— Пустота, — я попробовал слово на звук. — Это ведь сила бога-предателя, что ел души своих последователей?
— Ух ты, — на лице ненастоящего ворона появились искорки любопытства. — А я и забыл, что у вас тоже должны быть свои поверья об этой твари. Не поделишься?
— Мм… — потянул я, не зная с чего начать. Историй и правда было множество — все самые жуткие сказки начинаются или с пробудившегося неназываемого бога, или с обезумевшего мага древности. Так что около половины всех известных мне страшилок как раз подходили под запросы Сайриса — Может, вы лучше спросите конкретнее?
— Знаешь, где её храм?
— Ээ…
— Может, что-то о храмах других дочерей Смерти?
Я отрицательно помотал головой.
— Ясно. Бесполезен. — последнее слово при этом он процедил, словно приговор.
Звучало так обидно, что мне захотелось хоть немного оправдаться.
— Но я знаю того, кто знает, — уронил я.
Сайрис резко замер. По взгляду, брошенному в мою сторону, стало понятно, что он был бы рад, отведи я его туда прямо сейчас.
Однако курение странного черного дыма с едким зловонным запахом алхимии явно не пошло ему на пользу. Руки ненастоящего ворона дрожали, зубы против воли постоянно норовили заскрипеть, да и с глазами его творилось что-то недоброе.
Мысль о том, чтобы прервать его страдания, однако, не возникала. Наверняка он позволил мне это увидеть не просто так. Сомневаюсь, что такой, как он, так глупо подставился бы под удар.
* * *
Мекану. Великий рынок, как мы его называли. Мы лишь мельком коснулись его, направляясь к Дыре, но даже так слышали льющуюся оттуда музыку.
Грустную музыку десятков хаани, пары флейт и очень печальной арфы. Начался новый день и над всеми снова начинал нависать призрак вороньей ротации сиинтри. Я не удержался от полного ненависти взгляда в сторону своего спутника, и это от него не укрылось.
Но комментировать это он не стал никак.
Новое желание господина Сайриса было мне очень на руку, поэтому я столь охотно его выполнял. Я действительно знал того, кто мог бы пролить свет на местонахождение храма древнего зла. И для того, чтобы попасть к старейшине-отшельнице, следовало пройти одной из тайных тропок, по которой очень нечасто ходят мои сородичи.
Я сам ходил этим путем много раз, но я знал все обходные пути. У меня в свое время не было никаких ограничений, чтобы как следует изучить Клоаку и не действовать необдуманно.
Сейчас же я пойду напрямик. Сай сильно спешил, так что знай он о моих мыслях, все равно бы пошёл этим маршрутом.
Внутри кипело множество чувств. Смесь из самых разных эмоций. Ненависть к воронам, раздражение от отношения этого типа и странная жалость. Я сам себе удивился, когда понял, что в чём-то сочувствую ему. Неужели меня настолько задели его слова о том, что он вынужден травить себя этой мерзостью, чтобы не бросаться на всех подряд?
Но ведь ему это нравится, нет?
Нужный мне спуск в норы под Геотермой находился перед нами. Внизу водилось много неприятных созданий. Сомневаюсь, что они смогут справиться с вороном, но надежда умирает последней.
Сайрис мельком взглянул за заплесневевший кусок решётки стока. В древнем городе, ныне перестроенном и населенном сиин, когда-то давно было подобие канализации. Запутанная сеть катакомб, не изученная до конца даже нами.
Люмерная крыса, уровень 22.
Грызун отличался от нормальных сородичей редкой разновидностью алого люминориса, что предпочитал меди живые организмы. Светящийся мох расположился на разных частях тела несчастных зверьков, сделав их злыми, но вялыми и неповоротливыми.
И ядовитыми, конечно же. Паразитический люминорис всеми силами старался перекинуться на новых носителей, таким образом размножаясь.
Зная это, я шёл чуть поодаль.
Сайрис не стал вновь призывать лиловые пасти. Вместо этого он достал из инвентаря уже виденное мною ранее воронье устройство.
Звук выстрела был странным. Походило на смесь приглушённого взрыва и вместе с тем на звук грома. В воздухе невероятно быстро промелькнула пара миниатюрная молния, единым ударом убившая существо.
Запахло озоном.
Алый мох стал медленно терять светимость. Идя мимо тушки, я заметил миниатюрный трезубец, пробивший мозг крысы. Заражённый зверёк был слишком мал в сравнении со снарядом. Однако со зверем покрупнее или с разумным, такой трюк не прокатит.
Однако я прекрасно помнил, как в храме безбожников следом за резкой болью мне отказались подчиняться мышцы.
Тум.
Вторая выбежавшая из-за угла люминорная крыса погибла не с первого раза, и замерла неподвижной тушкой. Сайрис не стал мелочиться и не сбавил шаг, добивая парализованное существо кованым ботинком.
Трисп — так, кажется, называлось это оружие. Не смотря на то, что увидел его впервые я относительно недавно, историй о нём слышал достаточно. Но что он будет делать против толпы врагов? Даже без смены формы я чуял приближение потревоженной крысиной стаи.
Пламя ненависти.
Он использовал магию.
Судя по характерному лиловому цвету пламени, больше походившему не на огонь, а на хаотически растущие и умирающие тёмно-фиолетовые щупальца. Крысы завизжали от боли и почему-то бросились друг на друга, приближая дыхание Мортис.
Затем ненастоящий ворон сделал небольшой привал.
— Сколько идти? — первое, что он спросил меня, сидя у поверженных крысиных тел.
— Ещё трижды по столько же. Мы ведь только вошли, — охотно сообщил я.
— Стало быть, целый цикл пути.
Циклами жители Подземья называли период в четыре часа. Я слышал, что время там отмеряет растение, сменяющее свой окрас на протяжении дня.
— Монстры дальше те же? — спросил он.
— По большей части, — уклончиво ответил я, но черноволосого мой ответ устроил.
Сайрис вновь достал курительное устройство и принялся разводить зловонный чёрный дым. Стало ясно, почему он не ушёл от тушек, грозившихся своим запахом привлечь и других обитателей Клоаки. Химическая вонь все равно отобьёт желание приближаться у любого.
Затем наш путь продолжился. Видимо, расправляться с крысами ему это не особо мешало. Я был прав, когда решил, что вызванное дымом состояние не очень сильно ему мешает убивать, хоть и заметно ослабляет.
Мы ещё пару раз повстречали этих зверьков. На сей раз крысы не были заражены светящимся мхом, а потому были быстрее и обладали вдвое большим уровнем. С такими зверьками я бы уже связываться не стал.
Две стайки — по четыре и пять особей. Они попытались даже построить нечто вроде тактики, пытаясь взять Сая в кольцо. Первая крыса была парализована оружием, вторая получила удар тяжёлым ботинком, а третья сбита в полете триспом, как палкой. Крыса шмякнулась на землю, оставляя кровавый след, а её сородичи поспешили удалиться прочь.
