Развожу руками и добавляю тише:
— Так что… моя вина тоже есть. Если и наказывать, то всех, в том числе и меня. Или проявите снисхождение.
Адмирал не меняется в лице, только вот глаза становятся мрачнее. Хочу всё-таки повлиять и изменить ситуацию, а ещё спасти свою репутацию в глазах всего экипажа. Не хватало, чтобы из-за моей тупости влетело всем членам команды. Вот они «обрадуются» наказанию.
— Давайте представим, будто я прошла боевое крещение, — произношу тихо и дарю дракону самую обаятельную улыбку из своего негустого арсенала.
Руби говорила однажды, что когда я именно «вот так» улыбаюсь, мужчины «тают». Что ж, никогда не проверяла, вот и посмотрим, сработает или нет.
— Не в моём положении, о чём-либо вас просить, но всё-таки осмелюсь... Пожалуйста, адмирал, не нужно из-за меня наказывать команду.
Мне тут ещё работать. Не хочется, чтобы моя работа в космосе превратилась в ад.
— Вы не совсем понимаете ситуацию, доктор, — спустя долгую минуту говорит дракон. — Дело не только в вас. Предлагать личный напиток дракона кому-то другому, да ещё без ведома хозяина – оскорбление.
Вздыхаю и понимаю, что тут мне в защиту драконов нечего сказать. Мне бы тоже не понравилось, если бы кто-то из коллег предложил кому-то воспользоваться моей, например, зубной щёткой. Хотя пример так себе, но я предполагаю, что адмирал воспринимает ситуацию именно в таком контексте.
И мы стоим, просто смотрим друг на друга и молчим.
Кажется, только сейчас я замечаю, как близко адмирал стоит. И странно на меня смотрит.
Зачарованно смотрю в его глаза цвета серебра и понимаю, что очень легко пропасть, утонуть в этих глазах. Как в океане, полном как прекрасных созданий, так и хищников.
Дальнейшее я воспринимаю как побочку от противоядия или остаточный эффект после чая, одним словом, я уговариваю себя винить в своих действия химию, а не саму себя.
Протягиваю руку к адмиралу и кончиками пальцев касаюсь линии его сильного и упрямого подбородка. Кожа мужчины гладкая, приятная на ощупь.
— Достаточно, — резко и с металлическим рыком говорит адмирал. Его глаза из светло-серебряных становятся штормовыми, опасными, на лице проявляются мерцающие чёрные чешуйки. Я отдёргиваю руку. Прижимаю ладонь к груди, будто обожглась. Пальцы действительно покалывает.
Господи, да что со мной?!
— П… простите… — выдыхаю, находясь в полном ауте от себя самой. — Надеюсь, я не оскорбила вас? Я не знаю, что на меня нашло.
— Надеюсь, вы не станете таким же способом добиваться необходимого вам от других членов экипажа.
Слова адмирала пропитаны ядом, нашпигованы шипами и точно попадают в цель. Неприятно, даже гадко слышать подобное предположение!
Я прямо задыхаюсь от возмущения.
— Отдыхайте, доктор Мэй. Вам действительно следует поспать. Чай вас энергетически истощил.
Поворачивается и уходит.
А я стою и давлюсь собственным ядом. Хочется сказать дракону много «приятного», но не делаю этого. Слова сейчас ничто. Это будет пустозвон. Тем более, я обманом нахожусь на корабле драконов. И кроме неподобающего поведения ещё ничего не доказала и для всех присутствующих здесь драконов я не представляю ровным счётом ничего. Ах, нет. Представляю кое-что. Женщина на корабле – к беде.
Заслужить уважение, признание и стать своей в команде можно только делами.
Поэтому, доктор Мэй, засунь свои недовольства в свою округлую пятую точку и делай то, что умеешь лучше всего на свете. Лечи, спасай и следи за здоровьем теперь уже твоих подопечных.
Вытягиваюсь в струнку и чётко по-солдатски отвечаю:
— Как прикажете, адмирал Рейк!
Адмирал вздрагивает и резко оборачивается.
Вздыхает и произносит почему-то обречённо:
— Я подумаю о смягчении наказания.
И уходит.
А я снова без сил падаю на кровать и роняю голову на сложенные ладони.
Я, идиотка.
Глава 9
⅏
⸎ РИКАРД ⸎
Я всегда задавался вопросом: что чувствуют драконы, встретив свою единственную?
Друзья отвечали, что это чувство не передать словами, что весь мир встаёт с ног на голову, меняется не только привычная жизнь, но и каждая мелочь. Тело и душа настраиваются на неё одну, и накрывает чувство безудержного счастья.
Я не понимал их. Но по-доброму завидовал, когда видел эти проникновенные взгляды друг на друга.
Он и она. Красиво. Очень.
Когда-то я со всей страстью жаждал ощутить это прекрасное чувство. Искал её по всей планете, но теперь очевидно и ясно, что искать нужно было в других галактиках.
Дракон, не встретивший свою единственную до восьмидесяти галактических лет, теряет «Дар жизни» и не сможет продолжить свой род. А со временем зверь без пары начинает впадать в безумство. Он сходит с ума и падает в пучину страданий и агонии. Страшный финал.
Но я встретил её. Встретил там, где меньше всего ожидал найти.
И она не моей расы. Она – человек.
Расстёгиваю пуговицу на рукаве и поднимаю ткань на запястье.
Последняя тёмно-серая полоса уже совсем бледная, практически исчезнувшая.
Сколько осталось, чтобы дар навсегда покинул меня?
День? Два? Неделя?
А может речь и вовсе о нескольких часах?
Горько усмехаюсь.
Рой решил посмеяться надо мной – столкнуть меня с той, что ниспослана самой судьбой в момент утраты «Дара жизни».
Одёргиваю рукав и прислоняюсь лбом к прохладной стене.
Я не сразу понял, что это она. Но я всё понял и ощутил, когда поравнялся с ней.
Ох, Рой, это было подобно взрыву сверхновой.
Её запах мгновенно забрал всё моё дыхание. Сладкий, нежный, воздушный запах красивой и здоровой молодой женщины.
Она была укутана им, завёрнута в него и мне в тот же миг отчаянно захотелось коснуться её, распустить её волосы, зарыться носом в её тёмные локоны, вдохнуть полной грудью этот аромат и утонуть в нём.
Я практически сбегаю из общей комнаты.
До самой каюты её запах дразнит, манит, зовёт. Сама мысль, что вот она моя единственная почти ставит на колени.
Усилием воли заставляю внутреннего зверя заткнуться, подавить его желание немедленно утащить молодую женщину в своё логово: каюту и использовать свой единственный шанс – наградить её и себя «Даром жизни».
Моя воля сильнее воли зверя, но в этот раз он слишком близок к грани.
