А рыжая угадала, что подавать. Будь тут что-то горячее, неизбежно пришлось бы подогревать, а таким образом и придраться не к чему. Керамический чайник с чаем вообще никогда не остывает, прям термопот из нашего мира, только работающий без электричества.
— Ты прямо сияешь, — улыбка любимого заставляет умилиться. Правильно подметил и всё из-за него.
— Нужно сказать тебе за это большое спасибо. Ммм… — как же вкусно, души не чаю в простеньких салатиках, где всего ничего, но вкус обалденный!
— Мне?
— Угум, — с набитым ртом не поразговариваешь, а человеческая гордость — та ещё зараза, не дающая пасть вниз в глазах других. По идее, какая разница? Но в то же время иногда хочется побыть идеальной, как сейчас, например, без всяких причин.
Насытившись вдоволь, спросила:
— Что произошло тогда?
Дейсон внимательно посмотрел на меня, отложил серебряную вилку. Задумался на считанные секунды, после чего поведал о покушении вкратце, то есть, пересказав момент, который я отчётливо помнила, но добавил, что и сам частично пострадал от магического взрыва.
— Виновных нашли?
Супруг нахмурился, отвернувшись к окну. Там за стеклом свободно летали золотистые блуждающие огоньки. Ветки высоких деревьев нагибались от буйного ветра, и раз за разом густая листва спадала, опускаясь на влажную землю. Даже Самарка притихла, ощущая, что что-то надвигается.
Тьма стала гуще, закрывая обзор на сине-серую небесную гладь. Донеслись до слуха первые капли — нет, не дождя, — тягучей чёрной смолы. Как зачарованная я взирала на чудо природы мёртвого мира.
Смоляной дождь в книгах об устройстве Межмирья, которые я читала ранее, описывался как предвестник прихода Судьбы. К кому она придёт, всегда оставалось загадкой, но именно такой условный знак Судьба подавала, будь хоть в каком расположение духа. Лишь у живых не было шанса узнать про неё.
Блеснула молния вдали, сияние светильника потухло. Раздался неожиданный хлопок. Обернувшись, я узрела темноволосого парня с чёлкой набок. В кромешной темноте его очи сияли мягким голубым оттенком. Кожа бледная, как и моя, поражала своей прозрачностью. По полу заклубился сероватый туман, ползущий к нашим ногам.
— Что ты здесь делаешь? — вокруг нас с Дейсоном сформировался переливающийся полусферический купол, но он ничуть не остановил ползущую до боли знакомую серую дымку, как в том давнем страшном сновидении.
— Она — ошибка! — надменно произнёс мальчишка, сжимая кулаки. На его глазах заблестели слёзы.
— Как ты смеешь?! — Дейсон трансформировался, тьма укутала его, а меня попросту подхватила, поднимая выше со стулом.
— Почему? Зачем всем нужна она?
Серебряные нити возникли, пронзая молодое тело насквозь. Запахло землёй и пеплом. Воздух накалялся, становясь одновременно горячим, влажным и тяжёлым, как в бане. Не знаю, чтобы случилось, если бы не ещё один незнакомец.
Помните анекдоты про смерть с косой? Ну так вот, это она и прибыла. Высокая, в чёрном плаще, ещё и с косой. Когда Смерть, оказавшаяся к моему удивлению мужчиной с бесконечным множеством шрамов на лице, откинул капюшон, я смутилась.
— Сай! — окликнул мальца он, и тот обернулся. Нити резко ослабли, свисая.
— Что ты делаешь? — спросил и сам ответил на свой же вопрос незнакомец. — Пытаешься убить? А ты подумал, что скажет мама?
Сай упал на колени, дрожа. Всхлипывал, размазывая слёзы по лицу. Его боль затронула что-то внутри меня, и, позабыв о высоте, я вскочила, чтобы в тот же миг упасть в серый туман, ждущий внизу.
Неужели это конец?
Дейсон успел поймать меня в полёте. Поставил рядом, обеспокоенно прижал к своему мощному торсу, окутывая тьмой. Я не могла стоять и смотреть на происходящее, душа разрывалась на части. Вырвавшись, я побежала к мальчику, забыв обо всём, и обняла. Весь холодный и несчастный, он будто безмолвно требовал материнского тепла, как когда-то этого жаждала я. Но мамы не было, и никто не мог понять тоску, съедающую всякий раз.
— Господин… — обеспокоенно обратился Дейсон, видимо, к тому второму.
— Не бойся, — раздалось в пространстве — Судьба не берёт в ученики грешников. Наш сын в будущем будет исполнять обязанности Судьбы, и первым испытанием оказалось прощение, — горестный вздох. — Как неряшливо с её стороны.
Не ведаю, о чём идёт речь, но в моих объятиях Сай успокоился. Он положил голову на плечо и вздрогнул, когда дети активно зашевелились, как будто пытаясь дотронуться до него. Но подобного не должно быть: просто нереально и срок маленький, да и впервые кто-то из них только недавно сделал ощутимое движение.
По Саю было заметно, что он смутился. Щёки загорелись румянцем, после чего он отодвинулся, сказав:
— Отпусти её. Ей хочется в своё тело.
— Что? — я совсем не могла понять его слова. Кого нужно отпустить?
— Понять, простить и отпустить, — прозвучало старческое наставление.
Я осмотрелась, но никого кроме нас не оказалось поблизости.
Лишь золотая ниточка шла от моей груди и уходила ввысь за горизонт. В памяти всплыл момент, когда я слышала отца в больнице. И сегодня кто-то знакомый звал и ждал меня в мире живых.
— Понять… — тихо повторила я — Простить… — часть отделилась, образуя точную копию меня, она взглянула прямо в глаза, ожидая последнего. — И отпустить.
Дневной свет озарил, заставив меня зажмуриться. Я увидела на больничной стационарной койке себя и в то же время отчётливо понимала, что там — другая. Точнее даже не знаю, как выразить словами, но услышав отца, успокоилась:
— Ася, неужели у неё получилось спасти Ясю?
— Ася, Асечка, очнись! — встревоженный Дейсон хуже некуда. — Смерть, что с ней?
— Аха-ха.
— Сай, — в тоне Смерти слышался укор. — Пришла в себя твоя пара. А тебе бы на пограничную службу, а то совсем раскис здесь, и тьма туда же.
Помимо рук мужа на плечах на моей груди лежало что-то тёплое. Я распахнула очи и изумлённо ойкнула. Существо походило на котёнка, а из-за крыльев чем-то смахивала на дракона Беззубика из мультика «Как приручить дракона». Вальяжно распластавшись на обнажённом участке тела, существо попыталось укусить Дейсона за палец, поглаживающий мою шею.
— Господин, — возмутился супруг. — Ай!
Маленькой вредине успешно удалось цапнуть добычу, и довольная собой, она заурчала, устраиваясь более удобно и зевая.
— Вот об этом и говорю, — покачал головой господин Смерть.
— Я сам разберусь со своей тьмой! — а взгляд-то какой злой! И полностью на маленькое чудо направлен, которое ему язык показало, глазки не открывая.
С трудом сдерживаю смех. А то вдруг обидится, не дай боже, ещё успокаивать придётся!
Заметка шестнадцатая. Где…
