— Рада, что вам понравилось, — щеки вспыхнули и я откашлялась, чтобы скрыть неловкость.
Илиан лишь дернул бровью, а потом вольготно развалился на стуле, закинув ногу на ногу. На нем были все те же высокие сапоги, черные штаны и рубашка, с которыми контрастировала светлая кожа. Две верхние пуговицы были расстегнуты, открывая вид на ямку между ключицами и цепь с каким-то амулетом.
— Главное, что понравилось Валанне и Невану. Мне вообще без разницы.
— Почему вы их совсем не балуете? Это как-то связано с… — и замолчала, надеясь, что маг поймет намек.
— Ты задаешь слишком много вопросов для гостьи. Помни, из гости легко стать пленницей.
Что ж, ладно. Я все поняла, господин Темный. Не буду докучать вам неуместным любопытством. Вздохнув и стараясь сильно не нервничать, я не спеша заняла место напротив и взяла в руки салфетку. Любопытный и чуть насмешливый взгляд впился в лоб, как арбалетный болт.
— Расскажи мне, как получилось, что в тебе оказалась заперта сила Тьмы? Впрочем, у меня есть догадки, но хотелось бы услышать правду из твоих уст.
Придется начать с самого начала. Не слишком радостная тема для меня, но надо рассказать Илиану всю правду без утайки.
— Что ты так распереживалась? — темные глаза иронично сверкнули. Маг взял в руки вилку и придвинул блюдо к себе.
Форель, запеченные овощи, крупа. А он приверженец здорового питания. Никакой человечины, крысиных хвостов и девственной крови в бокале.
— Я само спокойствие, — последовав его примеру, я тоже взялась за ужин, хоть под прицелом внимательного взгляда кусок не лез в горло.
— Возможно, я не настолько вежлив и мил, как тебе бы хотелось, — продолжил Илиан, даже не моргнув, — и не похож на рыцаря в сверкающих доспехах, да и за годы отшельничества отвык общаться с юными девами. Характер совсем испортился, уж извини. Но ты уже здесь, в моем замке, поэтому бояться поздно.
Рассуждает, как какой-то старик. Я прислушалась к себе и поняла, что то, что чувствую — это вовсе не страх.
— Раз я пришла сюда, значит, готова ко всему. И у меня очень мало времени, — сказала твердо и отложила приборы. — Желаете знать, как во мне оказалась сила Тьмы?
Илиан кивнул.
Я опустила взгляд и сжала подлокотники кресла. Всегда начинала волноваться, когда думала о родителях. Представляла, какой была бы наша семья, если бы они остались живы.
— Темным магом был мой отец. Там такая история… Мама сбежала с ним, не получив благословения своего отца — моего дедушки. Я родилась вне брака, но через несколько месяцев дед смягчился и попросил их вернуться и жить в его замке, сам пожелал освятить их союз, но… Не вышло, — я сглотнула вязкий ком и помолчала, собираясь с мыслями. — Родители погибли, а мне повезло в это время оказаться с няней в деревне. Дедушка забрал меня и растил со всей любовью и заботой, на которую только был способен. Вышло так, что я не только полукровка, но и незаконнорожденная.
Дедушка, как и все наши предки, обладает высочайшей привилегией — он не служит никому из королей. Но по горькой иронии судьбы великий маг Желаний не может исполнить желаний собственных. Он не мог вернуть дочь, как бы сильно этого ни хотел. К тому же, воскрешать людей не способен никто, даже маг рода Эль-Фариен. А если говорить о некромантах, то они поднимали лишь тело, делали покорную бездушную, как глина, марионетку.
На лице моего собеседника не дрогнул ни один мускул, словно сказанное ни капли его не тронуло, хотя к таким, как я, в обществе относились с пренебрежением. Несмотря на то, что мы с дедушкой жили обособленно и почти не общались с другими магами, он создал легенду о тайной свадьбе моих родителей, и все поверили. Или сделали вид.
— Ты ожидала, что меня смутит факт твоей незаконнорожденности? — мой собеседник криво улыбнулся и, кажется, оживился, словно предвкушал нечто забавное. — Для Темных все наоборот: чем порочней душа, чем больше у нее постыдных тайн, тем лучше. Это Светлые могли бы осудить тебя, но не я.
— У меня нет постыдных тайн, — ответила я торопливо, на что маг насмешливо приподнял брови.
Это было не совсем правдой. В глубине души я действительно стыдилась своего происхождения.
— Как правило, у девиц с милым личиком и невинными глазами тайн больше всего.
И не поймешь, всерьез этот Илиан или просто глумится. Уверена я была лишь в одном — приятным в общении этого высокомерного Темного точно не назовешь, все время приходится держать оборону! Темные бездушны, им неведома жалость и сочувствие чужой беде, но я сама пришла просить его помощи, поэтому надо принять его правила.
И вдруг он спросил:
— Сколько тебе лет?
— Девятнадцать.
— По датам совпадает.
— С чем?
Теперь я точно ничего не понимала. Илиан что-то шепнул себе под нос.
— Что вы сказали?
— Первая чистка Темных, — повторил уже громче, а у меня морозная волна по телу прокатилась.
Вспомнились слова: “Нас боятся и ненавидят, прежний король устроил травлю, несмотря на то, что Орден сделал для королевства. Твои дети унаследуют Тьму и тоже станут изгоями”.
— Вы хотите сказать, что темных магов уничтожали намеренно? — спросила я осторожно. Если так, то это… чересчур. Очень жестоко.
— Похоже, дедуля слишком сильно тебя опекал, и ты вообще не знаешь о том, что творится в королевстве Далентир.
— Может, хотя бы вы мне расскажете?
Илиан плеснул себе в кубок напитка и медленно пригубил. Потом развалился на стуле, закинув руку на спинку, и посмотрел мимо меня.
— Магические роды и Ордены издревле служили королевскому дому, даже нас заставили подчиняться и приносить клятвы, в противном случае в мире воцарился бы самый настоящий хаос, — начал вещать тоном строгого учителя. — Никто не любил строптивых и опасных темных магов, хотя быть темным — это не обязательно нести зло и разрушение, но такая уж у нас репутация. Постепенно Орден рос и креп, прежний король боялся, что однажды темные решат отделиться или даже свергнуть власть, поэтому устроил так называемую “чистку”. Много их пропало без вести или погибло при странных обстоятельствах, но обвинить было некого. Это уже много лет спустя стало известно о том, что то была циничная и тщательно спланированная чистка, чтобы избавить мир от Тьмы.
Он старался говорить равнодушно и отстраненно, но именно это навело на мысль — воспоминания о тех событиях причиняют ему боль, как бы Илиан ни пытался это скрыть. Может, темные не такие бездушные, как я думала?
— Получается, мой отец…
— Стал ее жертвой. И мать под нее попала, — отрезал он и, сложив руки на столе, наклонился вперед и посмотрел на меня в упор.
Какое-то время я не могла даже дышать. Страшные слова крутились в голове, перед глазами оживали страшные и болезненные картины. Еще в детстве я смирилась с тем, что родителей у меня нет и не будет, я их даже не знаю, а единственный родной человек — это дед. Но сейчас боль утраты была такой острой, словно я потеряла их только вчера, а не девятнадцать лет назад.
