— Пошел ты к черту! — заорала Берта. — Подумаешь, миллионер
выискался. Да ты просто мелкий деляга, кому позарез нужны эти деньги — от
двухсот пятидесяти до пятисот пятидесяти. Не мечтай о своей любимой роли:
очарованный принц в толпе бродячих красоток, которые…
— А ведь придется платить и женщинам, — встрял я.
— Что?! — завопила Берта. — Платить женщине за то, что ее
угощают обедом? О чем, черт побери, ты толкуешь?
— При сделке платят…
— Возьми эту свою секретаршу с телячьими глазами.
Она их с тебя не сводит. Эти ее облегающие свитера! И эти
блузки с низким вырезом! О Боже! Иди-ка ты отсюда подальше. И не раздувай
счета. Нам предложили крупное дело. Такими нам и следует заниматься. Давай бери
с собою Элси. Скажи, что она на работе, и пусть заказывает блюда подешевле да
ограничится парой рюмок за вечер!
— Когда начинать? — спросил я.
— Чем скорей, тем лучше. Игру с утечкой информации Карсон
начнет сегодня.
— А он уверен, что наблюдатели с перекрестков не имеют
отношения к утечке?
— Они не знают всех данных. Только четверо сотрудников имеют
доступ к оценочным материалам и знают об их назначении.
— Ладно, я поговорю с Элси. Выясню, согласна ли она
принимать ухаживания на таких условиях.
— Она клюнет с такой готовностью, что выпрыгнет из своего
платья. О Господи, хотела бы я видеть, как это случится… Думаю, теперь ни к
какой другой работе ее не приохотишь. И прежде чем дело завершится, она
вопьется в тебя когтями и потащит к алтарю… Если она добьется своего,
единственным свадебным подарком, какого ты от меня дождешься, будет открытка с…
Ладно, убирайся прочь и приступай к работе.
Глава 2
Просмотрев меню, Элси Бранд вздохнула:
— Придется, наверное, заказать бифштекс за три двадцать
пять.
— А почему не филе-миньон за пять? — возразил я.
— Берта упадет в обморок.
— Ты должна есть досыта.
— Берта, возможно, другого мнения.
— Ты должна поддерживать свою сопротивляемость на уровне.
— Сопротивляемость чему?
— Кто знает заранее? Может быть, болезнетворным микробам.
— Разве ты болезнетворный микроб, Дональд?
— Какое там! Я вирус: Большая устойчивость против
антибиотиков.
Надо мною нависла официантка, и я распорядился:
— Два филе-миньона. Один «Манхэттен», один сухой мартини,
коктейли с креветками и салат под соусом.
Она ушла.
Элси взглянула на меня и покачала головой.
— Не волнуйся, — сказал я. — Берта все примет как должное. В
расходной ведомости будет указано: обед — два гамбургера по доллару и двадцать
пять центов, остальное включу в счета за такси.
— Берта потребует квитанции и объяснения, почему ты брал
такси, если агентство располагает собственной машиной.
— А я отвечу: из опасения, что номер засекут, заметил
слежку.
— Дональд, ты на самом деле всегда так поступаешь?
— Как — так?
— Проделываешь все эти трюки, о которых говоришь?
Никогда не понять, шутишь ты или говоришь правду.
— Добрый знак!
— Можешь объяснить, каким делом мы занимаемся в данный
момент?
— Нет. Оно сугубо конфиденциальное. Твоя задача — играть
роль моей девушки.
— И давно по этому сюжету мы знакомы?
— Достаточно.
— Достаточно для чего?
— Для того, чтоб ты называлась моей любовью.
— Платонической, страстной, с видами на будущее?
— Неужели перед путешествием ты обязательно изучаешь карту?
— Я хочу знать, где расставлены светофоры.
Появилась официантка с напитками.
— Ну так выпьем же за сопротивляемость. Ибо никаких
светофоров нет.
Она подняла было стакан, потом, поколебавшись, произнесла:
— За виды на будущее, каким бы оно ни оказалось.
За обедом мы просидели долго. Я сказал, что она должна
сопровождать меня до моей холостяцкой квартиры: такова воля Берты.
— И что же дальше? — поинтересовалась Элси.
— Дальше я интересуюсь почтой, переминаюсь с ноги на ногу
около лифта, настаиваю, чтоб ты поднялась ко мне, а ты просишь, чтоб я проводил
тебя домой.
— Зачем эта сцена?
— Она докажет всему вестибюлю, что я нормальный.
— В смысле — влюблен?
— Я облек эту мысль в дипломатическую форму.
— А что, если я не стану проситься домой, позволю уговорить
себя посмотреть гравюры?
— Там нет никаких гравюр. И вообще, мало ли что может
произойти. Она явно продолжала тешиться своими коварными замыслами. — Более
того, — продолжал я, — Берта заранее предусмотрела такую ситуацию.
Мне не следует тебя провожать. Ей кажется, в вестибюле могут
быть соглядатаи. А потому я должен сохранить хладнокровие, заказать такси и
отправить тебя восвояси.
— И ты меня не проводишь?
— Нет.
— Не очень-то вежливо.
— Вежливости Берта от меня не требует. Одну только деловую
активность.
— Ты пляшешь под ее дудочку?
— Слегка подыгрываю.
В машине Элси о чем-то размышляла.
И вот — вестибюль. Я подошел к стойке, спросил почту, затем
разыграл сцену у лифта. Элси уже приготовилась подняться со мной. В глазах ее
вспыхнули озорные огоньки, и она, кажется, в упор не видела длинноногую
блондинку, которая бросала на нас ледяные оценивающие взгляды.
— Ладно, пойдем, — сказал я Элси. — Не ломайся.
Просто хочется угостить тебя.
Клерк демонстративно занимался чем-то, вроде нас совсем не
слушает, а уши оттопырились аж на целый фут.
— Ну, — колебалась Элси, — конечно, надо бы домой, но
Дональд…
— Посмотри на блондинку, — шепнул я.
— Уже посмотрела, — понизила голос и Элси, — поэтому и хочу
подняться с тобой.
Я демонстративно вздохнул и громко заявил:
