Кенельм село во главе стола — в мундире оне почему–то выглядело куда щеголеватее некоторых.
— В ноль три пятьдесят пять по корабельному времени наши датчики за пределом гелиосферы уловили гравитационные волны низкого уровня. Дежурило Вим, оне открыло портал ближайшего спутника и выслало через него сеть датчиков восемнадцать дробь семь.
Длинное лицо Вим оживилось. Оне поднялось.
— Сеть подтвердила гравитационные возмущения. Они исходят из точки в шести тысячах пятистах а. е. от звезды. Одиночный массивный объект движется в направлении системы со скоростью восемнадцать сотых световой. — Широкая улыбка. — И замедляется. Это ковчег!
Сидящие за столом ликовали. Вим подняло руку.
— Более тщательный анализ показал, что ковчег еще окружен буферным облаком ионов, то есть по–прежнему использует для защиты от быстродвижущихся частиц эффект гравитационного искажения.
— Он точно один? — спросила Элличи.
— Сканирование других не выявило. Но не забывайте, что речь идет о полом астероиде сорокакилометровой длины. В нем может скрываться множество сюрпризов.
— И нам следует это учитывать, — добавило Кенельм. — Они наверняка уже сталкивались с приманками, поэтому я предполагаю оборонительные меры, далеко превосходящие оборону «Спасения жизни». Наши штурмовые крейсеры вступят в бой после минной волны. Если они справятся с тем, что заготовили оликсы, — и только в этом случае — я допущу абордаж силами взводов.
— С какой скоростью он тормозится? — спросила Ирелла.
— Одна и две десятые g, — ответило Вим, — и это на гравитонном двигателе. Прячутся. По самым надежным оценкам, до сброса буферного облака и входа в систему на «примитивной» антиматерии остается от шести до восьми недель. «Спасение жизни», приближаясь к Сол, перешел на антиматерию в десятой светового года от звезды. Это дает намеченной цивилизации время справиться с шоком первого контакта с пришельцами и начать вежливый обмен радиосигналами.
Вим поспешно село на место.
— Хорошо было бы обнаружить их чуть раньше, — заговорило Кенельм, — но и так времени для подготовки Удара достаточно. Мы отрабатывали этот штурм, мы к нему готовы и знаем, что делать. Теперь так: я прошу тактиков определить наилучшую точку перехвата. Волна мин должна быть выброшена в течение недели. Технический отдел — мы прекращаем на Бенну все производство, кроме самого необходимого, и выводим на полную боевую мощность все перехватчики. Командирам взводов — вы успеете дважды провести маневры. Не слишком напрягайте людей — все должны быть в лучшей форме, без травм. При перехвате мы сосредоточимся на механизме червоточины. Из нее мне нужны все данные до последнего байта. Призом будут координаты врат. Получим их — получим анклав. И еще хорошо бы взять несколько квинт для изучения. Прошу брать сегменты живыми. Ирелла?
— Да, капитан?
— Неанские метаваянцы. Настало время решать, да или нет. Дадут они нам нейровирус для захвата единого сознания ковчега?
— Поняла. Я с ними поговорю.
«Слышна ли другим резкая нотка в ее голосе?» — задумался Деллиан. Ирелла два года с прибытия неан вела мучительные дипломатические переговоры, убеждая их поделиться нейровирусом. Они отвечали вежливо и уклончиво. Да, гости помогли усовершенствовать кое–что в инициаторах, особенно в части биотехнологий (отчего Уходящие и получили возможность задуматься о суперпасторали). Но относительно нейровируса Ирелла не сумела добиться ничего определеннее «может быть». А давить на них она не хотела. Деллиан в глубине души — исключительно в глубине — подозревал, что Ирелла слишком уж перед ними благоговеет.
— Поздно уже об этом спрашивать, — заговорил он.
Все обернулись к нему. Кое–кто исподтишка покосился на Иреллу.
— Но ведь это правда, — упрямо продолжал он. — Неаны всегда нас предостерегали против любых интерфейсов мозг–процессор, поскольку такие сделали бы нас самих уязвимыми для нейровируса. Потому мы и предпочли работу с мунками. А для использования нейровируса против оликсов потребовался бы такой интерфейс. И с ним еще пришлось бы осваиваться, учится обращению. При всем уважении, капитан, пары недель нам не хватит.
— А удобно у них выходит, а? — заметил Ован. — Супероружие могло бы дать нам ценнейшую во всей галактике информацию — но только оно для нас слишком опасное. Под запись: я готов рискнуть тем, что оликсы выжгут мне мозги, если это даст шанс справиться с единым сознанием ковчега. Оценивать риск — наше дело. Они нам явно не доверяют.
— Хочешь сказать, неаны не так дружественно настроены, как пытаются показать? — спросило Кенельм.
— Держатся они как этакие мистические гуру, — отрезал Ован. — А что ими движет на самом деле, как знать. Святая Кандара всегда их подозревала.
— Ты не сравнивай совсем разные ситуации, — возразила Ирелла. — Святая Кандара была подозрительна по натуре. А эти неаны явились не из того кластера, что земные металюди. Эти не знали о нашем существовании, потому и относятся к нам с подозрением и даже с боязнью.
— С чего бы? — удивился Ован. — Чем мы так плохи?
— Они шокированы нашей экспансией. Их можно понять. Если не остановить волну, со временем во всей галактике будут доминировать земные формы жизни.
Ован застучал пальцами по столу.
— Я просто говорю, что больно удобно для них выходит.
— Учтем, — сказало Кенельм. — Ирелла, насколько реально мы можем рассчитывать на нейровирус?
— Деллиан прав, — ответила она. — Не стоит на него рассчитывать. Чтобы использовать его при штурме, кому–то из метаваянцев пришлось бы установить интерфейс с нейронной структурой ковчега. И тогда вопрос Ована следует задать с точностью до наоборот. Можем ли мы им доверять? Я бы сказала, да, учитывая, что сделала для нас святая Джессика. В крайности неаны всегда нам помогали. А сейчас у нас чрезвычайное положение.
— Лично я предпочитаю термин «критический момент», — поправило Кенельм. — Чрезвычайное положение предполагает, что мы к нему не готовились. А мы в полной мере подготовлены.
— Да, капитан.
— Если один из неан согласится помочь нам с нейровирусом, я предлагаю свой взвод для доставки его на борт, — вмешался Деллиан. И сделал вид, что не замечает ревнивых взглядов других взводных.
Кенельм нисколько не удивилось.
— Хорошо. Деллиан, внеси в список боевых задач своего взвода доставку метаваянца туда, куда он укажет. Ирелла, это на тебе. Если они и дальше продолжат отказываться помогать, их придется изолировать до окончания штурма.
— Да, капитан.
— Тогда у меня все. Да улыбнутся нам Святые, чтобы для нас настал наконец день встречи.
Лондон
июня 2204 года
Пришлось еще раз поспорить с Криной, на сей раз по поводу выхода на балкон пентахуса, но в конце концов телохранительница дала разрешение при условии, что будут подняты карбоновые ширмы. К тому времени Гвендолин уже отказалась от спора — просто устала, говорила она себе. А может, дело было в раздражающе снисходительной улыбочке Горацио, которая становилась все заметнее по ходу пререканий.
