После переговоров он пригласил девушку на кофе, и всё завертелось с невероятной скоростью. Им хватило пары месяцев, чтобы понять, что это любовь на всю жизнь, и Ваня не стал тянуть с предложением руки и сердца.
* * *
– Ни за что! Я тебя из наследства вычеркну! – сказал отец, когда дочка привела Ивана в дом и показала кольцо. – Эти архитекторы – нищие, – не стеснялся он говорить при присутствующем женихе.
Ваня смотрел на эту идеальную, гордую осанку и впервые в жизни чувствовал себя по-настоящему слабым.
Любовь была сильна, но дочь никогда не перечила отцу, и ситуация казалась безвыходной. Решение пришло неожиданно, когда Ване на выходных позвонила бабушка и пригласила в гости.
– Что значит не даёт своего благословения на свадьбу?! – рассвирепела женщина, услышав историю внука о невозможности брака.
– Я всё перепробовал, но он непробиваем, – повесив нос, бубнил Иван.
– А массаж? Его ты пробовал? Я же тебя учила. Или ты всё забыл?
– Да он постоянно ходит на массаж! Спины прямые, как восклицательный знак – что у него, что у дочки! Я таких никогда не видел! – кричал в сердцах внук.
– Это хорошо, – улыбнулась старушка. – Дети будут здоровые. Ладно, настала пора мне с ним познакомиться, заодно сразу обговорим детали свадьбы.
Бабушка встала из-за стола.
– Бабуль, да бесполезно…
– Цыц! Ты кому сказал «бесполезно»? Да через мои руки знаешь сколько чемпионов прошло? Тоже мне, бизнесмен, – сказала женщина и отправилась пешком в другой конец города, где жила семья Ваниной невесты.
* * *
– Уверен, ваш внук найдёт себе замечательную бухгалтершу, а мою дочь пусть оставит в покое, – деликатно произнёс бизнесмен, когда бабушка совсем неделикатно зашла в его квартиру, сразу разулась, прошла на кухню и поставила чайник.
Женщина не стала ничего отвечать. Она молча схватила бизнесмена двумя пальцами за трицепс, и мужчина чуть не упал в обморок от пронзившей его боли.
– Вы что делаете? Я сейчас полицию вызову! Нет, я вызову свою охрану и вам… Ай-я-я-я-яй! – запищал он, как только женщина надавила чуть сильней.
Бизнесмена уложили на диван. С него аккуратно были сняты пиджак и рубашка.
– Господи, Ваня, что она делает? Убивает его?! – плакала девушка, держась за жениха.
Ваня молчал. Впервые ему казалось, что так и было. Он знал, что их семейный способ здесь бесполезен. Хоть бабушка и считает себя властелином позвоночника и грозой радикулита, но в этой ситуации она явный аутсайдер.
Отец звал на помощь, дочка билась в истерике, Ваня сгорал от стыда и страха. Только бабушка была холодна и спокойна, словно айсберг. Медленно она отпустила мышцу и, коснувшись двумя указательными пальцами спины мужчины, начала громко и ласково проговаривать вслух, водя при этом пальцами вдоль позвоночника:
– Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, едет поезд запоздалый…
Это было удивительно и совершенно неожиданно. Мужчина быстро замолк. Более того, он забавно похихикивал, когда один из вагонов рассыпал пшено, и легонько взвизгивал, когда щипали гуси.
Бабушкин опыт сделал своё дело. После первого сеанса бизнесмен не выдержал и попросил добавки на любых условиях. Во время повторного массажа были обговорены и дата торжества, и ресторан, и будущее молодоженов. Ваня хотел было заодно влезть и со своим контрактом, но бабушка его остановила, сказав, что нельзя так бессовестно пользоваться секретным оружием и нужно знать меру.
* * *
Сразу после свадьбы Ваня расторг договор с бюро, которое, к слову, держало его лишь из-за умения вести переговоры. Парень открыл свой собственный массажный кабинет. Дела его быстро пошли в гору, ведь тесть перенаправлял все потоки знакомых бизнесменов к своему зятю и, как ни странно, экономическая ситуация в регионе резко пошла в гору.
На фоне этих успехов даже переизбрали губернатора на новый срок, но все капиталисты области и рядовые пациенты массажного кабинета прекрасно понимали, что дело тут вовсе не в грамотной политике и не в удаче чиновников: главным было умение прямо держать спину. И Ваня делал всё, чтобы у людей это получалось.
Элитный маршрут
В троллейбусное депо срочно требовался кондуктор на маршрут номер 12. После недавней транспортной реформы работать стало совсем невозможно. Одни маршруты убрали, другие – удлинили. В итоге троллейбусы и автобусы стали ездить реже, люди в них набивались плотнее, а атмосфера внутри всегда была напряженной. Работать в таких условиях могли только самые отчаянные, беспринципные или же опустившиеся на финансовое дно люди. И даже они уходили после первой получки.
– Идите вы к чёрту со своим двенадцатым маршрутом! – кричала Алла Григорьевна, кондуктор с пятнадцатилетним стажем.
Эта женщина могла с закрытыми глазами в час пик сосчитать количество вошедших пассажиров и обилетить даже самых юрких и хитрых. Но даже ей было страшно от одной мысли о двенадцатом маршруте.
– Вы – наша последняя надежда, – умолял её начальник. – Мы вам ставку поднимем, на дес… пять процентов! – Он закашлялся, предлагая «выгодные» условия.
– Засуньте эти пять процентов себе в пневмосистему! – прошипела кондуктор.
Встав из-за стола, она покинула кабинет, не оглядываясь. Она могла себе позволить подобное: её всё равно никто не уволит – работать-то некому.
– Ну и что мне делать, Наташ? – повернулся начальник к своей секретарше, но та лишь пожала плечами.
В этот момент дверь в кабинет открылась с характерным скрипом. На пороге появилось нечто очень яркое до ряби в глазах и эффектное до боли в зубах.
– Гуд афтернун, – произнесла с совершенно сельским акцентом женщина в пёстром платье, заправленном в длинную узкую юбку.
От её локтей до пальцев тянулись чёрные, сильно растянутые атласные перчатки. На голове этой особы сидела большая, словно спутниковая тарелка, шляпа, из которой антенной торчало перо чайки. На вид женщине было глубоко за тридцать пять, но она явно чувствовала себя гораздо моложе.
Достав из сумочки пачку дешёвых сигарет, она вставила одну в длинный мундштук и подожгла.
– Вы к кому? – взяла слово секретарь, чувствуя, что начальник потерял дар речи.
– Меня зовут Сильвия, Сильвия Бобикова, – томным аристократичным голосом представилась женщина. – Я пришла к вам, так как я вам нужна!
– Вы, наверное, ошиблись, – очнулся начальник.
Он хотел было сказать «дурдом», но вместо этого произнёс:
– Салон красоты – через дорогу, нужно пройти пять…
– Это вы, mon cher, ошиблись, – перебила его Сильвия, – дважды.
Она уселась на стул и, закинув ногу на ногу, сделала затяжку. От дыма её сигареты начали отклеиваться обои в углу и увядать пластиковая монстера.
