Шанталь проследовала за мной. Похоже, ей было немного боязно, что неудивительно. Наверное, мне радоваться ее приходу не стоило. Достаточно подождать немного, пока девушка самовольно не сбежит из моей норы.
– Здесь уютно, – сказала она, подходя к креслу у компьютера. Села в него, покачалась из стороны в сторону.
– Геймерское? – спросила Шанталь. – Новое совсем.
– Да, люблю игровые кресла, – согласился я, вспоминая, есть ли у меня чай.
Рано я решил, будто реал не способен предоставить уникальные впечатления. Шанталь в больничной пижаме, с босыми ногами, сидящая в моей квартире, в моей комнате, в моем кресле, – самый дикий сюрреализм, который я мог представить. Если бы мне приснилось подобное – я бы с утра побежал к психиатру и не вылезал из «Альстромеры» до конца своих дней, а лечение оплачивал бы, работая там же по ночам уборщиком.
– Чай хочешь? – спросил я.
– Да, пожалуйста, – улыбнулась Шанталь. – Меня в больничке накормили, теперь надо чаем греться.
Я прошел на кухню, поставил чайник – и торчал там, пока он не закипел. Если Шанталь решила прийти, то пусть освоится самостоятельно, попривыкнет. Может, что и подметит свежим взглядом. Например, не стоит ли мне всю свою мебель спалить на фиг и приобрести новую в кредит.
К счастью, с чаем у меня всегда было хорошо. Я не фанат экзотических видов и даже ничего не имею против расфасовки в пакетики. Зато на качестве не экономлю. Из пяти доступных на полке сортов выбрал четыре, разложил на блюдечке. Блюдце поставил на поднос, добавил туда же горячий чайник, кружки с ложками, сахарницу и последнюю пачку вафель. Прошел с этим добром обратно в комнату.
Шанталь молча рассматривала лежащий на кровати сиано-костюм.
– Извини, – сказала она поспешно, завидев меня. – Я ничего не трогала.
В непонятках пожав плечами, я поставил поднос на стол, попутно убрав клавиатуру в сторону достаточно быстро, чтобы успеть замаскировать скопившуюся под ней пыль.
– Да все нормально, – хмыкнул я. – Обыкновенный костюм для Версианы. У тебя наверняка такой же.
– Да, точно такой же, – согласилась Шанталь. – Слушай, я тут в тему как раз подумала…
– Что?
– Если мой свитер в игре тебе подошел, то, может, какие-нибудь из твоих шмоток подойдут для меня? Мне домой придется ехать еще.
Я оглянулся на шкаф, затем на ее пижаму.
– Да, точно, – сказал я. – Извини, сразу не подумал. Я поищу что-нибудь.
Шанталь взяла один из чайных пакетиков, принялась окунать его в кипяток в кружке. Я же начал копаться в шкафу, надеясь, что понял девушку правильно. Шмотки для возвращения домой? Настолько универсальных вещей я не носил. Наверняка ей нужно что-то, в чем можно шастать и здесь, в квартире. А спрашивать, сколько времени она намерена тут пробыть, – как-то неэтично.
Я выволок из шкафа самые чистые и пристойные шмотки, какие нашел: желтые шорты и подаренную кем-то футболку, которая мне была слишком велика, поэтому я ее толком не распаковывал. Принес все это добро к девушке и увидел, что она кинула использованный пакетик в мою кружку и залила кипятком.
– Спасибо, – сказал я. – Так экономичнее.
Шанталь не смутилась – приняла одежду с благодарностью во взгляде, оставила лежать рядом. Похоже, завтра ей понадобится и обувь. Вспомнить бы еще, куда я заныкал шлепанцы…
Я положил на одежду пакет с вещами, которые мне выдали в клинике: ключи от дома, телефон, сумочка с деньгами и документами. Интересно, как медики нашли это все, когда вытаскивали Шанталь из квартиры? Вряд ли девушка носила свой выходной шмот внутри костюма. Настолько личных вопросов я предпочел не задавать, поэтому спросил:
– Ты боишься идти домой?
Шанталь распаковала вафлю и кивнула.
– Там тебя кто-то ждет, кого ты не хочешь видеть?
– Я живу одна, – ответила девушка.
– Тогда в чем дело?
Шанталь принялась хрустеть вафлей. Я чувствовал в ее словах легкую панику. Она всерьез допускала, что я на ночь глядя могу ее выставить.
– Да хоть всю жизнь живи, раз хороший человек, – успокоил я. – Это не праздный интерес. Я за тебя переживаю. Тебя преследуют? За тобой охотятся?
Шанталь в задумчивости уставилась в потолок. Сейчас она выражением лица напоминала Тимура. Она не сочиняла правдоподобный ответ, а пыталась облечь в слова те мысли, которые не так просто передать.
– Наверное, я слабая женщина, – сказала она. – Немного запуталась. Я обязательно все расскажу, только мне надо самой разобраться.
– За тобой кто-то может прийти?
– Сюда – точно нет, – посмотрела девушка честным взглядом. – Не переживай на этот счет. Никто не знает, что я тут.
– Шанталь, ты прячешься от кого-то?
– Да, прячусь, и что с того? Говорю же, тебе ничего не грозит.
– От кого можно прятаться в Версиане?
Шанталь перестала жевать. Смахнула волосы с лица, взяла кружку, принялась прихлебывать мелкими глотками.
– Ладно. – Я принялся собирать сиано-костюм, отвинчивая от него кабели. – Я не давлю на тебя. Оставайся сколько хочешь, но имей в виду – для меня это все немного неожиданно.
– Подожди, – заговорила девушка, ставя кружку на поднос и едва не расплескав чай. – Не убирай костюм.
Я остановился.
– Почему? Ты хочешь в игру залезть?
– Нет, совсем нет! – замотала головой Шанталь. – Да мне и нельзя теперь еще долго… Денис, у меня к тебе будет просьба – очень, очень эгоистичная, более наглая, чем завалиться к тебе домой.
– Что может быть наглее? – спросил я, нисколько не стесняясь своих слов.
Шанталь покраснела. На ее бледном лице румянец был более чем уместен.
– Я же могу остаться у тебя ночевать? – спросила она. – Поспать в кроватке? Всего разок!
– Вафель у меня больше нет, так что, думаю, это будет всего разок, – согласился я. – Да, можешь.
– Здесь одна комната.
– Я могу поспать на кухне.
– Нет, не в этом дело! Послушай, мне, честно, очень стыдно и неловко это просить, но… Ты не мог бы провести эту ночь в Версиане?
Я в замешательстве уставился на костюм, пытаясь представить, что конкретно мне предлагают.
– Ты будешь спать на моей кровати, а я лежать рядом, в костюме, и шастать по Версиане? – проговорил я. – Шанталь, я в самом деле могу выйти на кухню. Поверь, мне не страшно. Есть раскладушка. Незачем требовать, чтобы я надел костюм, я не буду к тебе лезть ночью.
Шанталь хлопнула себя по коленям, прикрыла глаза. Вот теперь ей точно стало стыдно, а заодно и мне. Потому что девушка явно имела в виду что-то другое.
