Идиот… Он серьезно думает, что может ставить условия Арамору? Шаккарцу это тоже не понравилось. Ледяной голос темного жреца приказал:
- Успокойся Холланд. Из него вышла отличная приманка. Кроме того, у тебя был шанс отыскать второй камень и использовать его. А без темной жемчужины - это не более чем красивая побрякушка.
Спорить с темным архимагом Оскар не рискнул, лишь передернул плечами и отошел к своим людям. Арамор проводил его презрительным взглядом, наклонился ко мне низко-низко, так что я почувствовала его дыхание на лице, и тихо шепнул:
- До конца своей жизни ты будешь смотреть на этот Амулет и каждую секунду думать о том, как близка твоя свобода. Прямо на твоей шее. Близка и несбыточна. Но сначала, когда мы вернемся в Шаккару, я прикажу выдрать тебя плетьми. Ты будешь считать вслух и благодарить за каждый удар, что коснется твоей кожи. А после… я буду приходить каждую ночь и брать тебя так, что даже охранные джинны оглохнут от твоих воплей и слез. И ты, наконец, запомнишь, кто твой Господин.
- Все как пожелает мой хозяин, - мой ответ выверено точен для рабыни, хотя внутри всю трясет от ужаса и злости.
Но похоже на моем лице все же что-то мелькнуло, потому что жрец тут же отреагировал.
- Ждешь своего Инквизитора… Снова, - ядовитая усмешка скривила красивые губы мужчины. - Хотя это было бы даже забавно. Готова его убить?
- Да, Господин.
Слова вырываются помимо воли. Проклятое подчинение лишает воли и заставляет произносить совсем другое. Потому что внутри я кричу: "Нет-нет!" И, кажется, впервые в жизни боюсь, что Дайрен и правда придет. Кровь отливает от щек, а сердце заходится в бешеном стуке, но я заставляю себя молчать. Все не так должно было быть.
А вот Холланду вновь все неймется и он зло восклицает:
- Ты обещал сделать меня Императором! А вместо этого все не так! - что ж, по крайней мере не у меня одной все пошло по известному адресу. - Инквизиция разнесла всю охрану, Брендон жив и на свободе, как и герцог Ар-Ронто, а у нас два десятка бессмысленных жертв!
- Ну-ну, Оскар, - лениво отзывается Арамор. - Знаешь, не так просто найти людей, которые уже побывали в гостях у бога Смерти. Но я был прав, среди аристократов таких оказалось намного больше. Зачем собирать крохи по городу, если все кто нужен сами собрались в одном месте на бал. Не правда ли?..
Что? О чем это он? Гостями он сейчас так красиво назвал тех, кто когда-то уже был на пороге смерти?..
Передо мной вновь возникли все материалы, которые я видела на столе Дайрена. А еще тот самый ростовщик, которого мы нашли с Ратторном. Да, все жертвы уже когда-то умирали. До того, как умереть уже окончательно.
Взгляд возвращается к пентаграмме призыва на полу пещеры. Странная, как будто оборванная, словно это всего лишь малая ее центральная часть. А в ее середине, там где обычно должно быть начертано имя демона, которого хочет вызвать маг, написано имя “Арамор”. То начертание, которое обычно используют священники в храмах.
Понимание обрушивается как горный оползень. Да так, что даже темнеет в глазах.
Эти сумасшедшие хотят призвать в Тирон бога Смерти?!
Именно для этого им нужно было такое количество жертв и пентаграмма размером в целый город!
Ни один, самый сильный архимаг не способен уничтожить столицу. Даже заклинание “Армагеддон”, хоть и бьет по площади, сможет выжечь от силы квартал. Обычные боевые заклинания и вовсе сравнимы с теми же гномскими пушками и гранатами.
И совсем другое дело бог Смерти.
Даже боюсь представить божество в его физическом воплощении. Если он действительно откликнется на призыв… Ох!.. В праздник жатвы Ламмас, он, похоже соберет свой урожай из душ. И после этого от Тирона просто ничего не останется. С Марридой будет покончено раз и навсегда, а шаккарцам останется просто подобрать осколки Империи и присоединить ее к своим владениям.
Но неужели Оскар Холланд всерьез верит, что Арамор - один и второй - подарят ему корону Марриды?!
- Тогда, может, начнем?! - вновь возмущается Холланд.
- Как раз с тебя и начнем, - равнодушно соглашается шаккарский жрец. - Ты ведь тоже подходишь, забыл?
Холланд даже не успевает возмутиться или переспросить. Шаккарцы действуют как единый слаженный механизм и с магами покончено за пару минут, а их тела бережно и аккуратно раскладывают по углам пентаграммы. Она тут же вспыхивает зеленью и начинает разгораться, активируясь.
Я на секунду застываю от отвращения. Пусть мне неприятен Холланд и я больше всего на свете хотела бы увидеть его на скамье подсудимых, но это не значит, что он заслуживает смерти в жертвенной пентаграмме.
Среди заложников начинается паника. Кажется, они соображают, что они следующие и для чего их притащили. Кого-то в углу тошнит, полный мужчина во фраке с манишкой рыдает, а тощая девушка в розовом платье с рюшами вновь падает в обморок. Третий раз.
- Всего на десять процентов больше, чем обычные жертвы, - а вот шаккарский жрец недоволен.
- Что-то не так, учитель? - Зигмунд тут как тут, выглядывает из-за правого плеча Арамора.
- Кажется, этих жертв тоже не хватит, - задумчивый взгляд замирает на мне и я тут же понимаю, что это значит. - Но хорошо, когда есть запасной вариант. Тот, кто умирал много-много раз. Да, любовь моя?
На мгновение в черных глазах мужчины мелькает что-то похожее на сожаление. И то явно не ко мне, а из-за того, что придется сломать такую отличную игрушку.
Пентаграмма разгорается все ярче. Сейчас уже невозможно остановить Ритуал, значит, жрец пойдет до конца. В адскую топку заклинания Призыва пойдут все и даже больше, чем все.
Похоже, в шестьдесят четвертый раз Арамору удастся отправить меня к богу Смерти. Точнее, позвать его сюда.
Но ничего приказать Арамор не успевает. Дверь вносит в помещение с таким грохотом, будто за ней взорвали тонну той взрывчатки, которую так любят использовать гномы-шахтеры.
В проходе стоит Дайрен. Злой и яростный, как дракон, у которого украли последний золотой. Стиснутые зубы, жесткое, даже какое-то хищное лицо Синие глаза мужчины безошибочно находят меня в толпе врагов.
Следом за герцогом, распушив хвост, влетает Арчик. Прижимается к земле и злобно шипит, сверкая зелеными глазами в полумраке.
Облегчение затапливает волнами, хочется одновременно рыдать, кричать и смеяться. Я все же не умру в одиночестве с ритуальным ножом в сердце. Он пришел за мной!
Но тут же сердце останавливается, а после начинает стучать, отдаваясь гулом в ушах. Здесь против него почти десяток противников! И… я.
Почему он один, фосс его побери?! Где все остальные?! Да хоть Рок с Ташей?!
- Мэлли… - он зовет меня одними губами, но я словно слышу его голос в ушах.
- Дар, - его имя удается выдохнуть с третьей попытки. Чувствую, как по щекам катятся горячие соленые слезы, беззвучно шепчу одними губами. - Уходи…
