Книга Слепая зона, страница 2. Автор книги Наталья Ильина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Слепая зона»

Cтраница 2

– Слышу. Она с правой стороны от стойки, наверное, укатилась под дверь в туалет, – устало сообщила я капитану.

– Что?

– Гильза. Я слышала, куда она поскакала. Маленькая железка. Сразу после выстрела.

Капитан озадаченно помолчал. Я ощущала на лице его взгляд. Скорее всего, он был недоверчивым.

– Василий, в туалете смотрел?

– Нет. Как она могла туда… – Василий затопал к узкой двери в самом углу зала. – Вот черт! Точно! Здесь она, милая моя.

– Та-ак, Светлана Петровна… – протянул капитан.

Я вздохнула. Из слепой, перепуганной насмерть и бесполезной для следствия идиотки я превратилась для него в ценного свидетеля. Сама виновата.

– Продолжим. Вы утверждаете, что нападавший был один, жертву не окликал, а вторая жертва, бармен Иванцов, был убит как свидетель преступления. Тогда почему же он не пристрелил и вас, Светлана Петровна?

Мы сидели за столиком давно. Сначала в кафе появились полиция и «скорая», и только потом приехали следователь и еще какие-то люди. Я отчаянно хотела домой, чтобы забраться с головой под одеяло и не чувствовать с каждым вдохом запах крови. Не думать, как быстро и необратимо холодеют тела незнакомца и несчастного Дениса Иванцова, которые упаковывали в хрустящие пластиковые мешки за моей спиной.

– Спросите его, когда поймаете, – устало ответила я дотошному капитану.

От него пахло табачным дымом, не слишком свежей одеждой, слабо – дешевым мужским парфюмом. Неустроенностью в личной жизни от него пахло. Он был небрит и часто тер щетинистый подбородок, а я слышала сухое похрустывание отросших волосков. Не стоило мне, конечно, ему грубить, но я так устала…

– Спрошу. Но сейчас я спрашиваю вас.

– Не знаю. Он увидел, как я ползаю по полу за своей тростью, и рассмеялся. Ему это показалось забавным. Он не боялся наказания, капитан. Он был более чем спокоен. А вот убитый был напуган очень сильно. У страха есть запах, знаете? Здесь до сих пор пахнет страхом.

Я не стала сообщать, что половина этого запаха – моя. Прежде чем заберусь под одеяло, следует сходить в душ и смыть с себя эту липкую, душную тяжесть.

– Хорошо. Что вы еще запомнили об убийце?

– Ничего. Сейчас я не могу вам сказать больше ничего.

Я едва шевелила языком. В голове тоненько звенела пустота. Все чувства, даже раздражение на въедливого капитана, покинули меня разом. Не в силах больше удерживать невидящий взгляд на собеседнике, я закрыла глаза.


– У меня там дочь! Она инвалид, пропустите немедленно!

Моя мама с полицией церемониться не стала. Она прорвалась через охрану и влетела в кафе маленьким, но мощным ураганом.

– Доченька!.. – Это мне. – Как вам не стыдно! – Это – капитану. – Боже мой, вы держите ее здесь, среди трупов, как преступницу! Да как такое возможно? Вы что, совсем не понимаете ничего, да? Ну, я вам устрою! Света, вставай! – снова мне. – Мы уходим немедленно!

Оторопевший капитан еще только пытался вставить слово в гневную тираду моей мамы, а я уже оказалась поднята на ноги сухими маленькими, но сильными мамиными руками, мне была вручена трость и задано направление движения – она развернула меня к дверям, как будто я сама не смогла бы найти выход.

– Ребенок – инвалид! Как вы смеете издеваться!..

– Ваша дочь – свидетель двойного убийства. Пока – свидетель. И она не ребенок, ей двадцать четыре года, а инвалидность нужно еще подтвердить, – пришел в себя капитан.

