И теперь Воронцов чуть ли не круглые сутки оттачивал эти новые умения, так, чтобы они получались автоматически. Выходило так себе, путался в знаках, пальцы его, непривыкшие, гнулись плохо, скорости не хватало. На третий день прогресс был фактически на нуле, и тут Константин вспомнил слова Хранителя с места силы из поселка Авии, о том, что оберег Сварога, который Воронцов таскал, не снимая, имеет и другие свойства. «А вдруг?» — решил Воронцов, заглянув в хранилище и прихватив два десятка сфер, на жену, себя и Беляша, решил смотаться на место силы. Вот только ехать в город ему не хотелось, тем более на своей машине, которая слишком приметная. Тут бывший детектив как раз вспомнил про купленный подручным защищенный грузовик. Как раз то, что надо. Второй, ранее принадлежащий наемникам, на котором они прибыли в Тверд, был передан в лагерь группировки, идущей на столицу, а этот по-прежнему стоял за особняком под навесом.
— Горд, бери свой грузовик, — выйдя на связь с Подземником, приказал Воронцов. — Жду тебя через сорок минут, отвезешь нас с Юлией и парой гвардейцев к месту силы. Как понял?
— Понял, Ваше сиятельство, скоро буду. Лада все равно в своем кармане сидит.
— Как она?
— Выходит раз в час, пожует, вытащит очередной ящик с карабинами, покрытыми рунами, заберет новый, и снова исчезает. У нее-то час равен суткам там. Выглядит уставшей, но нужно для дела. Говорит, что спит часа по два-три. Так что, у нас в подвале теперь еще и склад артефактного оружия. Уже четырнадцать ящиков по пять карабинов в каждом.
— Вот только это капля в море, — вздохнул Константин. — Слишком много у нас на нее завязано. Все, в пути, поболтаем, жду тебя. Учитывай, что тебе нас потом еще обратно везти. Сколько я проторчу в Астре, не знаю.
— Понял, Ваше сиятельство, выезжаю, — отозвался Горд и разорвал разговор.
— Хорошо, что у Горда особый пропуск в Тверд, — заметила Юлия, сидящая в кресле напротив.
— Собирайся, милая. Прикроешь меня, если что. Знаешь, а жалко, что твой дед Мала отозвал, привык я к нему, как к твоему телохранителю.
— Я тоже, как ни странно. Хотя раньше я его недолюбливала, байстрюк же, дед от бабки часто налево ходил, у него таких побочных детишек с десяток, но только Мал получил в наследство способности к силе.
— А теперь? — вытаскивая портсигар, спросил Воронцов.
— А теперь гораздо спокойней, — отозвалась Юлия. — Все, я пошла, переодеваться в дорожную одежду, не зря я все нужное из особняка прихватила.
— Жалко мне твое платье, очень нравится, хотя я все же больше хочу его с тебя снять.
— Я для тебя его вечером надену, и позволю снять, если ты, конечно, еще будешь на ногах стоять, а то знаю я твои походы в астру, как бы обратно волочь не пришлось.
— Сегодня у меня другие планы, — отмахнулся Воронцов, — хотя немного энергии поглотим. Там еще много умений, которые нужно вкачать.
Юлия улыбнулась, ей очень нравились термины из другого мира, прокачка, вкачать, и прочие.
— Может, мне с вами, Ваше сиятельство? — спросил Дрозд, наблюдая, как Юлия и два гвардейца лезут в бронированный кузов.
— Залезай, — согласился Воронцов, глядя на полностью экипированного наемника. Тот был вооружен аретфактным клинком работы Лады и револьвером с карабином, который Калинина покрыла рунами, превратив простые стволы в уникальные.
Дрозд радостно кивнул и полез в кузов, поскольку место впереди занял Тир со своим уникальным даром наложения на корпус машины силового щита. Тихомир еще до обеда уехал в Тверд, решать поставленные Константином задачи.
Воронцов забрался последним, согнал гвардейца с места за спиной Горда.
— Давай, Подземник, поехали, время до ночи, конечно, есть еще, но в городе светиться бы не хотелось.
— Вы, ваше сиятельство, плохо представляете, что неделю назад на капище произошло, — ответил бывший наемник, покидая усадьбу. — На стене напротив нашего особняка пара художников рисует ваш портрет в три этажа, и чувствую, он будет связан с чем-то божественным. А еще к месту силы паломничество непрекращающееся. Если Ставр Прохорович поставит там человека, который будет по серебрушке брать со всех желающих, то к вечеру отобьет все затраты на праздник по поводу вашей свадьбы.
— Нехорошо это, — заметила Юлия, внимательно слушавшая разговор.
— Ваша правда, боярыня, совсем нехорошо, — согласился с ней Горд. — Меня на въезде спросили, когда его сиятельство в город вернется, все желают лицезреть отмеченного богами. Если слух пройдет, что вы тут, то народ туда ломанется, как если бы там золото даром раздавали.
— Да, подложили боги свинью, — в который раз посетовал Воронцов, потом бросил взгляд на остальных, никто не понял, причем тут свинья, да он и сам смутно помнил, вроде как пошло из ислама, мусульмане свинину-то не едят, вот только здесь ничего подобного не было. — Ладно, скажу понятней — подгадили они нам.
— И снова вы правы, Ваше сиятельство, — отозвался Горд. — Гвардейцам пришлось толпу разогнать, чтобы я нормально выехал, человек двадцать у дома стояли. Глава совета даже прислал отделение своих дружинников при пулемете для дополнительной охраны особняка. Подъезжаем, Ваше сиятельство, вам бы укрыться.
И верно, впереди показались стены внутреннего города, ворота открыты, там неизменные дружинники при паре ведунов. Константин отклонился назад, прикрывшись сиденьем Горда. У него в машине обычное лобовое стекло, Лада зачаровала накануне отлета на восток, проверяла свои новые возможности. Ради интереса постреляли из винтовки и револьвера, даже поцарапать не вышло.
Все прошло, как надо. Увидев, кто за рулем, и изучив спецпропуск, позволяющий транспорту боярина Воронцова проезжать в город без досмотра, старший караула козырнул и сделал своим знак, поднять шлагбаум.
«Надо бы все же сказать Ставру, чтобы проверки транспорта, тем более такого, как грузовик, проводили, невзирая на пропуск, — подумал про себя Воронцов. — Это большая уязвимость в обороне. А захватит кто машину, и протащит в город черного ведуна? Тот как воткнет свой жезл на главной рыночной площади, и полезут черные отовсюду. Так и Тверд можно потерять».
— Куда править-то, Ваше сиятельство? — вырвал его из раздумий Горд.
— Давай к тому месту силы, откуда я выходил, не к центральному. Там точно засветимся.
— Сделаем, — отозвался Подземник и погнал машину по узким улочкам в сторону центра.
Константин смотрел в лобовое стекло и понимал, что Горд и управляющий Торговым домом приуменьшили масштаб проблемы. На одной из витрин, вроде как пекарня, висел плакат, на котором кто-то шустро изобразил его и Юлию в золотом ореоле. Учитывая скорость работы, надо сказать, что нарисовано было неплохо, вот только текст внизу очень не понравился: «Славьте Спасителя». От всего этого попахивало религиозным культом. Но самое плохое, что перед этим рисунком стояли трое мужчин и две женщины, которые, приложив руки к левой стороне груди, пялились на него, как на икону. Рассмотрел все это Воронцов без труда, так как пришлось ждать, пока небольшой развозной грузовичок, сдающий задом, не освободит проезжую часть, не давить же людей на обочинах.
