Так что я заревел как раненый зверь, подтянул себя чуть вперед, перевалился на правый бок. Держась за переднее колесо «Мазерати», пропихнул ствол между ним и дорогой, стараясь не блокировать затвор пистолета. И выпустил четыре пули в грудную клетку массивного человека, который как раз направлял дуло автомата в голову Меркуцио.
Оказывается, тело и впрямь содрогается от пуль, только совсем не эстетично. Или имеет значение, в какие нервные окончания попадешь. Версиана донесла мое послание боту с самым пристальным вниманием, нашпиговав его свинцом. Он свалился, как опрокинутое стервятниками пугало, и застыл.
Я не стал ждать ничьих комментариев – поднялся, держась за капот «Мазерати», поплелся к джипу, целясь в лежащие тела.
– Закончили, – сказал Меркуцио с удовлетворением. – Ты молодец.
Мне так не казалось. Я был зол на самого себя. Я уже огреб кучу паршивых впечатлений, но так и не сумел определиться, куда попал. Не знал, что происходит и как на это реагировать. Искал виновных в собственной некомпетентности. И часть меня решила, что уже не оказывающий никакого сопротивления бот отлично подходит для мести.
Нацелившись в лоб лежащего человека, я обвил палец вокруг спусковой скобы. Ждал – сам не зная чего.
От нового выстрела я уже не вздрагивал.
– Пойдем, – сказал Меркуцио, убирая дымящийся пистолет. Это он, а не я, поставил точку в вопросе. Быть может, он этим спас что-то очень важное в моей душе. А может, напротив, уничтожил. Если выберусь отсюда – напьюсь и все обдумаю.
«Мазерати» представляла собой плачевное зрелище, но Меркуцио это не смущало. Он забрался на место водителя, без слов давая понять, что менять транспорт мы не будем. Я вернулся на свое сиденье, падая прямо на стеклянное крошево. Не было сил совершать еще и отряхивающие движения. Просто подтянул колени к груди, как мог, исчерпывая на этом все методы по снижению боли.
Мы проехали к кольцу метров пятьдесят, и затем Меркуцио снова остановился.
– Что еще? – спросил я со злостью.
– Обернись, – посоветовал стример.
Я посмотрел назад.
«Мерседес» медленно таял, не оставляя следов. Растворилась мощная рама, на миг проявляя начинку пробитого двигателя, затем пропали осколки, гильзы и осиротевшее оружие. Последними исчезли мертвые тела.
Новый Арбат жил своей жизнью мирных машин и пешеходов. Мимо прокатился подросток на моноколесе. Дальше ребенок подбрасывал в воздух мороженое, предоставляя отцу его ловить.
– Ты показал мне сторис? – спросил я. – Зачем?
– Чтобы ты понял, что это все не по-настоящему, – спокойно ответил Меркуцио. – Мы никого не убили. Поедем к хилу – теперь без приключений.
Мы плавно поехали по Бульварному кольцу. Тарахтел чуть поврежденный двигатель, в разбитое окно залетало неприятное эхо – но после недавних выстрелов все это казалось умиротворяющей тишиной.
– Ты говорил, что мы не сумеем выбраться, – напомнил я.
– Есть такое. Я ни в чем не уверен, но…
– Значит, мы живем эту реальность как единственную настоящую.
Меркуцио посмотрел на меня с тревогой, спросил:
– И что с того?
– То, что для нас это все реально, – мрачно ответил я. – И мы с тобой кого-то только что убили.
Стример отвернулся, вытащил разряженный пистолет, кинул мне.
– Перезаряди, – попросил он.
Он больше ничего не говорил. И я понял, что Меркуцио испытывает те же ощущения.
«Мазерати» остановилась возле застекленного здания и заглохла.
– Приехали, – доложил водитель, показывая на дом. – Тут наш хил.
Я брезгливо стряхнул остатки стекла справа, выглянул, как мог. Уставился на вывеску, возвещавшую о косметическом салоне.
– Ты прикалываешься? – спросил я.
Плавно разъехались двери, и на пороге салона показалась девушка в мешковатом вязаном свитере и рваных джинсах, не скрывавших красивые коленки. Ее стройную талию охватывал пояс с кучей кармашков, из которых торчали пилки для ногтей, ножницы, пластырь и еще куча всякого барахла.
– Привет, Меркуцио! – крикнула она.
– Привет, Шанталь, – усмехнулся парень, помогая мне, обалдевшему от увиденного, вылезти из уснувшего спорткара. – Принимай пациента. И раздобудь ножницы покрупнее.
Глава 7. Шанталь
Встреча с Шанталь выбила из меня остатки спокойствия. Я видел ее, что называется, живьем на паре московских выставок, где она, разряженная в тематические наряды – по большей части открытые, – рекламировала коллекционки всяких игрушек. Думал даже подойти сфоткаться, да так и не набрался духу. Увидеть ее внутри Версианы, в списке избранной шестерки, в непомерно великом свитере, да еще самому не продохнув от погони, перестрелки и ножевого ранения, – было слишком для моей перенасыщенной эмоциями головы.
– Заноси, – скомандовала Шанталь, заходя в помещение. Сначала я не понял, о чем она. Денег ей занести, что ли? Пачка юаней у меня все еще валяется в кармане, для красивой женщины ничего не жалко…
Меркуцио все понял верно – доволок меня до входа, придерживая на ступеньках. Путь по ним, казалось, занял вечность. На самом верху я все же обернулся, глядя на искореженную «Мазерати».
– Она не сэвейдится? – спросил я.
– Нет, – успокоил Меркуцио. Забота о его игрушке, казалось, проняла стримера. – Эта тачка не ворованная, если ты так решил. Я купил ее.
– Купил?
– Разблокировал гонку за очки умений, выиграл ее и выбрал «Гран Туризмо» в награду. Так что она не эвейдится. Могу отходить подальше, и ничего не будет. Телепортирую ее в гараж, там повреждения зарастут. Или просто подожду.
Судя по убранству салона, в обычных обстоятельствах мне бы, пожалуй, не хватило той пачки денег, чтобы провести тут хотя бы три часа. Все вокруг блистало великолепием, ароматами освежителей, блеском хрома и рифленого металла. Скрипел начищенный паркет, на который падали капли моей крови. Если понадобится – возьму тряпку и все вымою, только помогите.
– Сюда. – Шанталь подхватила меня с другой стороны, помогла рухнуть в роскошное кресло. Включила яркую лампу, направляя ее на рану.
– Меркуцио, погуляй, – решительно сказала она. – Будешь нужен – позову.
– Да я тут и не совсем при делах, как посмотрю, – съехидничал стример, придирчиво осматривая в зеркало свою бородку. – Пострижешь меня после?
– Ага, жди! – Шанталь проворно разрезала мою рубашку портновскими ножницами. – Свали лучше.
– Пойду приму душ, – вздохнул Меркуцио, снимая пиджак. – Сколько там времени надо, чтоб шмотки обновились? Минут десять?
– Пять, если в моем салоне. У меня же баф на стирку.
– А, точно. Тогда я вас оставлю.
