Майя тяжело вздохнула, взяла из шкафа иномирскую одежду – джинсы с футболкой и ветровкой – и побежала за шторку переодеваться.
– Мы с вами пойдем, – раздался тоненький голосок Чаты.
– Может, спрайтов на подмогу позвать? – пробасила Фло. – Они такие сильные и храбрые. Особенно их предводитель Кореандр. Во-от такие кулачищи!
Майя подавила смешок, вспомнив мальчика-с-пальчика. Но пикси заохали и принялись расспрашивать Фло с Чатой о поселении спрайтов.
– А твой Карлуша-то нам не поможет? – поинтересовался домовой с надеждой в голосе.
– Кайларион? – хмыкнула Майя над тем, как домовой уже переделал имя фейри. Она вышла из укрытия и натянула на ноги видавшие виды кроссовки, неказистые, но очень удобные – для похода по болотам в самый раз. – Так он уехал собирать какие-то там доказательства, – ответила Майя, завязывая шнурки. – Думаю, ищет Флексиолу, пытается мне помочь. Не хочу отрывать его от важных дел, но, если что, позову.
Майя не стала говорить о том, что не хочет отрывать Кайла от важных дел еще и по той причине, что фейри ей строго-настрого запретил влипать в новые неприятности. А она опять к ним стремится, да еще на ночь глядя. Хотя, может, и обойдется, и на этот раз она станет победительницей. Найдет артефакт, пробудит древнюю силу, и феи получат защиту леса. Майя представила, как Кайл с восхищением смотрит на нее, признается, что был неправ, и мечтательно вздохнула. Аделин толкнула ее в бок, словно догадалась о тайных мыслях:
– Потом помечтаешь о своем женихе, пора в лес выдвигаться!
– Только поляну, где Краунд обитает, нужно сторонкой обойти, – предложила Майя. – Лучше действовать тихо, а то начнет отговаривать.
Домовой с укором покосился на Майю и проворчал:
– Ишо не оперились, а ужо помощью древних брезгуют. Ну, сами так сами!
– Только как мы сами на болото пройдем? В прошлый раз нас светлянки довели, – вспомнила Эль.
– Светлянок и я попросить могу, зря, что ли, в лесу столько времени куковал и их подкармливал, – предложил Сыч Никодимыч. – Но все равно лучше бы у Краунда помощи попросить. Может, на самих болотах у него власти нет, но к лесу возле топей его зверье пройдет. Уж больно там места черные, дурные, нежитью попахивают.
– Попросим, если понадобится. Он ведь древесный дух, отовсюду нас услышит, – предположила Майя.
Домовой охнул и с недоверием покосился на хозяйку.
– И озерную фею можно на помощь призвать, – предложила Вайолет. – Болота – та же вода.
– А как мы ее призовем? – удивилась Нора.
– А бусины нам на что выданы? Если помощь потребуется, жемчужины потрем и Мелюзину кликнем, – пояснила Вайолет, показывая на крупную жемчужину, что уже висела на цепочке в виде украшения.
– Смотрю, ты с этой озерной подружилась, – удивилась Эль. – А еще недавно скандалисткой обзывала.
– Так она скандалила не от хорошей жизни, – вступилась за озерную фею Вайолет. – Дома у нее нормального нет, так, пещерка маленькая в глубине озера, горожане рыбу ловят и спать мешают, да и жила она одна-одинешенька столько лет, пока мавки не появились да водяной не приплыл.
– Поболтаем потом. В путь! – поторопила подруг Аделин и направилась к выходу.
Феи пошли следом, за ними полетели пикси, а последним вышел Сыч Никодимыч, прихватив объемный узелок с провиантом.
Заговорщики тихонько добрались до картины со старушкой феей, которая теперь обитала в одноногой избушке. Майя хмыкнула, не иначе Сыч Никодимыч «баньку» построил. Зеленокрылая старушка выглянула из оконца, приветливо улыбнулась домовому и махнула Майе рукой: мол, заходи. Огромный холст подернулся рябью, ожил, послышались звуки, подул ветерок, и феи шагнули в лес. За ними влетели пикси, а завершал процессию Сыч Никодимыч, который отвесил поклон фее-хранительнице, а затем тихонько засвистел. Темноту прорезали светлянки и светлоножки. Майя уже различала этих маленьких жучков: у одних светились спинки, а у других ножки, делая их похожими на летающих медуз. Сыч Никодимыч о чем-то пошептался с окружившими его жучками, те тихонько застрекотали, а затем полетели вперед.
– Поспешаем за ними, – приказал домовой, ринувшись за жучками. – Держаться друг за дружкой, с тропинки не сворачивать и не отставать!
Феи встали рядком и поторопились за домовым, а пикси полетели у них над головами. В руках у малышек Майя заметила малюсенькие фонарики: к походу подготовились.
Ночной лес радовал теплым, чуть влажным ветерком и хвойным ароматом, узкую тропинку, помимо светлянок, освещали Луна и Леля, бросая на траву желтовато-беловатые блики. Деревья приветливо шевелили ветками, расступались и пропускали путников вперед. Феи шепотком поблагодарили древесного духа и лесных обитателей за теплый прием и… обошли знакомую полянку стороной. Продвигались по лесу тихонько, стараясь не шуметь, но в траве все равно шебуршали зверьки, а на ветвях качались сонные птицы. Где-то громко крикнула то ли выпь, то ли схожая птица, раздался плеск воды, откуда-то потянуло гнилью, и феи поняли, что болото близко. Падающий на тропинку свет от Луны и Лели потускнел, под ногами захлюпал мох, а в воздухе разлилась тревога. Окружающая природа изменилась. Деревья здесь пугали обожженными стволами и голыми ветками, на кочках сидели огромные пучеглазые жабы, комары размером с кулак норовили укусить. Наконец феи подошли к болоту и почувствовали, как воздух затрещал: они пересекли невидимую черту и вошли на чужую территорию. Светлянки замерли над их головами, пикси боязливо зашептались, домовой ухнул сычом. Место было мрачным, жутким. Деревья с кривыми стволами и сухими ветками походили на многоруких чудовищ. Валуны, торчащие из земли, напоминали черепа. Вдалеке, среди мутного тумана, показалась покосившаяся изба, возле которой виднелся большой черный камень. К ним вели кочки, над которыми кружили красные огоньки.
– Миз Мэбс вроде бы говорила, что фейский алтарь – пятилистник, – прошептала Майя, недоверчиво косясь на темный камень.
– Может, и был когда-то, пока в землю не врос, – ответила так же шепотом Аделин, подходя ближе к воде.
– Придется по кочкам пробираться, – вздохнула Эль и подняла с земли длинную палку.
Так же поступили и остальные феи, правда, на островок посредине болота смотрели с сомнением. Но красные огоньки призывно мигали, освещая путь, и звали за собой.
– Ох, нехорошо тут, погано, – закряхтел домовой, оглядевшись. – И камень подозрительный, гнилым обломком из земли торчит.
Феи вздохнули и сделали первый робкий шаг. Назад.
– Если боитесь, так и скажите. Я одна пойду, а вы здесь оставайтесь, – пробурчала Аделин, разбежалась и, упираясь рукой на палку, прыгнула на кочку.
– Ой, бедовая, – покачал головой Сыч Никодимыч и вдруг замер. – Чу! Из избы той какие-то голоса раздаются.
Все остановились, прислушиваясь. И правда, из дома послышались тихие стоны: «Спасите нас! Вызволите! Помогите!»
