Он пропустил нас без разговоров. Мы спустились в каюту.
Монтроуз Л. Карсон, Бернис Клинтон и несколько полицейских
сидели вокруг стола.
На лице Карсона застыла маска ярости.
— Не сомневаюсь, это ваших рук дело, — сказал он, увидев
меня.
Я поклонился.
Селлерс выступил вперед:
— Отвечаю за все я, Карсон.
— Я отберу у вас лицензию, — пообещал мне Карсон. — Вы меня
предали.
— Заткнитесь, — оборвал его Селлерс. — Вы поручили этим
людям заняться утечкой информации из вашей конторы. А утечки никакой не было.
Была мистификация. Вы хотели, чтоб каштаны из огня таскали за вас другие.
Правда, вы не предлагали им раскрыть убийство или совершить его.
— Откуда мне знать, что они делали, — сказал Карсон. — От
Лэма можно ждать чего угодно.
Селлерс обратился к офицеру:
— Вы обыскали его?
Офицер кивнул:
— Обыскал, но ничего не нашел.
— А как насчет девки?
— Я не девка, — заявила Бернис Клинтон. — И меня не
обыскивали. И не будут обыскивать. Я не дамся. Попробуйте только дотронуться до
моего багажа. Я приличная женщина. Я не позволю сборищу мужиков щупать меня,
прикрывая дармовое удовольствие служебным долгом. Я требую…
Селлерс ткнул пальцем в Берту.
— Уполномочьте ее, — посоветовал он офицеру.
Офицер ухмыльнулся и спросил:
— Как ее зовут?
— Берта Кул.
— Берта Кул, — произнес офицер, — именем закона я
уполномочиваю вас оказать помощь полиции. Я обязываю вас обыскать арестованную.
Бернис Клинтон побледнела, вскочила на ноги и крикнула:
— Вы не смеете!
— Где бы нам уединиться? — безмятежно спросила Берта.
Рядом свободная каюта, — офицер кивнул на дверь.
— Пошли, дорогуша, — обратилась Берта к Бернис.
— Катись к чертовой матери, — процедила та.
Берта обхватила ее за талию и вынесла за дверь, словно
мешок.
Карсона вывели на пирс.
Селлерс сел и с облегчением расплылся в улыбке. Офицер
усмехнулся в ответ. Селлерс ткнул в меня пальцем и пригласил:
— Присаживайся, Поллитровочка!
За дверью послышались шум, топот, потом пронзительная
ругань. Яхта вздрогнула, будто ударилась о причал.
Через десять минут вернулась Берта с Бернис Клинтон на
буксире.
У Бернис был такой вид, точно ее пропустили через мясорубку:
всклокоченные волосы, рваная юбка, в блузке — дыра.
— Я обыскала ее, — сообщила Берта.
— Нашли что-нибудь?
Берта швырнула на стол бумажку.
— Под лифчиком, — кратко доложила она.
Полицейские сгрудились вокруг стола. У меня не было
возможности последовать их примеру. Но вскоре Селлерс подвел итог:
— Теперь все ясно. Известен мотив — завещание Герберта
Джейсона Даулинга. Он все отдал Бернис Клинтон.
— Когда оно было подписано? — спросил я.
— Два года назад, — ответил Селлерс.
— В этом случае оно не стоит даже той бумаги, на которой
написано. У Даулинга остались сын и жена по гражданскому браку. Они
зарегистрировались в штате, где гражданский брак признается юридически
полноценным. У нее от Даулинга родился ребенок.
Следовательно, он не может оставить наследство кому бы то ни
было, не оформив это специальным документом.
— Дешевка! Шпингалет! — закричала Бернис Клинтон. — Думаешь,
ты умнее всех? Взгляни на завещание, его подготовил хороший адвокат, такой
знает все ходы и выходы. Там указано: пусть хоть кто объявит себя наследником,
хоть супруга, хоть любой другой родственник — им причитается один доллар.
— Но уж вы-то тем более не можете претендовать на
наследство, — возразил я. — Вам предъявят обвинение в убийстве. Убийца не наследует
имущество убитого.
— Это завещание как раз то, что нам нужно, — сказал Селлерс.
— Плюс попытка к бегству.
— Вам не удастся состряпать дело! — выкрикнула Бернис
Клинтон. — Я по горло сыта вами, дешевки с жестянками, сукины дети!..
Берта взмахнула рукой и ухватила Бернис за рваную блузку:
— Заткнись. Не смей поносить моих собратьев.
Уж кем-кем, а Бертой Бернис точно была сыта. И потому сразу
умолкла. Полицейские заулыбались.
Селлерс подошел ко мне.
— Ты свободен, как ветер в поле, — объявил он. — Ты —
свободный гражданин, ни у кого нет к тебе никаких претензий. Отправляйся на все
четыре стороны.
— Вы не можете меня отпустить. Вам дано указание держать
меня под арестом.
— А по междугороднему телефону я получил указание освободить
тебя, если мы накроем эту парочку. О чем, черт возьми, ты думаешь, я
разговаривал по телефону второй раз, когда уже разузнал про такси? — Селлерс
ухмыльнулся. — Нам нужна хорошая помощница, чтоб управиться с арестованной.
Иначе эта девка объявит, что по дороге в тюрьму мы напали на нее с грязными
намерениями. Берта ведь уже получила официальный статус.
— И жалование получу? — обрадовалась Берта.
— Получите, если предъявите счет округу, — ответил Селлерс.
— Не беспокойтесь, предъявлю, — пообещала та.
Бернис Клинтон хотела было что-то сказать, но, кинув взгляд
на Берту, осознала тщетность своих усилий.
— Нам еще предстоит обыскать яхты, — сказал Селлерс. — А вы
пока осмотрите, пожалуйста, багаж арестованной, миссис Кул. — Он обернулся ко
мне и указал большим пальцем на дверь: — А ты, Поллитровочка, проваливай.
Я так и сделал.
Глава 19
Офис Герберта Джейсона Даулинга был закрыт по причине его
смерти. Дорис Джилмен, женщину, которая обедала вместе с ним в кафетерии, я
застал дома.
— Это вы меня преследовали, — заявила она, едва я
представился.
— Совершенно верно. Я шел за вами от самого кафетерия, где
вы украдкой встретились с Даулингом.
Наши взгляды скрестились. Несколько мгновений она молча
изучала меня, потом спросила:
— Что, собственно, вам угодно?
— Хочу знать, почему ваша встреча была обставлена такими
предосторожностями?
