Лорд Гавейн сел на постель, подперев голову руками и уперев локти в колени. Руаун, после минутного колебания, подошел ко второй постели и начал раздеваться. Поскольку мне, очевидно, предстояло спать на полу, я занялся разбором вещей.
Через некоторое время лорд Гавейн подбросил дров в очаг. Руаун снял кольчугу, аккуратно свернул ее и пристроил меч в головах.
— Дежурить будем? — спросил он.
Милорд покачал головой.
— Смысла нет, — отозвался он. — Нам сейчас не нападения надо опасаться. Ложимся спать и доверимся Господу. Глядишь, утром удастся проснуться.
— Значит, ты считаешь, что опасность есть?
— Еще бы! — лорд Гавейн тоже стал раздеваться. — Мать пыталась убить меня, когда я покидал Дун Фионн.
— Да, я слышал. — Руаун лег, повернулся на живот и посмотрел на друга. — Что это было? Колдовство?
Лорд Гавейн снял верхнюю тунику и кивнул, складывая ее.
— Я как-то не рассчитывал сражаться с демонами. Говорят, это вообще привилегия ангелов. — Он улыбнулся. — А какой из меня ангел? — Он огляделся в поисках, во что бы завернуть кольчугу. Я достал из вьюка и протянул ему специально сшитый чехол. Хозяин кивнул.
— Вернешься в Камланн? — спросил Руаун.
Гавейн застыл, наполовину сняв кольчугу.
— С какой стати?
Руаун пожал плечами.
— Я не стал бы сражаться против отца. Мы, конечно, верны нашему лорду, но пойти против своего клана…
Хозяин, наконец, стащил с себя кольчугу и помотал головой. Мы с Руауном смотрели на него, ожидая более внятного ответа.
— Всё не так, — медленно проговорил рыцарь. — Дело не в том, что моя семья выступает против Артура. Дело в том, на чьей стороне выступает моя семья, и на чьей стороне Артур. Сражаются Тьма и Свет. Артур — воин Света. Я на его стороне. — После долгой паузы он повернулся к Руауну. — Неужто ты не видишь, что это работа моей матери? Мой отец дважды бывал в Британии. Один раз, когда его вызвали на поединок, и второй, когда он возглавил отряд против Артура. Во всех остальных случаях он сидел дома, диктовал письма и выслушивал своих шпионов. Он и сейчас ни за что бы не отправился в Деганнви на встречу с таким записным интриганом, как Мэлгун, если бы мать не настояла. У нее свои идеи. — Он глубоко вздохнул. — Рассуждает она примерно так. Саксы хотят нашу землю. Бритты не хотят. Но саксам не нужна земля ради самой земли. Мать считает, что если Свет в Британии погаснет, то саксы зажгут новый, собственный свет. Но перед этим мать хотела бы увидеть мир, погруженным во мрак, людей, отчаявшихся, а себя отомщенной. Как считаешь, я должен с этим примириться?
Хотя вопрос его был обращен к Руауну, я не удержался и спросил:
— Но зачем ей все это? Кому она собралась мстить?
— Вот и она сначала не знала, но теперь знает. И я знаю. Я вообще знаю ее лучше всех остальных. Мой брат Мордред тоже считает, что понимает ее, но он ошибается. Мать учила меня колдовству. Я сам просил ее об этом. По молодости все мы совершаем глупости. Зато теперь я твердо уверен, что ей движет лишь одно желание: подчинить себе весь мир, а то, что не подчинится, уничтожить! Думаешь, почему я говорю с думнонским акцентом? Так мать же родом из Думнонии, а я долго пробыл с ней. Агравейн, вон, говорит, как будто вчера прибыл из Ирландии!
— Между прочим, у твоего брата такой же акцент, — заметил Руаун. — Очень приятный молодой человек.
Ах, вот оно что! Это, оказывается, брат господина? И как я раньше не понял!
— Бедный Медро! Я не знаю, что у него сейчас на уме. Может, он тоже сбежит от нее, а если не сбежит, она высосет его, как высосала отца. Вот с ней-то нам и предстоит сразиться, Руаун.
Руаун погладил рукоять меча.
— Раз впереди у нас битва, брат, давай спать. Силы нам понадобятся.
— И правда, милорд, — поддержал я воина. — Раз вы говорите, что Мэлгун не станет убивать нас прямо сейчас, давайте-ка спать.
Лорд Гавейн вздохнул и лег, положив меч в ножнах рядом с собой. Я решил остальные вещи разобрать завтра, устроился как мог удобно перед дверью и задул лампу. Одеял хватало. Пол не казался таким уж жестким, да и устал я так, что уснул бы и на гвоздях. И пусть эта Моргауза с Оркад провалится в преисподнюю вместе со своими демонами!
Всю ночь мне снилось, что я барахтаюсь в ночном океане, отчаянно пытаясь настичь все ускользающий от меня свет. Наконец, ноги ощутили дно, я встал и пошел к свету. Он светился впереди, словно звезда, упавшая с небес. И я почти добрался до него, но тут свет исчез с громким хлопком, а на его месте обнаружился Мордред ап Лот, по-прежнему улыбающийся, но с обнаженным мечом в руке.
Глава восьмая
Возможно, из-за ночных кошмаров, на следующее утро я проснулся очень рано, чувствуя себя подавленным и совсем не отдохнувшим. Огонь в очаге почти прогорел, в доме темно; оба воина еще спали. Я оделся и подошел к двери. Утро выдалось туманное и холодное. На пороге я оглянулся. Руаун отвернулся от света и что-то пробормотал. Рука лорда Гавейна все еще лежала рядом с мечом, но он улыбался. Наверное, его сны оказались получше моих. Я вздохнул и вышел, прикрыв за собой дверь.
Я хотел добыть немного горячей воды для мытья и решил, что согрею ее прямо в домике. Идти в Зал не хотелось. Да и позавтракать можно тоже там же, если раздобыть на кухне немного хлеба с беконом. Стало быть, на кухню все равно придется идти.
Пришлось немного поблуждать по незнакомой крепости, но я все же нашел то, что искал, на задворках пиршественного Зала. Несколько слуг бездельничали в комнатке с низкой крышей, грели воду и замешивали тесто для хлеба. Однако никто не хотел обращать на меня внимания. Стоило мне подойти к человеку, как он тут же вспоминал о каком-нибудь важном деле и исчезал, либо тупо пялился на меня, делая вид, что не понимает моего акцента. В конце концов, я уселся перед очагом и стал думать, что делать дальше. Через некоторое время к огню подошла пухленькая, довольно симпатичная девушка с льняными волосами, с большим медным тазом в руках. В тазу была вода, и размер был примерно такой, какой мне нужен. Я приободрился. Однако девушка строго посмотрела на меня и распорядилась:
— Ну-ка отойди. Ты мне мешаешь. — Говорила она с ирландским акцентом.
— Кому ты несешь воду? — спросил я.
— Королеве, — коротко ответила она.
Мэлгун не был женат, так что в Деганнви сейчас могла быть только одна королева. Ладно, похоже, это мне не подходит.
— А где ты взяла такой замечательный тазик? — поинтересовался я доброжелательным тоном.
— А-а! — отмахнулась она. — Служанка, курица бестолковая, в медной мастерской засунула его на стропила. А ты кто такой?
— Видишь ли, милая девушка, я — слуга лорда Гавейна, звать меня Рис ап Сион. И мне как раз нужен такой тазик.
