Хуже было со звуком. Банши, несмотря на свои «мартинсы» каким-то непонятным для меня образом, порхала как маленькая птичка, а вот мы со Стечей хрустели буквально на каждой палке. Я еще умудрился спугнуть какую-то ночную птицу, которая гаркнула на нас и, хлопая крыльями, унеслась куда-то в лес.
Мы прошли через чащу и вышли к реке, метрах в пятидесяти, за которой начинался частокол деревни. Спрятались в кустах и стали наблюдать.
Справа дорога к небольшому деревянному мосту, где даже две телеги не разъедутся. Дальше освещенный фонарями со святым светом пятачок и широкие ворота, сейчас закрытые. Рядом с ними полосатая будка сторожа, из которой торчали чьи-то ноги и шел легкий, скорее всего, от сигареты, дымок.
От ворот во все стороны шел частокол из бревен с острыми кончиками, наверху должен быть какой-то настил, по которому курсировали двое часовых с ружьями. С нашей стороны виднелся небольшой козырек с дверью запасного входа, но в темноте саму дверь видно не было. Только светилась тропинка, змейкой уходя куда-то вдоль берега.
– Скотобойня в дальнем конце, – шепнула Банши, – я была здесь несколько лет назад. Пройти можно только через деревню.
– А если обойти? – прохрипел Стеча.
– Гиблый вариант, там болото со всех сторон, – помотала головой Банши, – Бугай, а ты невидимкой можешь метнуться на стену?
– В теории могу, – Стеча, видимо, пожал плечами, потому что кусок звездного неба надо мной сократился. – Но тут река, потом открытое место, могу не дойти.
– Эх, ладно, – вздохнула Банши, – Как же мокнуть-то не хочется. Слушайте сюда.
Она обрисовала нам план, который, на мой взгляд, выглядел вполне адекватно, да и после того, как блондинка посчитала часовых в автомастерской, я не видел повода для сомнений. Стеча тоже не стал спорить, лишь собрался убрать подзорную трубу и нацепить второй кастет. Но я его перехватил. И пока банши что-то мудрила со своими склянками – достала совсем маленький флакончик и стала мешать в нем разные смеси, я уставился в подзорную трубу.
Опять какой-то магический артефакт. С виду старье пиратское, а внутри суперсовременный коллиматор, инфракрасного видения только не хватает. Прицельная сетка, какие-то мигающие значки по углам, как я понял показывающие расстояние, только не понял в каких значениях.
Сначала я посмотрел на будку, но в деталях рассмотрел только грязные сапоги, штаны в полоску, пару табуретных ножек и пальцы в размытых синюшных татуировках, крутившие очередную самокрутку. На расслабоне мужик, мечта горе диверсантов!
На стене двое – тоже не элита спецподразделений. Щетинистые морды, колючие глаза, один зевнул даже, показав несколько выбитых зубов. Но ходят по стене бодро, но, скорее всего, из-за холода.
Банши дала знак, что готова и подняла руку. Отсчитала момент, когда патруль встретился и разошелся и дала старт нашей операции. И мы медленно, раздвигая кусты и заросли сухого камыша, гуськом двинулись к реке.
Я сжал зубы, чтобы не фыркнуть от холода. Идти, по сантиметру замачивая кожу, было невыносимо – не включалась медленное привыкание. Это работает только с ногами, но потом первый ледяной шок на яйцах, второй под пупком, а третий шпарит по соскам. И то это работает только голышом, сейчас же мокрая холодная ткань, разом потяжелела и побежала холодить все тело.
Так что надо разом прыгать и не мять. И хорошо хоть практически сразу у берега началась глубина. Для меня и Банши, особенно для Банши, которая чуть с головой не нырнула, поскользнувшись, а вот Стача даже «Маузер» не намочил.
Мы переплыли на другой берег, прикрывшись за камышами, и двинули по течению до моста. Облепили опоры и стали ждать, пока Банши выберется на берег. Она замерла, что-то опять высчитывая, а потом поднялась, размахнулась и метнула флакончик.
Я подтянулся, чтобы увидеть, результат. Флакончик упал в траву рядом с будкой, всего в нескольких сантиметрах и начал дымиться. Легкие, очень похожие на сигаретные, клубочки дыма поднялись в воздух, и, подхваченные ветерком, пролетели мимо будки. Сапоги вздрогнули, а на землю упала незажженная самокрутка.
– Готов, – шепнула Банши, вернувшись в воду. – Пару часов проспит, но лучше поторопимся.
Мы отплыли в сторону небольшого причала, и по команде Банши, быстро, но аккуратно, чтобы не сбить оставленные на нем тазы и ведра, вылезли и припустили к забору. Вжались в стену и стали ждать, когда патруль встретится снова. Банши, мокрая и оттого совсем уж тощая, прикусила палец, чтобы не стучать зубами.
От Стечи шел пар и, вообще, не было видно, что этот «нечеловек» мог не пройти медкомиссию. А я просто в своем внутреннем списке сдвинул эликсир ночного зрения на второе место, загнав на пьедестал “особую царскую”.
Когда над головой послышались шаги и прозвучало что-то в духе: «Есть махорка? Фраер этот полосатый достал уже, одну за одной смолит».
Я мысленно произнес: «есть», а Банши закинула им еще один флакончик и, разжимая кулачок, на пальцах досчитала до четырех, как мы услышали звуки падающих тел.
Все, а теперь включаем вторую скорость. Стеча подставил руки и как из пушки закинул меня за колья. Чуть не перелетел, но удержался и поймал прилетевшую следом Банши.
Выхватил «крынку», присел рядом с телом и осмотрелся. Пустой ночной двор, широкая полоса до ближайших домов, несколько телег прямо под нами. Насчитал два десятка домов, пару амбарных сараев и какие-то времянки – свет в окнах горел только в трех домах.
В ближнем к воротам и оттуда периодически слышался смех, ругань и перезвон стаканов с бутылками. И в самом конце деревни, над крыльцом большого сарая и в единственном каменном доме, от которого шла дорога к темной громадине скотобойни.
Пока я осматривался, Банши уже прыгала с телеги на землю, опять не издав ни звука. Надо будет узнать, что у нее за ботинки. Ну не понимаю я, как в таких говнодавах можно кошкой передвигаться. Мне, чтобы не издать ни звука, пришлось свеситься, наступить на краешек борт, присесть, стараясь не зацепиться двумя трофейными одностволками и только тогда прыгать. Все равно тихо не получилось, в кармане зазвенели патроны, собранные с часовых.
В доме резко прекратились все звуки, я залег под телегу, пытаясь разглядеть, удалось ли спрятаться Банши. Заметил ее распластавшуяся по стенке соседнего сарая с двумя гранатами в поднятых руках и хмуро смотрящую в мою сторону. Прицелился из трофейного в дверь, переживая, что не знаю, заряжена ли она вообще и чем, и задержал дыхание.
Дверь скрипнула, покачнулась, показался чей-то носок ботинка. И после окрика: «закрой скорее, сволочь, холодина такая», нога спряталась, а дверь захлопнулась.
Пронесло. Я сделал несколько перебежек и пробрался к воротам, открыл маленькую дверку и впустил Стечу.
Втроем мы окружили дом. Стеча тоже раздобыл себе ружье и занял позицию у двери, я перед дверью с двумя ружьями наперевес, а у окна Банши со своей очередной гранатной смесью наготове.
