— На страже? — фыркнул Юрий. — Мы что, в средневековом замке?
— Квинта в одной из этих их летающих сфер в любом случае куда хуже, — заметила Кандара.
— Никто не станет обращать внимание на ангар, — сказал Каллум. — «Спасение жизни» отправляется на склад или на консервацию. Никакие силы вторжения не доберутся сюда тысячи лет. Оликсы думают, что мы мертвы, так что единое сознание не будет искать нас. На самом деле, если нам действительно повезет, к тому времени единое сознание просто отключит биологические системы ангара. Они ему не нужны, и ангар не нужен. Сейчас единственная задача «Спасения» — сохранять коконы живыми.
— Поздравляю, — буркнул Алик. — Это самая большая чушь, которую я слышал с тех пор, как мы покинули Землю. Хотя на самом деле, с тех пор как… не знаю когда.
Юрий едва сдержал смех, увидев, как потемнело от раздражения бледное лицо Каллума; он так покраснел, что даже веснушек стало не видно. Юрий поднял открытую ладонь, останавливая Алика:
— Ладно. Нам бы хотелось, чтобы так и случилось. Но, Каллум, мы строим план на худший случай, ага? Так мы по крайней мере сможем чем–то заняться.
— Да, конечно.
— Я должна иметь возможность отследить физическое местоположение нексуса этой области, — сказала Джессика.
Юрий нахмурился:
— Чего?
— Нексуса. Это вроде узла цепи в нейрострате. Уберите его, и единое сознание не сможет ни воспринимать, ни контролировать всю зону.
— А что, он не сможет просто использовать запутанность со своими квинтами и обслуживающими существами для наблюдения? — спросил Каллум.
— Да, но это даст очень ограниченный обзор. Уничтожение нексуса даст нам большое тактическое преимущество.
— Хорошо. Поищи, может, найдешь этот нексус. Если доберемся до него, будет еще вариант. Иначе придется рассматривать самый простой способ позиционирования передатчика.
Кандара указала на черный диск:
— Сунуть его какому–нибудь дрону, который летает, и летает быстро. Тогда мы доставим его наружу прежде, чем «Спасение» опомнится.
— Одного дрона мало, — заявил Каллум. — В данном случае избыток лучше недостатка.
— Сперва мы должны убедиться, что армада здесь, — сказала Джессика. — А это значит, нужно следить за мыслями единого сознания.
Юрий поморщился; перспектива не казалась ему привлекательной.
— Ну да.
— Посмотрим, куда мы направляемся, прежде чем начинать строить какие–то планы, — сказала Кандара. — Если окажется, что на какой–нибудь большой склад, то мы действительно облажались.
— На склад? — повторил Каллум. — Для кораблей–ковчегов?
— Ты понял, что я имела в виду.
— Я не получаю от единого сознания никаких намеков, — сказала Джессика. — Только чувство — что–то вроде удовлетворения от того, что он присоединится к другим.
— Мы определенно куда–то направляемся, — сказал Алик. — И «Спасение» продолжает ускоряться.
Их место назначения стало очевидно только через день. В семи а. е. от солнца находилась планета — газовый гигант. Нет, датчики не могли пока получить ее изображение; они видели только яркое пятно в глубине туманности, к которой они направлялись. Но у планеты имелся хвост, изящно изгибающийся хвост, растянувшийся на десять процентов орбиты, — странный мазок в этом залитом светом миникосмосе. Как будто кто–то взял нож, чтобы разрезать туманность, вскрыв вены внутренней тьме.
— Как? — выдохнул Алик.
— Толчок, — ответил Каллум, изучая немногие извлеченные из изображения Ген 8 Тьюрингом данные. — Газовый гигант прокладывает себе путь сквозь туманность, и его магнитное поле действует как буфер, прогибая облака. Когда ионы и электроны попадают в поле, оно ускоряет их, они нагреваются, и плазма расширяется — вот почему эта зона темнее окружающей ее туманности. По сути это версия плазменного тора Ио вокруг Юпитера, но величина тут опять–таки другая.
— Это опасно?
— Черт возьми, да, если у вас нет защиты от радиации. И тепловых перегородок. И нужно следить за электрическими разрядами. А хуже всего — вон та искра на конце хвоста. Видишь? Это фактически молнии размером с луну. Попадешь под удар такой — и все, игра окончена.
Алик просиял:
— Значит, это потенциальное оружие?
— Нет, корабль–ковчег достаточно большой и прочный, чтобы выдержать такое воздействие, даже если каким–то образом и заманить его в хвост. Между прочим, от атмосферных разрядов слезятся глаза.
— Мы не хотим выводить из строя ковчег, — мягко напомнил Юрий агенту ФБР. — На борту живет миллиард людей.
— Ты называешь это жизнью?
— Подожди, пока мы не подойдем достаточно близко, чтобы увидеть эффект буфера, — радостно сказал Каллум.
Только на расстоянии одиннадцати миллионов километров они смогли что–то разглядеть сквозь сияние окружающей газовый гигант туманности.
— Супер–Юпитер, — объявила Джессика, когда появились цифры. — Диаметр две тысячи километров. Но тяжелее всего в сорок раз.
— Неудавшаяся звезда, — сказал Каллум. — Недостаточно большой и плотный, чтобы вспыхнуть. Но горячий.
— Значит, туманность замедлит его достаточно, чтобы врезаться в звезду? — спросила Кандара.
— Со временем, — сказала Джессика. — Но туманность только технически не является вакуумом. Несмотря на все сопротивление, которое она оказывает, газовый гигант столь же инертен, как бог. Воистину потребовались бы сотни миллионов лет, чтобы притормозить его на орбите.
— Возможно, — тихо пробормотал Каллум.
Юрий видел, что он внимательно изучает астрономические данные. По мере того как они приближались, изображение улучшалось. Газовый гигант обзавелся крыльями. Огромные эллиптические дуги ярких розово–золотых плазменных потоков завивались вокруг феноменальной громады — результат взаимодействия мощного планетарного магнитного поля с туманом отбрасываемых элементарных частиц.
— Похоже на иллюстрацию к научной статье, — сказал Каллум. — Магнитный поток воочию.
— Кольцо планеты неправильное, — заявила Джессика.
Юрий проверил дисплей. У газового гиганта имелось единственное кольцо, расположенное на высоте двух с четвертью миллионов километров над бурливым облачным пейзажем, сразу за границей освещенной носовой волны магнитосферы. Обычно кольца газовых гигантов вращались вокруг экватора; а это было полярным, и главенствовала в нем розетка из пяти малых лун. Промежутки между ними заполняли тысячи отдельных светло–серых частиц, довольно крупных — относительно — для кольца. Там определенно не было песка и пыли, составляющих кольца Сатурна.
— Это то, что я думаю? — спросил Юрий.
Джессика только кивнула.
— Гос–споди, — протянул Алик. — Это же не могут быть корабли–ковчеги, правда?
