза и продолжила смотреть на меня. – Не мелочи…
– Вот как, – девушка внимательно посмотрела на меня. – Что думаешь?
– А что я могу думать? – в этот раз я решил не избегать взгляда. – Для меня главное, чтобы ты была в порядке.
– Правда? – ласково сказала Карина, и я отвёл взгляд, немного нахмурившись. – Очень мило.
Мы шли вдоль моста, который располагался над проезжей частью. В середине дня было совсем немного машин, так что шум дороги не заглушал шелест, исходящий от деревьев. Поднялся небольшой ветер, который быстро нагонял облака. В нашем городе такая погода была абсолютно нормальным явлением, многие жители ежедневно носили с собой зонт, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Я же постоянно забывал об этой полезной привычке, вследствие чего расплачивался промокшей насквозь одеждой каждый раз, как погода решала напомнить о своём характере. Карина остановилась на середине моста и посмотрела куда-то вдаль. Слегка прохладный ветерок немного растрепал волосы девушки. На дворе середина апреля, но холод будто до последнего старался задержаться в этом городке.
– Тебе не холодно? – спросил я, наблюдая за тем, как развиваются каштановые локоны.
– Я сумасшедшая? – ответила девушка, будто и слыша моего вопроса.
– Ты же уже знаешь мой ответ, – сказал я, немного ухмыляясь.
– Не иметь возможности делать то, что делают другие… так тупо. – Последнее слово она особенно выделила.
– Я тебя понимаю, – сказал я.
– Нет, – она улыбнулась. – Не понимаешь.
– Понимаю. – Ответил я уже увереннее. – Это, конечно, фигня, но… Я, типо, не могу нормально есть.
– Не можешь есть? – я заметил неподдельный интерес.
– Ну, грубо говоря, не чувствую вкуса еды.
– Да ладно! – глаза девушки округлились. – С чего это так?
– Да не знаю… – я почесал затылок. – Просто не могу.
– А с отцом ты разговаривал?
– А причём тут он? – не понял я.
– Это могло быть связано с психологическим потрясением или типо того, – Карина задумалась, прикусив большой палец. – Давно у тебя это?
Я замер. Я не мог назвать конкретный день, когда я впервые не смог почувствовать вкуса пищи. Но я прекрасно понимал, после чего эти изменения произошли во мне. Я никогда не смогу адекватно проанализировать своё состояние, но это не было похоже на нормальную жизнь. Я будто находился на какой-то другой стороне, где мир потерял свои краски, где за каждым углом поджидает монстр, готовый содрать с тебя шкуру и…
– Артур!
Карина вырвала меня из раздумий.
– Я не хочу об этом говорить, – ответил я, отвернувшись.
– Л-ладно, – пробормотала девушка.
Послышались маленькие острые удары. Затем зашумела трава, а серые тучи окончательно закрыли и без того серое небо. Пошёл дождь. Мы вскрикнули и устремились под навес ближайшего магазина. Даже за эти сорок секунд, что мы бежали, мы успели достаточно сильно промокнуть.
– Артур, знаешь что?! – громко спросила Карина, стараясь перекричать дождь, который успел превратиться в настоящий ливень.
– Что?! – так же громко спросил я.
– Только с тобой у меня бывают такие безумные деньки! – прокричала она и громко засмеялась.
Дождь рождает вечность, напоминая нам о том, какими хрупкими и слабыми мы являемся. Мир, бесконечно огромный, олицетворяет наш дом. А мы, как вежливые гости, обязаны соблюдать его правила. Жизнь – это не наш ключ, мы лишь передержка её прихотей. Мы живём так, как было предначертано заранее. У каждого своя судьба. Моя была зачеркнута чёрной меткой ещё очень давно.
…
– Артур, тебе звонят, – сказала девочка-призрак, валяясь на моей кровати.
– Да, спасибо, Голубоглазая. – Я нехотя подошёл к телефону и увидел знакомый номер. Недолго думая, я всё же решил взять трубку. Меня не покидало странное чувство.
– Артур, я… я не знаю, что делать…Мне страшно…Мама, она…
– Саша?
Глава 23. Алмаз
Люди – очень хрупкие создания. Есть люди настолько слабые и беззащитные, что никак не могут справиться одни. Но, что самое интересное, те самые защитники в итоге оказываются ещё более уязвимыми.
Мне было семь. Тогда родителям нужно было срочно уехать и они оставили меня присматривать за сестрой, которая была младше меня на пять лет. Признаться честно, я был рад узнать, что у меня появится сестра. Я думал о том, как мы будем веселиться, играть вместе. Но уже прошло два года с момента её рождения, и я понял, что всё не так весело, как я думал. Моя сестра слишком мала, она не понимает ничего, что я ей говорю, соответственно, играть со мной не может. В тот раз я сильно заскучал, поэтому просто ушёл в другую комнату смотреть телевизор. Через минут сорок я услышал пронзительный плач, который доносился с кухни. Мира прищемила палец дверцей нижнего шкафчика, в котором мама прятала тряпки. Не знаю, что ей там понадобилось, однако тяжелая самозакрывающаяся дверь очень сильно поранила ребёнка, и помимо испуга и боли моя сестра заработала отёк. В этот день папа с мамой читали мне длинную нотацию о том, что я должен защищать свою сестру и оберегать её. Они говорили о том, что однажды Мира найдет принца и он увезёт её в свой замок. Однако до тех пор, пока его нет, принцем для Миры буду я. Сейчас это кажется смешным, но тогда слова подействовали на все сто процентов. Я стал принцем, а Мира моей принцессой. Я оберегал её словно фарфор, словно в моей жизни нет ничего дороже. Я любил Миру, дорожил ею. Она была моим драгоценным камнем, моим алмазом.
