Я подумала, что позже у меня будут проблемы, хотя вряд ли нарушила какое-то правило. Прием просителей – не то же самое, что неожиданный визит гостей. По крайней мере, так я рассуждала, глядя, как мужчина остановился перед Первозданным и низко поклонился. Я не знала, что Эш сегодня принимает просителей. Думала, что он и его гвардейцы опять исчезнут в комнате за возвышением – он делал так несколько раз за последние три дня.
И мне было очень любопытно, что там происходит. Что обсуждается.
Я бесцельно бродила по пустому замку, как делала последние три дня, когда увидела, как Эш снова входит в тронный зал с несколькими гвардейцами, и решила последовать за ним. Я сделала по залу всего пару шагов, когда из ниоткуда появился Сэйон и загородил мне дорогу. Ожидала, что он заставит меня уйти, но он этого не сделал.
И вот я впервые после нашего разговора в библиотеке так долго находилась в присутствии Эша. С тех пор не было совместных ужинов или завтраков. Неожиданных визитов. Он лишь ненадолго подошел ко мне вчера, когда я стояла снаружи дворца, наблюдая за Эйос и Ривером. Эш задержался, только чтобы спросить, как я, и сразу ушел. Через пару минут я увидела, как он выезжает за ворота на Одине в сопровождении нескольких гвардейцев.
Излишне говорить, что мне не только не сиделось на месте, я сердилась и испытывала сотни других эмоций. Но больше всего – разочарование. Как я должна соблазнять его, если мы не видимся?
Конечно, каждую ночь я пялилась на проклятые двери, соединяющие наши покои. Не раз стояла перед ними, размышляя, не постучать ли. Каждый раз при этом вспоминала, что он сказал о любви, и возвращалась в постель.
Я не думала почему.
А думала лишь, каким провалом обернулось мое задание.
Темноволосый мужчина поднялся с колен и выпрямился.
– Ваше высочество, – произнес он.
– Хамид, – отозвался Эш, и по залу пронесся внезапный порыв ветра, потревожив пламя свечей.
Я перевела взгляд на открытый потолок. Там летал дракен. Дракены всегда кружили вокруг замка, когда к Первозданному приходили люди поговорить о доставке грузов, о прибывших из других дворов и спорах между арендаторами. Все это было на удивление обыденно.
Кроме дракенов.
– Что тебе от меня нужно? – спросил Эш.
– Ничего… мне ничего от вас не нужно, ваше высочество.
Хамид сцепил руки и нервно посмотрел на Первозданного.
– Он смертный? – поинтересовалась я.
– Да. – Эктор наклонил ко мне голову. – Как ты догадалась?
Я пожала плечами. Трудно объяснить, но этот мужчина не обладал врожденной уверенностью в себе или надменностью, которые сквозили в каждом жесте богов и Первозданных.
– Кое-что вызывает у меня растущую озабоченность, – продолжал Хамид, глядя сквозь завесу темных волос. – И хотя я надеюсь, что моя тревога окажется напрасной, боюсь, что это не так.
– И что же это? – Эш постукивал по подлокотнику трона.
– Это новенькая в Лифи, молодая женщина по имени Джемма…
– Да. – Пальцы Эша застыли. – Я знаю, кого ты имеешь в виду. И что с ней?
– Я видел ее каждый день на протяжении последнего месяца. Она приходила в пекарню и каждый раз просила кусок шоколадного торта с клубникой, – объяснил Хамид. Я на миг представила, как это вкусно. – Очень тихая девушка. Очень вежливая. Почти не смотрит в глаза, но я думаю… ладно, это неважно. – Он глубоко вздохнул. – Какое-то время я ее не видел. Я поспрашивал. Никто ничего не знает.
Эш застыл на троне, и боги вокруг меня – тоже.
– Когда ты видел ее в последний раз?
– Четыре дня назад, ваше высочество.
– Ты не заметил с ней кого-нибудь? Никто не проявлял к ней интерес? – спросил Эш.
Смертный покачал головой.
– Нет.
– Я велю разобраться. – Эш бросил быстрый взгляд на ниши. – Спасибо, что обратил мое внимание.
Сэйон сразу отошел, оглянулся на Рейна, а потом на меня.
– Прошу прощения?
Не успела я и слова сказать, как он и Рейн вышли из ниши и направились к выходу из зала. Нахмурившись, я повернулась к Эктору.
– Кто такая Джемма?
Эктор сжал челюсти.
– Никто.
Не думала, что она никто, раз вызвала такую реакцию у Эша. Я более чем заинтересовалась. Хамид покинул зал, и вошел Теон.
Я не видела этого бога со дня прибытия. От его улыбчивости и насмешливости не осталось и следа. Быстрыми шагами он шел к возвышению. Как и у других богов, у него на бедре висел короткий меч, а на спине – длинный. Когда он приблизился, Эш наклонился вперед. Я не расслышала, о чем ему тихо говорил Теон, но поняла: что-то случилось, потому что Эш опять бросил быстрый взгляд в сторону ниши.
– Оставайся здесь, – приказал Эктор и вышел.
Я встревоженно наблюдала, как он протискивается через строй гвардейцев и поднимается по ступенькам на возвышение. Пламя свечей заколебалось от ветра – наверху пролетел дракен, издав пронзительный крик. У меня по коже побежали мурашки. Эктор наклонил голову к Эшу, посмотрел на Теона и кивнул. Эш встал с трона, а Эктор стремительно развернулся. Я сделала было шаг вперед, но Эктор спрыгнул с возвышения и вернулся ко мне.
– Идем. – Он протянул ко мне руку, но остановился, не прикоснувшись. – Мы должны идти.
Похоже, кое-что никогда не меняется. Я нахмурилась.
– Что происходит?
– Ничего.
Я не хотела уходить, но почувствовала внезапное напряжение в воздухе. Которое предупредило, что я должна подчиниться.
Я двинулась с места, заметив, что Эктор держится слева и заставляет меня идти между ним и стеной. Как только мы вышли в коридор, я остановилась.
– Что происходит? Только не говори, что ничего. Что-то случилось.
– Прибыл… неожиданный гость. – Светловолосый бог скривил губы. – Как заявил его высочество, ты знаешь, что делать в таких случаях.
Я сжала кулаки.
– Знаю.
– Прекрасно. – Он повел меня по широкому коридору. – Хочешь вернуться в свои покои?
– Не очень.
Он поднял бровь.
– Тогда единственный вариант… – Он остановился, зашел в нишу и открыл двери. – Библиотека.
Я уставилась в тускло освещенное пространство. Эта комната нравилась мне больше, чем моя спальня, хотя она была пронизана тяжелым, навязчивым ощущением – печалью, которая въелась в стены и окутывала томики на полках, как тонкий слой пыли, который сыпался на пол и витал в воздухе. Мой взгляд упал на освещенные свечами портреты на дальней стене. Это Эш каждый день зажигает свечи и меняет догоревшие? Часто ли он приходит сюда, чтобы вспоминать отца? И увидеть лицо, которое связывает с именем матери?
