Я поднялся по скрипящим ступеням и, не снимая оружия, опустился на круглую кровать. Сбросив шляпу, но оставаясь в маске, я опустился на выцветшее покрывало.
Мне нужны силы, а для этого необходимо поспать. Рэйден совсем близко. И он жаждет меня так же сильно, как и я его. Мои чувства взаимны. И это, оказывается, способно сделать меня безумно счастливым.
Я желал пить это счастье огромными глотками, но все еще боялся. А вдруг Рэйден передумает? Вдруг, он лишь поддался моменту?
Нет… то, что он говорил и то, что делал… Он позволял себя целовать и признался в том, что давно любит меня.
Мой сладкий маленький лекарь. Горячий и прекрасный. Желанный до боли в костях, до голодной слюны. Я не отдам тебя никому и никогда не отпущу. Мой белоснежный голубоглазый мальчик. Я приму то, что ты мужчина. Смирюсь с тем, что я такой. Только не оставляй меня. Потому что если однажды тебе станет душно от моих чувств, и ты решишь уйти, я не смогу тебя отпустить. Это сделает несчастными нас обоих, но я удержу тебя любой ценой.
Уже сейчас я знал, что не смогу совладать со своей любовью, со своими безумными чувствами. Они способны задушить моего хрупкого возлюбленного. Но иначе я не смогу.
В одном я все же был похож на мастера Юна. Всю жизнь, до последнего своего вздоха, нам с ним предстоит любить лишь одного человека.
Глава 10. Создание Ночи, башня и черная нить
Катарина валилась с ног от усталости.
Последние силы у нее безжалостно воровал едкий удушающий страх. Страх того, что принц ей привиделся. Страх, что он снова уйдет, не дождавшись ее. Страх, что получив ее признание, он утратит к ней интерес.
Катарина отчаянно хотела к нему. Снова увидеть. Услышать голос. Прикоснуться. Попросить повторить каждое слово, которое он ей сказал, а потом долго-долго целовать его сильное израненное тело.
Демонов целитель! Баи…
Что ей теперь с ним делать? С трудом, но ей удалось остановить распространение проклятья. Теперь он спокойно дышал, иногда зовя принца. И это тоже сводило с ума от ревности. Сунлинь принадлежит ей!
Возможно не сейчас, но позже она обязательно придумает, как привязать его к себе. Должен же быть прок от ее божественной силы. О, да. Теперь Катарина точно воспользуется ею. Если для того, чтобы удержать принца, ей нужно принять свою суть, то она это сделает.
Но как скрыть его присутствие от других?
Откуда в крепости взялся незнакомый мужчина, она не сможет объяснить. Генерал и Айми и так ее ненавидят. Только и ищут повод сжить ее отсюда. Даже если ей удастся себя защитить, последствия будут плачевными.
И вот как теперь быть? Ночной цветок, значит…
Принц сказал, что это воины, а вовсе не цветы. Значит, красавчик Баи не только целитель, но и мастер боевых искусств?
Каким бы замечательным он ни был, принца ему не видать.
Катарина вернулась к вещам принца. Ладно, она просто запрет целителя внутри, наложив на дверь печать. Но вещи Сунлиня нужно забрать с собой, чтобы никто не увидел.
Но сначала… она должна знать, чего ей стоит опасаться.
Без зазрения совести Катарина запустила руку в его потрепанный мешок. Первой попалась странная маска, похожая на ту, которую они с Дайске слепили для марионеток. Абсолютно белое прекрасное бумажное лицо с черными бровями, черным ртом и черной линией ресниц.
Внутри все было исписано полустершимися иероглифами. Видимо, маску делали из страниц какой-то книги. Зачем она принцу?
Катарина пожала плечами и отложила ее. Что тут еще? Запас еды, пустые флаконы, похожие на произведение искусства, футляр с метательными ножами, старый экземпляр «Учения», в котором не понятно ни слова, и свернутая в свиток бумага высочайшего качества. Такой любил пользоваться ее тщеславный отец, который за деньги мог получить все. Все, кроме так желанного ему положения при дворе и власти.
Катарина развязала шелковый шнурок и, сгорая от любопытства, развернула свиток. Внутри оказалось множество листов с непонятными чертежами. Линии, точки, символы Мертвой Алхимии и давно забытые иероглифы.
Что это за странный свиток? И зачем он принцу?
У него все еще было слишком много секретов от нее.
Катарина быстро спрятала все обратно.
Однажды ему придется вернуться в столицу, где ей совершенно точно не место. Интуиция подсказывала, что это произойдет уже скоро. Значит, она не должна разбрасываться ни единым фэнем, отведенного им времени.
Пора и лекарю вкусить своего запретного счастья.
Катарина собрала все самое необходимое и сложила в мешок принца.
Еще раз проверив целителя и убедившись, что теперь он точно выживет, она выскользнула из лазарета и запечатала сначала внутреннюю дверь, а затем и дверь в башню.
— Куда собрался?
Катарина резко обернулась. Позади стоял мрачный сонный Дайске. Его взгляд прошелся по тяжелому мешку и вернулся к ее лицу.
Катарина расправила плечи. С алхимиком у нее по-прежнему были натянутые отношения. Он подозревал ее во всех грехах на свете и отчаянно пытался выпытать ее прошлое.
— Как прошла охота на Создание Ночи? – Катарина проигнорировала его вопрос и направилась к себе, но Дайске преградил ей дорогу и схватил за руку:
— Никак. Мы никого не нашли.
Катарина попыталась идти дальше, но настырный алхимик продолжал удерживать ее.
— Так куда ты собрался?
— Не помню, чтобы отчитывался перед тобой.
— Надумал сбежать? После того, что натворил?
О, она знала, что в уходе Сунлиня он винил именно ее.
— Что же я такого натворил?
Дайске наклонился и тихо прошипел, обдавая ее лицо горячим дыханием:
— Я не знаю, какое заклинание ты использовал на… господине Ван Лине, но от меня сбежать так просто у тебя не получится.
Как же он ее бесил!
Катарина снова попробовала выдернуть руку из крепкой хватки, но Дайске словно репей вцепился в нее.
— Если бы я сбежал, такой дурак как ты заметил бы это, когда я уже был бы на другом конце Ванжана.
— Хватит играть в свои игры. Думаешь, я не вижу печать на двери? Твоя алхимия такая же жалкая, как и попытки казаться аристократом. Ты можешь обмануть этих крестьян, но не меня.
Да что он к ней прицепился, в самом деле?!
Катарина заметила подошедшую Сюли. Может у нее получится отвлечь алхимика?
— Барышня Сюли может подумать, что ты пренебрежительно относишься ко всем живущим здесь…
— Мне плевать, что подумает барышня Сюли!..
Этот идиот даже не замечал, куда смотрит Катарина.