«Напрасно…» – успела подумать я до того, как маленький вулкан – моя мамочка – взорвался, затопив кафе волнами праведного материнского гнева.


Она вырастила меня одна. Когда я заболела, мама бросила все и целый год посвятила тому, чтобы я смогла увидеть и запомнить как можно больше. Она возила меня к морю, водила по музеям, мы ездили в тайгу и в аравийскую пустыню, встречали восход на краю земли во Владивостоке и кормили зверей в зоопарке Джеральда Даррелла на Темзе. Отец не выдержал, когда ради этих поездок она решила продать большую квартиру своих родителей в центре и перебраться в хрущевскую двушку здесь, у черта на рогах. Он нас бросил.

Я начала слепнуть в семь лет. К девяти уже не различала границ света и тени. Сколь угодно яркого света, хоть прожектор в глаза направь. В одиннадцать слышала, как по полу бежит таракан. В двенадцать могла прихлопнуть его, не промазав, но никогда этого не делала – таракан тоже жить хочет, между прочим! Обоняние обострилось чуть позже, так же, как и умение выделять нужные звуки из навязчивой какофонии окружающего мира. Такая компенсация вовсе не редкость, скорее, норма, просто в моем случае оставшиеся чувства обострились настолько, что однажды мама привела к нам профессора Лазарчука. Она была уверена, что у меня открылся особенный дар. Я же была уверена, что Лазарчук – садист и шарлатан. Фанатик помешанный. Профессор поначалу согласился с мамой и с энтузиазмом взялся за меня, а потом я его разочаровала. Никаких особенных способностей у меня не оказалось.

Глава 2

Остаток дня почти не отложился в памяти, но и наутро легче не стало. Я позавтракала и ускользнула к себе, а мама, против обыкновения, не стала тормошить меня расспросами. Свернувшись калачиком под тяжелым китайским пледом, я с горечью размышляла о том, что профессор Лазарчук оказался прав: там, где он пытался с помощью таких, как я, отыскать присутствие чего-то необычного, невидимого приборам и органам чувств обычного человека, что-то действительно было. И это что-то явно интересовалось мертвецами.

Поджав колени к самому подбородку и часто дыша, я пыталась справиться с внезапным ознобом.

– Нет. Не сегодня. У вас совесть есть, вообще?..

Мама старалась возмущаться негромко, но я все равно прекрасно ее слышала. И даже слышала низкий рокочущий басок собеседника, что-то втолковывающего ей в трубку. Неожиданно мама сдалась:

– Хорошо, я спрошу.

Она тихонько приоткрыла дверь в мою комнату.

– Светочка, ты спишь?

– Нет.

Высовывать голову из уютного и безопасного подпледного мирка не хотелось.

– Представляешь? Этот капитан Дежин мне сейчас угрожал! Он настаивает на разговоре с тобой. Заявил, что может привезти тебя на допрос в следственный комитет под конвоем! Пришлось разрешить ему заехать к нам, я только не сказала когда.

Переубедить мою маму?! Я вынырнула из-под пледа. Воздух в комнате был прохладным и свежим. За окном весело распевала какая-то пичуга. Жизнь продолжалась.

– Да пусть приходит когда хочет, мам. Все равно ведь не отстанет. Работа у него такая, – обреченно согласилась я и спустила ноги на пол.

Под пледом можно было спрятаться от чего угодно, но только не от себя самой.


– Добрый день, Светлана Петровна.

Сегодня капитана окружал целый букет противоречивых ароматов. Свежая рубашка, остро пропитанная запахом стирального порошка – я едва не чихнула, – так и не смогла до конца замаскировать унылую вонь табачного дыма и отчего-то – железа, которая шла от затасканного свитера. Шерстяного. Шерсть и хлопок я распознавала безошибочно. Капитан побрился, и запах лосьона смешивался с кофейным ароматом. Судя по отчаянной попытке сдержать зевок, он мало спал и много курил прошедшей ночью.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация