– У старшего капитана Трауна есть просьба, – начала она. – Вам нужно…
– Он вернулся в Доминацию? – перебил ее Турфиан.
Талиас осеклась, и ее и без того не очень-то боевой настрой словно с размаху уперся в глухую стену.
– Что?
– Я спросил, вернулся ли старший капитан Траун в Доминацию? – повторил Турфиан. – Он готов сдаться и понести наказание?
– За что? – выпалила она, прекрасно отдавая себе отчет в том, насколько растерянно это прозвучало.
– За то, что оставил свой пост, – начал перечислять Турфиан. – За контакты с инородцами без разрешения властей. За нарушение запрета на упреждающий удар и безосновательную агрессию в адрес тех, кто не ведет войны с Доминацией. Продолжать?
– Нет, он не вернулся, – ответила Талиас. Осторожно набрав в легкие воздуха, она попыталась восстановить в уме заготовленную речь, которая сейчас трещала по швам. – Ему нужно, чтобы вы…
– Нет, – снова оборвал ее Турфиан, поднимаясь на ноги. – Пока он не явится перед Советом и Синдикурой для того, чтобы ответить за свои преступления, ни он лично, ни его посыльные выслушаны не будут. Мной уж точно. – Он повел рукой, указывая на кресло, в котором она сидела. – Если хотите, можете до конца поездки оставаться здесь.
Турфиан повернулся обратно к центру вагона…
– Минуточку, – сказала Талиас, ткнув ему вслед рукой и умудрившись скорее наудачу, чем намеренно, ухватить его за рукав. – И все? Вы даже не хотите узнать, в чем дело?
– По-моему, я только что так и сказал, – отрезал Турфиан. Он попытался освободиться от ее захвата, но Талиас в ответ еще сильнее сжала пальцы. – Не знаю, во что он вляпался, но и выпутаться сам сумеет. В Доминации без него проблем хватает.
– Речь-то не только о нем, – не сдавалась Талиас, довольно-таки успешно сопротивляясь его попыткам выдернуть рукав из ее хватки. – Именно из-за проблем в Доминации ему и нужна ваша помощь.
– Тогда пускай сам приходит и озвучивает свои просьбы, – сказал Турфиан. Резко скрутив ткань, он, наконец, освободился от захвата. – Он вынудил нас напасть на генерала Йива, потом мутил воду на Хоксиме, а последствия мы расхлебываем до сих пор. Довольно. – Он шагнул к центральным сиденьям, снова подав знак охранникам, что их услуги не требуются.
Талиас стиснула зубы. Она надеялась, что неудобный козырь, который был у нее на руках, так и останется неразыгранным.
– Дело также касается вашего личного благополучия, – бросила она ему в спину.
Турфиан, не замедляя шага, фыркнул.
– Вот только не надо. Неужели безупречный капитан Траун опустился до угроз?
– Я сейчас говорю не от его имени, а от своего, – ответила Талиас. – Я знаю правду о программе искателей. И мне известна ваша роль во всем этом.
У Турфиана ноги словно приросли к месту.
– Что-что? – спросил он, так и не повернувшись к ней.
– Я знаю об искателях, – повторила Талиас. Турфиан, конечно же, был в курсе, что она знает об «идущих по небу» – в конце концов, она сама была одной из них. Но манера речи Борики наталкивала на мысль, что понятие «искатель» было куда как менее известно. – Теперь вы меня выслушаете?
Турфиан помедлил еще секунду. Затем решительно повернулся к ней.
– Хорошо, пойду вам навстречу, – сказал он. Вернувшись по той же траектории, он снова сел в кресло. – Расскажите-ка об этой самой правде, которая, по-вашему, должна меня напугать.
– Я знаю, как Синдикура и Совет обходятся с этими девочками, – поведала Талиас, понизив голос. Даже если сидящие в других частях вагона будут напрягать слух, ее слова предназначены исключительно для Турфиана. – Я знаю про процедуру «гашения», которая стирает у них все воспоминания о жизни до участия в программе. И знаю, что бывшим «идущим по небу» запрещено быть воспитательницами, чтобы они не стали сравнивать эти провалы в памяти со своими подопечными и делать надлежащие выводы. – Исчерпав аргументы, она умолкла.
– И? – вопрошающе подтолкнул ее Турфиан.
Талиас вытаращилась на него. Он что, и правда не осознавал последствий того, что она сейчас ему обрисовала?
– Что значит «и»? Вы обвиняете Трауна в том, что он манипулятор, но он хотя бы отрабатывает свои приемы на взрослых. Вы же манипулируете судьбами детей… забираете их у родных, отнимаете детство и, в сущности, помещаете в рабство. Вы хоть представляете, что будет, если об этом узнают широкие слои общества?
– Разумеется, – не стал отпираться Турфиан. – Кто-то из причастных к программе потеряет работу. А тех из нас, кто знал о программе, но не имел прямого отношения к ее исполнению, будут поливать грязью и осаждать упреками.
– Вы напрямую своей личной резолюцией оставили программу в силе, – выпалила Талиас. – Вас не просто будут поливать грязью, а привлекут к ответственности.
– Как вы только что отозвались о Трауне – за что? – парировал Турфиан. – Боюсь, вы переоцениваете потенциал и инерцию общественного негодования. А сейчас, когда Девять правящих и Сорок великих семей готовы вцепиться друг другу в глотки, в центре внимания немного другие интересы. Пожалуй, некоторого возмущения не избежать, но оно быстро сойдет на нет.
Талиас ощутила, как напряглись голосовые связки, как разум отчаянно выискивает доводы, чтобы опровергнуть изложенный им сценарий.
Но Турфиан был прав. Она и сама не раз убеждалась воочию: громкое событие, вызвавшее ликование, изумление или ярость публики, через одну-две недели безоговорочно уступает место новой сенсации.
– Впрочем, после этого в долгосрочной перспективе нас ждут проблемы, – продолжил Турфиан, воспользовавшись тем, что она растерянно замолчала. – При условии, что Доминация переживет нынешний кризис – а я не сомневаюсь, что так и будет, – кое-кто из родителей, которые сейчас привозят детей для тестирования на особые способности, будет обходить наши центры стороной. Это не только катастрофически уменьшит число кандидатов в «идущие по небу», но и скажется на художественном и научном образовании одаренных детей, которых сейчас выявляют в раннем возрасте и обеспечивают подобающими условиями и обучением.
– Талант всегда пробьется, – пробормотала Талиас.
– По случаю, – поправил ее Турфиан. – Не всегда. – Он приподнял брови. – А в еще более долгосрочной перспективе отток «идущих по небу» ослабит Флот экспансии и обороны, существенно замедлив перемещения в Хаосе и тем самым ограничив разведку в регионах, пролегающих за пределами Доминации. Доведите эти ограничения до определенного уровня и получите на пороге своего дома кого-нибудь вроде генерала Йива, причем вы не будете иметь ни малейшего понятия, кто он такой и откуда взялся. Этого вы добиваетесь для народа чиссов, воспитательница Талиас?
– Я… нет, конечно, – выдавила она, чувствуя, как ее затягивает в водоворот ужаса и возмущения. – Но…
– Но что? – не давал ей спуску Турфиан. – Позвольте привести историческую отсылку, которая вам, должно быть, не знакома в силу возраста. Прием, который вы сейчас попытались пустить в ход, называется «вулкан». Вот только в случае, если выдвинувшая ультиматум сторона исполнит свою угрозу, уничтожение будет обоюдным.
