Едва не падая, Катарина отшатнулась назад. Но цепи натянулись, и Сюин рухнула на пол шагах в десяти от брата.
Она подняла голову и зарычала. Жуткий звук шел, казалось, откуда-то из ее груди.
Катарина в ужасе смотрела на монстра, оказавшегося перед ней. Черные зубы, длинные и острые, с жуткими клыками. Зрачки и радужки исчезли – вместо них глаза были наполнены кровью, которая вытекала из уголков тонкими струйками. Кожа посерела и кое-где начала покрываться черными пятнами.
— Сюин… – Го Лэй упал на колени и заплакал, протягивая к сестре руки.
Сюин повела головой, повернув ухо к брату, будто не видела его, но прислушивалась. Медленно она начала ползти к нему, опираясь на все четыре конечности.
Катарина едва успела оттащить крестьянина назад, схватив за шиворот и совершенно забыв о цепях, удерживающих девушку.
— Спасите ее, господин лекарь… Молю, спасите! Я знаю, вы можете!.. – Он заплакал еще громче и вновь принялся целовать сапоги Катарины. – Что с ней стало? Она… она превратилась в Создание Ночи?
Утратив к ним всякий интерес и будто бы забыв о чужом присутствии, Сюин поползла обратно к своей стене и прижалась к ней щекой, как если бы пыталась что-то услышать по ту сторону.
Создание Ночи?
Катарина покачала головой:
— Нет… Это не Создание Ночи…
— Вы знаете?! Знаете, что с ней? Как это вылечить?
Катарина смотрела на Сюин, пока Го Лэй обнимал ее колени, умоляя помочь.
Ею овладело странное оцепенение. Мальчишка сказал, что Лу покусала крестьян и приказала им напасть на призрака…
— Что с призраком?
Го Лэй непонимающе моргнул:
— Ч-что?
Катарина закричала:
— Что стало с призраком?!
Сюин зарычала, а потом принялась скулить, судорожно вжимаясь в стену.
— Он… он перерубил всех… Приказал господину Дайске и тому, в белом, сжечь трупы и… и ушел из крепости.
— Ушел?
Катарина не знала, что испытывает, слыша это. Радость, что он жив и может спастись? Или горечь от того, что… бросил ее?
— Д-да… Было… было плохо слышно. Но кажется, он пошел за госпожой Лу…
Боги, нет…
Лу… Фао Лу, кто же ты такая, демон тебя побери?
Ей хватило силы сотворить это. А еще командующий… Баи ведь сказал, что изувеченный Фао Рэн – ее рук дело. Кто она, если способна на подобное?
Сунлинь отправился за ней. В одиночку. Без Дайске и Баи. О чем он вообще думал?!
Но он не бросил ее. Не оставил одну.
Боги, она извращенная эгоистка, если испытывает радость от того, что он отправился охотиться на монстра, а не спасать свою жизнь. Которая стоит больше их всех вместе взятых. Обезумела от любви к нему. Это уже нездоровое темное чувство, которое овладело ее сердцем полностью.
Сюин начала скрести когтями о каменную стену. Длинные и черные, они оставляли на кирпичах глубокие борозды.
Сунлинь справился со многими монстрами, подобными ей… Но кто они вообще такие?! Кто такая Лу?
— Говоришь, госпожа Лу укусила твою сестру, и она стала такой?
Го Лэй закивал:
— Да! Сразу же!.. И все исполняли ее приказы.
— Что она приказала? – Кажется, Катарина уже знала.
— Уничтожить призрака… Господин лекарь, что будет с моей сестрой?
Катарина наклонилась и схватила первый попавшийся мешок, лежащий у стены. Внутри оказался рис. Собрав горсть, она швырнула его на пол. Тут же Сюин бросилась к рассыпавшимся зернам и начала по одному их собирать.
— Создание Ночи! – Крик Го Лэя отразился от стен, но сестра никак на него не отреагировала, увлеченная своим занятием. – Она стала Созданием Ночи!
Катарина покачала головой, глядя на то, как Сюин ползает по полу, бережно собирая зернышки.
Ответ она уже знала. Печальный ответ.
— Нет. Ее обратили лишь на половину. Теперь она просто демон. Она будет жаждать крови. А получив ее, жажда станет лишь сильнее. Насыщение не наступит никогда. В конце концов, крови станет так много, что она умрет.
Го Лэй помотал головой и снова заплакал. На этот раз тихо, без рыданий:
— Нет… Нет… Она ведь… Она ведет себя, как Создание Ночи. Собирает рис, жаждет крови…
Катарина указала на потолок:
— Но не боится света и полностью утратила свой разум. Создания Ночи хоть и жаждут крови, но полностью контролируют себя. И боятся солнечного света.
— Почему она не такая?! Почему?!
— Ее создатель не напоил ее своей кровью.
— Но что-то же должно ей помочь… Какое-то лекарство. А может… – Он стащил с шеи рваный шарф: – …может, моя кровь?
Катарина снова покачала головой. Жизнь научила ее смиряться с потерями. С неизбежными смертями тех, кому невозможно помочь.
— Твоя кровь не поможет. Она лишь разожжет ее жажду еще сильнее.
Катарина обхватила его запястья и потянула вверх:
— Идем. Лучше оставить все, как есть. Ты расскажешь мне, что произошло, а я подумаю… как облегчить ее страдания.
— Облегчить… страдания? – Го Лэй свел брови, вновь едва не плача.
Катарина кивнула. Ему не хватит сил прервать мучения сестры, а значит… значит, сделать это должна она. Но сможет ли?
Го Лэй с трудом поднялся, и Катарина повела его за собой, стараясь не обращать внимания на вновь раздающееся рычание и звон цепей за спиной.
Едва ее нога пересекла последнюю ступеньку, Го Лэй толкнул ее вперед, обратно в грязные покои, а сам потянул стену, закрывая себя внутри.
Катарина поняла, что он собирается сделать.
Она ринулась вперед так быстро, как только могла.
— Стой! Ты ничем ей уже не поможешь! Она умрет от крови или жажды!
— Я буду с ней… До конца…
Он захлопнул стену. Катарина с разбега ударилась о преграду. Она надавливала во всех местах, искала секретный рычаг, но ничего не получалось. Как будто только Го Лэю поддавался этот тайник.
С той стороны послышался какой-то звук. Но Катарина не могла сказать, стон ли это, чей-то крик, скрежет цепей или всего лишь ее иллюзия.
— Открой! Го Лэй! Немедленно, открой!
Она кричала так громко, что этот крик мог бы разбудить мертвых.
Глупый наивный мальчишка! Решил отдать себя на растерзание сестре! Они ведь оба умрут! Она – от переизбытка крови, он – от истощения…
И где же ее божественная сила, когда она так нужна? Где ее способности богини Разделения, когда она настолько в них нуждается?! Какой прок от всего этого?
