– В этот раз мы можем не выстоять, – сказал Беленир товарищу потише, чтобы рыбаки его не услышали. – Надо воодушевить людей на борьбу. Что они расселись словно утки на взморье? Пусть тоже готовятся к бою, – последние слова он произнёс с дрожью в голосе, потому что понимал, что враг их силён, а сил у них мало и нет с ними рати, местные же о ратном деле мыслили на уровне пьяной драки на кулаках.
– Беленир прав, – подтвердил шёпотом Брисинор. – Я, например, устал от тревоги и рука уже не так тверда.
Всесвятлир, выслушав советы друзей, поглядел на народ, что суетливо толпился в горнице, ожидая своей кончины, и сказал:
– Люди добрые! Дважды мы уже побеждали это чудо, но оно вновь возвращалось. Значит, троих недостаточно, чтобы его сразить. Готовьтесь и вы к отменной битве, вместе встретим его.
– Мы погибнем! – воскликнул кто-то. – Как назло ещё не допил медовуху!
– Кто-то сложит головы, – согласился Всесвятлир, – но, знайте, вместе мы бесспорно победим, а о вашей смелости, о вашей мощи будут говорить годами! И даже все сородичи этого окаянного чудища устрашатся нашей доблести!
Люди приободрились, позабыв даже, что недавно Всесвятлир называл их глупыми, и заговорили о битве. Кто-то взял палки дубовые, другие взяли стулья, многие притащили гарпуны, топоры и рыбацкие ножи. И вдруг горницу вновь огласил шум ударов чуда морского. Послышались испуганные голоса, но тут солнечные лучи проникли внутрь, и народ честной вновь приободрился и забыл о трусости. Всесвятлир обнажил свой могучий клинок, и все его товарищи тоже изготовились к битве. Беленир, держа меч, чувствовал, как дрожит его рука и как сердце колотит жестокими ударами его внутренности. Но он не поддался страху и остался стоять там, где был.
Чудище ещё раз ударило в двери своей твердокаменной головою, и ворота с треском разломались. Пробилось оно в чертог, словно в закупоренную бочку, набитую едой, – несчастными рыбаками. Словно слизень огромный уродище вползло в горницу. Из глазницы пустой и его переломанных лапок обильным ручьём сочилась кровь. Тут же чудовище кольцом обвило одну из десяти подпорок, что в два ряда высились вдоль горницы и подпирали ветхую кровлю, и сломало её без всяких усилий. Рыбаки, увидев, что чудище портит дом, понеслись на него кто с чем в руках. Стали они его бить-колотить, но чудо вмиг их отбросило, и они рассыпались по стенам. Тогда Брисинор, почуяв силу в своём сердце, подбежал к морде чудовища и всадил топор ему прямо в пустую глазницу. Почуяв боль, уродище поганое извилось и своим длиннющим хвостом сломало ещё три подпорки. Беленир меж тем смекнул, что надо делать, и, отбросив всякие сомнения, крикнул:
– Рушьте подпорки, крыша обвалиться и придавит его! – на этот раз его голос не дрожал: в нём звучали зычно мощь и мужество.
– Но мы сломаем дом, – заметил недовольно какой-то мужик.
– Новый построите! – рявкнул на него Беленир. – Жизнь спасать надо, а не эту гниль!
Мужики деревенские не стали пререкаться и быстрёхонько разрушили подпорки своими топорами. Но несколько подпорок они оставили и выбежали вон из горницы прямо через выбитые двери. В доме не осталось никого, кроме трёх витязей и кучки перепуганных пьянчуг. Беленир велел им уходить через другой выход, бывший в горнице, и остался со своими верными товарищами. Но и чудо тем временем не дремало и не лежало просто так, пока друзья совещались: оно пожирало нескольких селян, которых успело сцапать. Съев их всех без остатка и забрызгав пол мужицкой кровью, оно обрушилось на Беленира, услышав звук его шагов. Но он прикрылся своим крепким щитом и выдержал удар. Всесвятлир и Брисинор тем временем обрушили другие подпорки, оставив только две, отчего крыша сильно накренилась. Затрещал свод, над головами витязей раздались скрип и скрежет. Беленир, поняв, что кров скоро и неминуемо обвалится, велел друзьям убегать и рванул к выходу из горницы. Но прямо около выхода лежало само чудовище. Кое-как проскочил витязь мимо хвоста, что был у него на пути, и с трудом перепрыгнул грозное тулово, споткнувшись о скользкие бока, и ушиб ногу. Но воин всё равно смог выбежать из дома. В лицо ему приятно подул свежий ветер. Лишь затем он заметил, что поранил ногу о острые шипы торчащие из тулова чудища.
