Она с головой погрузилась в свои планы и о том, что Роберт Маккензи обещал отвезти ее за морскими черенками, вспомнила, только когда в два часа дня раздался стук в дверь. Анна открыла и увидела его на пороге – знакомая желтая куртка, руки на бедрах.
– Начинается отлив, – вместо приветствия сказал он.
– Ой! – воскликнула Анна, смутившись. – Да, конечно. Спасибо. Что мне с собой взять?
– Куртку, резиновые сапоги и саму себя.
– У меня нет сапог.
Он пожал плечами:
– Тогда подойдут туристические ботинки. Те, в которых вы были утром.
Анна сдернула с крючка куртку, сунула ноги в ботинки, но на пороге остановилась.
– Дайте мне минутку, – попросила она, вернулась в дом, постояла несколько секунд, пытаясь собраться с мыслями, затем снова вышла, закрыла за собой дверь и повернула ключ, чувствуя себя совершенно растерянной.
Они молча шли к причалу, и Анна ощущала неловкость, которая, казалось, усиливается с каждой секундой. Наверное, нужно что-нибудь сказать, но что? С другой стороны, разве она обязана поддерживать разговор?
На причале их ждала лодка, но не тот ялик, который она видела утром, – большего размера, явно рыбацкая. Метров шесть длиной, с открытой рубкой над рулевым колесом и закрытым носом. Выкрашена в синий и белый цвета, а на борту – красные с золотом буквы: «Радость Кэсси».
Не прошло и пяти минут, как Анна второй раз за день неслась по волнам, наблюдая, как удаляются утесы на берегу, сливаясь с затянутым облаками небом.
– Мы недалеко, – сказал Роберт, когда они описали широкую дугу и вышли из бухты, оставив Криви позади. – За Пеннаном, ближе к Роузхерти, есть бухта – там их полно. Вы когда-нибудь собирали морские черенки?
– Нет. – Анна старалась перекричать рокот навесного мотора и неумолчный рев ветра. – Только готовила.
Он кивнул:
– Для этого нужны силы.
– И соль.
Роберт с удивлением посмотрел на нее:
– Похоже, вы в курсе.
– Теоретически я хорошо подкована, – сказала она, – но мало что применяла на практике.
Он улыбнулся – это было первое выражение эмоции, появившееся на его бесстрастном лице после того, как он постучал в дверь.
– Звучит знакомо.
Путь вокруг мыса – высокой голой скалы, прорезанной извилистыми расщелинами, – оказался недолгим. Анна заметила несколько оползней: она уже научилась их распознавать. Выглядели они как неглубокие каналы в камне и почве, похожие на пересохшие русла.
Роберт заглушил мотор, хотя между «Радостью Кэсси» и берегом оставалась узкая полоска воды, и Анна поняла, зачем он советовал надеть резиновые сапоги.
– Вот так. Берите это. – Он указал на оцинкованное ведро у ее ног. – Упаковка соли внутри. Ведро, соль, и перелезайте через борт. Понятно?
Через секунду он спрыгнул в воду и протянул ей руку. Анна передала ему ведро и неуклюже ступила в холодные волны моря. Вода плескалась у ее коленей, намочив брюки, которые она так и не сняла после утренней прогулки.
Анна побрела к Роберту, который уже выбрался на берег и ждал ее. Он показал на мокрый песок у них под ногами:
– Смотрите, тут есть из чего выбирать.
После отлива в песке виднелись сотни лунок. Некоторые были полузасыпаны песком, другие оставались под тоненькой пленкой воды чистыми, свидетельствуя, что там прячутся и дышат моллюски.
– Как их много!
Роберт кивнул:
– Я буду сыпать, а вы хватайте.
Он открыл пачку соли, а Анна достала перчатки.
Эти садовые перчатки много лет назад подарил ей Джефф, хотя у нее никогда не было своего сада. Тогда у нее возникло чувство, что подарок – некая колкость, замаскированная под шутку. Теперь она порадовалась, что не выбросила перчатки, хотя много раз собиралась.
Роберт с удивлением смотрел, как она их натягивает.
– Неужели опытный повар бывает брезгливым?
Улыбнувшись, Анна заправила за уши пряди волос, развевавшиеся на ветру.
– Просто хотела быть во всеоружии. Я никогда раньше этим не занималась.
Он кивнул, затем присел перед одной из лунок.
– Раскрою вам секрет. Я тоже.
– Что? – Анна удивленно рассмеялась. – Но…
Он поднял голову, и на его губах мелькнула улыбка.
– Теория, но не практика, да? В любом случае как там говорят дети? Притворяйся, что умеешь, пока не научишься? – Роберт кивком указал на песок. – Приступим?
Анна подняла большие пальцы вверх, сообщая о своей готовности, и он насыпал соль в отверстие. Несколько секунд они смотрели, как соль растворяется. Затем вода забурлила, и на поверхности появилась раковина – моллюску не хватало воздуха.
– Быстрее, – воскликнул Роберт и отклонился назад, освобождая ей место. – Хватайте его!
Анна обхватила пальцами раковину и потянула. Моллюск сопротивлялся, но ей удалось извлечь его из песка; толстая ножка искала и не находила опору.
– Сработало, – удивленно сказал Роберт и рассмеялся. Такого искреннего смеха, живого и свободного, Анна еще от него не слышала. – Кто бы мог подумать?
Анна опустила моллюска в ведро и тоже рассмеялась. Но морской черенок продолжал искать дом, и ее охватило знакомое чувство вины, за которым неизбежно следовала печаль. «Бедняга», – подумала она, наблюдая за отчаянными движениями животного.
– Эй, – Роберт коснулся пальцами ее руки. – С вами все в порядке?
Анна посмотрела на него – растрепанные ветром светлые рыжеватые волосы, морщинки вокруг глаз, серьезный взгляд – и подумала, что здесь и сейчас, на этом пустынном берегу, он выглядит совершенно естественно, словно в своей стихии.
– Да. Я скорее сентиментальный повар, чем брезгливый. – Именно так и считал Джефф, причем повторял это при каждом удобном случае.
Роберт заглянул в ведро.
– Тут нечего жалеть, – сказал он. – Даже если он в конечном счете попадет в кастрюлю. Если хотите, я могу сам.
– Нет, – ответила Анна. – Они попадут на мою кухню, в мою кастрюлю. Это моя обязанность.
Больше он не касался этой темы.
– Как вы нашли этот пляж? – спросила Анна примерно через час, когда они сидели на камне и пили кофе из фляжки, которую Роберт принес из каюты. Рядом стояло полное ведро моллюсков.
– Это не я. Кэсси. Она знала побережье как свои пять пальцев. Здесь ее любимое место. – Роберт криво улыбнулся и посмотрел на волны. – Мы приплыли сюда на наше первое настоящее свидание. Однажды после школы она взяла отцовскую лодку и привезла меня сюда – в пятнадцать Кэсси уже управлялась с ней как профессионал. Ребенком я много раз проплывал мимо этой бухты, но она не вызывала у меня особого интереса и желания ее исследовать. В этом вся Кэсси. Все замечала. Всем интересовалась.
