Ведь, если судить хотя бы только по оружию, мужик — минимум S-ранга. Притом, Маг — а это означает, что особенно хорош на дистанции. А у меня дистанция — это, пожалуй, слабость. На дистанции не работает «вампирский реген». А защиты… как правильно подметил мой противник, у меня нет. И даже «броник» — не защита от серьёзных атак по площади. Он предназначен для противостояния точечным высокоранговым ударам.
На крышу я поднялся по лестнице, помахивая затрофеенным мечом, примериваясь и давая руке привыкнуть к нему. А что? Кто-то подумал, что я оставлю S-ранговый артефакт валяться без присмотра? Ага — «счаз!»
— Расстановка маркеров «свой-чужой-нейтральный-подзащитный» в бою очень важна. Главное, не ошибиться. На то, чтобы поменять маркер, может и не быть времени, — встретил меня нотацией, спокойно стоящий сверху на ограждении края смотровой площадки. Прямо на тоненьких металлических перилах. Пафосный засранец!
Эх… я так на него, наверное, из зависти: у меня самого бы так точно не получилось, сколько бы не пыжился. У меня подобное будет выглядеть, как максимум, гротескно. А, скорее всего, просто смешно. И это ещё при том условии, что в самый ответственный момент наибольшей серьёзности, я с этих перил не навернусь. А этот вот — стоит! Не шелохнётся! Такседо Маск, блин! Только что без маски, цилиндра на голове и в «китайском» халате вместо плаща с красным подбоем. А так: такой же стройный (тощий, хотя, кому бы другому говорить о худобе, но не мне), прямой и равнодушно-невозмутимый. Смотрит куда-то вдаль и говорит равнодушно-негромким голосом, словно и не к тебе вовсе обращается, пока легкий ветерок трепещет полами его халата.
Но, в том-то и дело, что говорит он правильные вещи: кто друг, кто враг, во время боя определить действительно очень важно. Собственно ведь именно на этом он меня сегодня и подловил.
— Надеюсь, сейчас «спарринг», наконец, действительно окончен? — завистливо хмурясь, спросил его я.
— Кто знает? — не меняя положения, ответил он. — Ни один настоящий враг не станет предупреждать тебя перед нападением. И никто не сможет дать гарантию, что уверения друга не есть уловка врага.
— «Постоянная бдительность», — хмыкнул я, вспомнив одного колоритного персонажа из всем известной детской книжки.
— Не разделяю иронии, что звучит в твоём голосе, — повернулся ко мне и покачал головой он. — Бдительность — качество крайне полезное. Но, к сожалению, поддерживать её постоянной, не может никто. Как бы ни старался, всё равно найдётся момент, когда ты расслабишься, отвлечёшься, будешь находиться в неудобной или слабой позиции — это неизбежно. А искусственно держать себя в напряжении — значит напрасно тратить силы, в конечном итоге, только притупляя своё внимание и создавая больше моментов, удобных для нападения.
— И в чем же тогда смысл? — снова хмыкнул я.
— В готовности воспринимать любую неожиданность без оторопи. Любое «предательство» и «вероломство», как заранее предопределённую неизбежность, а неожиданное нападение, как рутину. Удивлять должно, скорее уж, отсутствие неприятностей.
— «Если всё идёт согласно плану, то вы идёте в ловушку. Или план — не ваш», — ещё раз хмыкнул я. Этот парень, он был настолько живописен в своей полноте и гармоничности, что настроение при взгляде на него, невольно ползло вверх. Философ-пессимист-фаталист — хоть картину с него пиши. Классический пример того, как исполняются ожидания.
Но, всё это не важно. Я, вообще-то, бабки заплатил за обучение! Нельзя сказать, что я уже ничему у него не научился, но — договаривались-то мы с Ректором не на это. Он обещал помочь с контролем моей магической силы.
— Снова ирония в твоём голосе, — сказал он. — Но ведь ты сам, не хуже меня, понимаешь мудрость этих слов? Разве не так? Разве твой опыт их опровергает?
— У меня был очень разный опыт, Господин Декан, — решил закруглить философию я. — Вы говорили, что мы будем учить некий «щит»? До того, как вы решили меня пришпилить к земле. Это было просто отвлечение внимания, или вы серьёзно?
— Вполне серьёзно, — ответил он и картинно взмахнул рукой. И этот взмах совпал с воздействием некой силы на меч в моей руке. Иными словами, его просто вырвало из моей кисти. Вырвало и унесло в сторону. А парой секунд позже, меч, словно верная собака, ткнулся в ладонь хозяина.
Эффектно. Я даже поаплодировал, ничуть не обидевшись на данное действие. Сам бы непременно поступил бы похожим образом в такой ситуации — всё же: этот меч не просто железка, а дорогущий боевой Артефакт S-ранга! Ведь, если A-ранговые «ядра» стоят от тысячи золотых, то S-ранговые не продаются за деньги в принципе. Они для всего лишь денег слишком дорого достаются.
Вот только, кроме восхищения эффектностью и эффективностью действия, в глазах моих было ещё и ожидание. Весёлое ожидание: что Маг будет делать с этим мечом. Ножны-то уже заняты! А Артефакт деактивирован — с другими частями больше не срастается!
И дошло это не только до меня.
Маг очень внимательно посмотрел на оказавшийся в его руке меч, потом на меня. И, зараза, даже вздыхать не стал, полностью воплотившись в иллюстрацию озвученного ранее принципа.
Улыбка сама собой появилась на моих губах. Я, кажется, понял, кого он мне напоминает! Нет, не Грюм, и не японский пафосный любитель роз — нет! Это слишком мелко для такого персонажа. Он глубже! Нет, этот парень — это прокачавшийся на двести восемьдесят плюс и обзаведшийся боевыми шрамами Ослик Иа!
Глава 52
— Октавий, ты совсем уже рехнулся на старости лет, да? — бросил на свой стол, за которым сидел, в своём кабинете административного корпуса Академии Ректор. — Что это вообще было, на полигоне? Тебе опостылело, наконец, твоё «унылое существование» настолько, что ты решил уйти в Свет красиво: прихватив в попутчики полстолицы?
— Не строй из себя оскорблённую наивность, Рэйзор, — поморщился только что вошедший в помещение коротко остриженный темноволосый маг, одетый в чёрный «китайский» халат, с болтающимся коротким мечом на поясе. От этого мимического усилия, лицо, когда-то давно обезображенное длинным неприятным шрамом, страшно перекосилось. — Ты же отлично знаешь мои методы работы со студентами. И, раз уж о том, чтобы позаниматься с этим Ичиго ты попросил именно меня, а не того же Бела или Ребекку, значит рассчитывал именно на такой подход. И давай, скажи мне в лицо, что я не прав? — закончил свою речь он, спокойно усаживаясь на тот же самый стул, на котором, совсем недавно, восседал тот самый, упомянутый только что студент. Правда, перед тем как сесть, быстро, но внимательно осмотрел указанный предмет мебели, и даже прокрутил за спинку, чтобы иметь возможность увидеть его с разных сторон. Но проделано это было так естественно, привычно и быстро, что хозяин кабинета не стал как-то заострять на этом своего внимания. Он просто дождался момента, когда его собеседник окончательно устроится перед ним.
— И как он тебе? — спросил он, пропуская мимо ушей вопрос вошедшего, словно бы тот и не был ему задан. Однако, и к прежней теме возвращаться не стал. Вместо этого задал свой. Собеседник тоже не стал заострять. Он пожал плечами, посчитав прежнюю тему теперь закрытой, и перешёл к новой.