Вслед за Белениром побежали Всесвятлир и Брисинор. Но если Всесвятлир выскочил на вольный воздух, то Брисинору не повезло. Чудо случайно схватило его своими лапками-отростками, и, поняв, что это человек, потянуло его в свою пасть. Воин закричал. Он приближался к пасти червечудища, над которой красною кровью сочился выколотый глаз. Брисинор хотел бросить топор ему прямо в глазницу, но выронил его из рук и остался один на один со своим врагом: без оружия. Беленир и Всесвятлир, увидав что приключилось, побежали ему на помощь. Но тут треснули остальные подпорки, и крыша обвалилась. Чудище завалило вместе со славным удальцом. Над ними взгромоздилась огромная груда балок и досок и горою пали на них длинные брёвна от обрушенных стен.
Беленир вздрогнул: ужас прокатился волнами по его телу. Он застыл на месте, не смея шелохнуться, и вперил взгляд в разрушенный домище. Всесвятлир вскрикнул от злости: как никак Брисинор стал ему уже другом и ему нынче было очень горько. И едва замолк молодецкий крик, чудо произвело писк и подняло голову из-под завалов. Тогда, не робея, Беленир подбежал к нему и трижды по самую рукоять всадил ему меч в голову – теперь чудище было убито наверняка. Рыбаки, стоявшие плотным кольцом в нескольких саженях от обрушенного дома, попятились назад, иные ушли к своим старым хибарам, разбросанным по лукоморью.
В небесах же пролетала утка серая, кряква-гоготунья. Крякнула та утка со всей мочи, крякнула еще раз, крякнула в третий раз, и в ушах у Беленира зазвенело, а в глазах потемнело, и он рухнул наземь в беспамятстве. Так окончился третий бой с Мосальным Горбом.
Глава 5. Удар за ударом
Очнулся Беленир уже ясным утром на полатях в избушке Бодина. Нога его ещё ломила, а рана была воспалена. Поодаль от него, на сосновом тёсаном стуле сидел и ворчал себе в бороду сам Бодин, совсем недовольный случившимся. Он то и дело посматривал на Беленира и в его взгляде был виден упрёк. На лавке, в тёмном углу комнаты, сидел Всесвятлир и грозно глядел на хозяина.
– Что с Брисинором? – тихо спросил Беленир, но его голос был слаб, и никто не расслышал, что он спросил. Только Бодин прокряхтел в ответ, ковыряя свой лапоть:
– Ишь, проснулся-то, приспешник Митрапирна! Давно было пора чудо-то сразить-то, странно, что не Вадир прислал вас, а Митрапирн… Да толку – все равно ничего не смыслите в своей работёнке! Лучше вообще бы не присылали никого. Лучше бы отдали-то чуду людей как раньше. Всегда отдавали и оно уходило. А вчера оно вдвойне обычного съело: жены плачут, старики грустят, дети-то теперь в кручине. Почто вы сюда-то явились, мрази негодные?
– Ах так, глупый дед, ты хвалишь избавителей? – оборвал Бодина резкой речью Всесвятлир, и его глаза засверкали. – Пусть погибли сегодня люди, но зато впредь никто не будет погибать от уродища ужасного. Ты глуп как пень сучковатый, а голова твоя что дупло. Наверняка там уже дрозд гнездо свил… Волк ты в овчине! Вот кто!
