– Вряд ли я смогу лежать неподвижно.
Он погладил большим пальцем комок нервов, и у меня кровь застучала в висках.
– Тогда мы прекратим. – Эш посмотрел мне в глаза и добавил еще один палец. – Ты не кончишь на моих пальцах, и я не попробую тебя на вкус снова. Ты же не хочешь, чтобы я остановился?
– Нет. – Я сжала его тунику.
– Тогда не двигайся.
С колотящимся сердцем я проследила, как он выпрямляется. Он оторвал взгляд от моего лица и медленно перевел вниз, к моей слегка поднимающейся и опускающейся груди и туда, где халат разошелся у пупка. Он видел самые интимные мои части, и это было не так, как на залитом лунным светом берегу озера или когда он стоял позади меня в ванной комнате. Сейчас ничего не было скрыто. Да я и не хотела скрывать. Даже не потому, что находилась полностью в его власти и старалась не шевелиться, пока его пальцы двигались все быстрее, а большой поглаживал пульсирующий комок нервов. Я смотрела, как он наблюдает за своими действиями – за тем, как его длинные ловкие пальцы двигаются между моих расставленных бедер. Я никогда в жизни не видела ничего настолько… эротичного.
Мое тело напряглось, с губ сорвался стон. Бедра дернулись, и Эш стиснул их, удерживая меня неподвижно. На меня обрушилось землетрясение.
– Вот. – Его голос прозвучал почти гортанно. Я раньше никогда не слышала от него такого. – Я тебя чувствую.
Его жадное внимание обжигало мою кожу, превратив кровь в жидкий огонь. Казалось, каждая клеточка моего тела напряглась. Его пальцы двигались внутри меня, и я затряслась. Он издал хриплый стон, когда я распалась, утонула в волнах наслаждения, моя голова откинулась назад. Блаженство прокатилось по мне, расслабив напряженные мышцы и унеся прочь все мысли. Я не стала ничем – тем до боли знакомым образом, который заставлял меня чувствовать себя одинокой, недостойной и бесчеловечной. Я была собой. Той, кто я есть. Мягкое прикосновение губ Эша к моим напомнило мне, что я существую.
Я по-прежнему здесь. Он убрал с меня руку и сунул пальцы в рот. Я уловила дразнящий проблеск его клыков, и мое тело сжалось от этого зрелища.
Он опустил руку и усмехнулся, а затем поцеловал меня, нежно и медленно. Было что-то сладостное в этих легких, почти робких поцелуях. А еще – что-то нечестивое, потому что с его губ я пробовала на вкус саму себя.
Я еще глубже утонула в подушках, расслабившись. Он оторвал от меня губы и убрал с моего лица прядь волос.
– Тридцать шесть.
Я лениво открыла глаза.
– Что?
– Веснушек, – пояснил он. Его щеки… порозовели. – У тебя на лице тридцать шесть веснушек.
В груди поднялся вихрь.
– Ты правда их сосчитал?
– Да. – Эш откатился назад. – Еще в первый день, когда ты попала сюда. А потом пересчитал и убедился, что не ошибся. – Он поправил развязавшийся пояс моего халата. – Надеюсь, у тебя не осталось сомнений в моем интересе к тебе.
– Нет.
– Хорошо.
Так и было. Должно быть. Его влечение ко мне настоящее. Это шаг в нужном мне направлении. Тем не менее во мне проснулась тревога.
Он поднял на меня взгляд. Медленное бурление итера в его глазах производило почти гипнотический эффект.
– Мне нужно вымыться и переодеться.
Я сдвинула брови и хотела спросить почему, но он встал, и я увидела, что его штаны потемнели на бедрах и в паху. Ткань казалась мокрой. Неужели… его настигло освобождение? Я к нему не прикасалась. Он к себе тоже.
На его полных губах появилась кривая усмешка.
– Как я сказал, надеюсь, ты не сомневаешься в моем интересе.
Я утратила дар речи, а он пошел к двери, соединяющей наши покои. Он остановился и обернулся.
– Скоро вернусь.
Я ничего не сказала, а он отодвинул засов, открыл дверь и исчез в темноте своей комнаты. Я молча смотрела, как он закрывает дверь. Странно, что наши комнаты разделяли только засов и тоненькая деревянная дверь.
Закрыв глаза, погрузилась в подушки. Вряд ли он вернется, и сейчас это, наверное, к лучшему. Мне… было не по себе. Должно быть, из-за виски и того лекарства.
Несколько минут спустя дверь негромко щелкнула, и я открыла глаза. При виде Эша все мысли улетучились.
Он вымылся и переоделся. Теперь на нем были свободные черные штаны и белая рубашка с закатанными рукавами и расстегнутым воротом. Влажные волосы зачесаны назад с красивого лица.
Он вернулся.
Как и сказал.
У меня заколотилось сердце.
Эш остановился рядом с кроватью.
– Я знаю, что тебе нужно отдохнуть. Знаю, что должен… оставить тебя в покое, но я… – Его грудь поднялась в глубоком вдохе. – Если ты не против, я просто хочу побыть с тобой. Вот и все. Побыть здесь.
У меня пересохло в горле и защемило сердце.
– Я не против, – кивнула я.
Он не шевелился, казалось, целую вечность. Неужели он подумал, что я ему откажу? Но потом он улегся на кровать, повернувшись ко мне лицом. Кажется, я перестала дышать, когда поймала его взгляд.
– Ты в порядке? – спросил он через несколько мгновений.
– Да, – прохрипела я.
Он поднял бровь.
– Уверена?
– Угу.
Он усмехнулся.
– Ты как будто застыла.
– Разве?
– Да.
– Это нечаянно. – Мои щеки потеплели. – Просто… никогда не лежала рядом с кем-то.
– Правда? – В его голосе прозвучало сомнение. – Я предположил обратное.
– Нет… погоди. – Я расширила глаза. – Ты имеешь в виду секс? Да. Я им занималась. – Я застыла. – Тебя это беспокоит?
– Нет. – Он рассмеялся и положил руку между нами. – Тогда что ты имела в виду?
– То, что я никогда не лежала в постели с кем-то. Не спала, не отдыхала. Никогда.
– Я тоже.
Его глаза были мягкого серого цвета, пульсация итера за зрачками притухла.
– Не спал рядом с кем-нибудь?
– Да. Или что-то еще. Ни с Весес. Ни с кем-то другим. Я раньше ни с кем не лежал рядом.
Хотя я предполагала, что у него мало опыта, судя по тому, что он сказал у озера, я все равно была потрясена. Думала, что какой-то опыт у него все же есть.
– Почему? – спросила я и сразу пожалела. – Прости. Наверное, это не мое дело…
– Я думаю, твое, – сказал он, и этот проклятый странный вихрь возник во мне снова. Эш погладил косу, упавшую мне на руку. – Не знаю. Я просто никогда… не позволял довести до этого. Казалось, сблизиться с кем-то – это слишком большой риск.
Мою грудь остро кольнула печаль. Может, он считал так из-за других Первозданных, но я предполагала, что скорее всего, – это из-за того, что случилось с его родителями.
